Восхитительная Вильфа (The Magnificent Wilf) - Гордон Диксон

— Я не совсем уверена в том, что именно вы понимаете под понятием «животный», — откликнулась госпожа поэтесса. — Инстинктами до сих пор обладают многие цивилизованные народы. Но только низшие существа повинуются исключительно инстинктам. Мозг акул на многих планетах не развился выше стадии ин стинктов, да и не развивался, поскольку их физическое строение было слишком могучим, чтобