Последний бой майора Петтигрю - Хелен Саймонсон

— Разумеется, с вашей фигурой вы можете носить любой цвет, — Дейзи, оказывается, все еще говорила. — Конечно, жаль бедняжку Грейс, но, с другой стороны, фиолетовый цвет сложно обыграть.

— Думаю, Грейс сегодня выглядит потрясающе, — сказал майор. — Как и миссис Али, разумеется. Миссис Али, вы, наверное, знакомы с отцом Кристофером?

— Ну разумеется, — ответил викарий, слегка скосив глаза, что было явным признаком того, что он вообще не понимает, кто перед ним.

— Тетушка Грейс прославилась своими экстравагантными вкусами, — сообщила Дейзи, осматривая миссис Али с ног до головы, словно прикидывая, не надо ли внести какие-нибудь изменения в ее наряд. — Грейс говорила мне, что ей ни разу не хватило храбрости надеть что-нибудь из ее нарядов. Она очень чувствительна даже к малейшим намекам на нарушение приличий. Но вам, моя дорогая, он очень идет. Надеюсь, вам понравится вечер.

Она уже ускользала обратно в толпу.

— Пойдем, Кристофер!

— Кто все эти люди? — вопросил викарий.

— Как хорошо, что я не пью, — сказала миссис Али, когда они вновь углубились в толпу.

— Да, Дейзи на многих так действует, — согласился майор. — Простите, пожалуйста.

— Прошу вас, не извиняйтесь.

— Простите, — повторил майор прежде, чем успел себя остановить. — Мне кажется, барная стойка где-то тут, за пальмой.

Возле бара народу было меньше, но пространство между майором и выставленными на стойку коктейлями занимали приунывшая Сэди Хан и ее муж. Доктор Хан был так напряжен, что напоминал окоченевший труп. Это был приятный мужчина с густыми короткими волосами и большими карими глазами, но голова у него была слишком маленькая, и он так отчаянно тянул шею, словно боялся собственного воротника. Одет он был в белую форму с короткой алой мантией и плотно сидящую шляпу, украшенную медалями. На миссис Хан было плотное, как ковер, пальто с густой вышивкой и несколько жемчужных нитей.

— Жасмина, — сказала миссис Хан.

— Саадия, — ответила миссис Али.

— Миссис Али, вы просто потрясающе выглядите, — сказал доктор и низко поклонился.

— Благодарю.

Миссис Али поплотнее завернулась в накидку, защищаясь от восхищенного взгляда доктора. Сэди Хан поджала губы.

— Майор Петтигрю, разрешите представить моего мужа, доктора Хана.

— Приятно познакомиться, — ответил майор и потянулся пожать руку доктору Хану.

— Майор Петтигрю, сегодня, кажется, мы сидим за одним столом, — сказала Сэди. — Вы же за шестым столом?

— Не знаю.

Он порылся в кармане в поисках карточки, которую Грейс вручила ему в вестибюле, и разочарованно уставился на изящно выписанную зелеными чернилами шестерку.

— По-моему, ваша знакомая Грейс де Вер тоже к нам присоединится, — сообщила Сэди и потянулась мимо миссис Али, чтобы взглянуть на его карточку. — Очень достойная дама.

Ударение на слове «дама» было практически незаметным, но майор заметил, что миссис Али покраснела и слегка напряглась.

— Кто-нибудь хочет шампанского? — спросил один из официантов миссис Расул и навис над ними с подносом. — Розовое — это фруктовый пунш, — тихо сообщил он миссис Али.

— Тогда, думаю, мы все будем пить розовый пунш? — спросил майор; он полагал, что никто из них не употребляет спиртное, и хотел из вежливости к ним присоединиться, хотя и гадал, как справится с сегодняшним вечером без алкогольной поддержки.

— Вообще-то я бы выпил еще джина с тоником, — сказал доктор Хан. — Не присоединитесь, майор?

— Ладно уж, мужчины, пейте что хотите, — сказала Сэди и шлепнула мужа по руке сумочкой из крокодильей кожи. — Не стесняйтесь, майор.

Пока разливали напитки, все молчали.

— Вы, наверное, с нетерпением ждете представления перед десертом, — сказала наконец Сэди Хан, помахивая программой с надписью «Программа вечера во дворце магараджи». Она указала нужное место своим толстым большим пальцем с цитриновым кольцом, и майор посмотрел, куда указывал ее длинный ноготь.

Постановка, основанная на традиционных танцах Моголов, продемонстрирует нам историю блестящего сражения, в котором герой наших мест, служивший в Индии полковник британской армии Артур Петтигрю дал отпор целому поезду отчаянных головорезов и спас младшую жену местного магараджи.

За свой героизм полковник был награжден британским орденом «За заслуги» и парой английских охотничьих ружей лично от благодарного магараджи.

После разделения Индии магарадже пришлось отдать свою провинцию, но он переселился в Женеву, где и жил со своими женами и многочисленными родственниками.

После танцев почетный член нашего клуба лорд Даниэль Дагенхэм вручит семье полковника Петтигрю серебряный чайный поднос.

— Ваш родственник? — спросил доктор Хан.

— Мой отец, — ответил майор.

— Такая честь. Вы, должно быть, в восторге, — сказала миссис Хан.

— Меня это все несколько смущает, — ответил майор, чувствуя, однако, легкое удовлетворение.

Он взглянул на миссис Али, чтобы проверить, какое все это производит на нее впечатление. Она улыбнулась, но ему показалось, что она с трудом удерживается от смеха.

— Они подняли такую шумиху, — заявила миссис Хан. — Моему мужу страшно неловко, что они на всю обложку кричат о спонсорах.

Все взглянули на обложку программки — отведенные спонсорам строчки к низу страницы становились все уже и уже. На первой строчке крупными буквами значилось «Сент-Джеймс хоумс», а в самом низу, прямо под «Уходом за газонами, Джейкс и сыновья» стояла крохотная надпись курсивом: «Пластическая хирургия „Первая лига“». Это, видимо, было заведение доктора Хана.

— Что это за «Сент-Джеймс хоумс»? — спросил доктор Хан, но майор не собирался его просвещать.

— Они хотят застроить Эджкомб-Сент-Мэри большими домами, — сказала миссис Али. — Продавать их будут только богатым людям с хорошими связями.

— Какая интересная идея, — сказала миссис Хан мужу. — Надо узнать, какого размера будут эти дома.

— Это затея лорда Дагенхэма, — добавила миссис Али.

— Насколько я понимаю, лорд Дагенхэм сегодня будет лично вручать вам награду, — обратилась миссис Хан к майору. — Мой муж очень рад, что ему не придется этого делать. Он всегда поддерживает подобные начинания, но терпеть не может оказываться в центре внимания.

— Конечно, лордам не приходится ни за что платить, — сказал доктор Хан, одним большим глотком допил свой коктейль и принялся махать официанту.

— Мой муж очень щедр, — добавила миссис Хан. Их разговор прервала барабанная дробь. Алек Шоу, снова в тюрбане, возвестил о прибытии самого магараджи и его придворных. Оркестр заиграл какую-то смутно знакомую мелодию.

— Это Элгар[23]? — спросил майор.

— По-моему, это из фильма «Король и я»[24] или чего-то в этом роде, — ответила миссис Али, уже открыто посмеиваясь.

Толпа на танцполе расступилась. Майор оказался зажатым между эфесом меча доктора и пышным бедром миссис Хан. Он выпрямился, стараясь избежать неприятного соприкосновения. Миссис Али тоже выглядела недовольной — ее прижало к доктору с другой стороны.

В зал вошли два официанта со знаменами, вслед за которыми шли лорд Дагенхэм и Гертруда в роскошных костюмах. Дагенхэм, одетый в лиловую тунику и тюрбан, с явным трудом оберегал свой ятаган от своих же шпор. Гертруде, судя по всему, велели размахивать руками, чтобы показать во всей красе развевающиеся рукава: она держала руки под углом в 30 градусов и шагала по ковру, словно на ней по-прежнему были шлепанцы, а не атласные туфельки. За ними семенили две шеренги пританцовывающих официанток под руководством легконогой Амины в ярко-синем наряде. Она спрятала волосы под атласный шарф, и хотя ее лицо было скрыто шифоновой вуалью, оставляющей открытыми только подведенные глаза, она выглядела прелестно. Девушки двигались вполне прилично, и по мере того, как они шагали мимо, майор понял, что их построили в соответствии со степенью их энтузиазма: первые энергично извивались, последние же еле двигались от смущения.

Вслед за танцовщицами шли два барабанщика и музыкант с ситаром, за ними — еще два официанта с флагами, пожиратель огня и, наконец, акробат, сделавший пару трюков на месте, чтобы дать процессии время продвинуться. Знаменосцы с трудом протиснулись сквозь дверь, и майор ощутил слабый запах паленого, сигнализирующий, что пожиратель огня не утерпел. Лорд Дагенхэм и его племянница взошли на сцену с противоположных концов и встали за Алеком, который низко им поклонился и чуть не уронил микрофонную стойку. Ее поймал лорд Дагенхэм.

— Дамы и господа, объявляю этот восхитительный вечер открытым! — провозгласил он. — Прошу к столу!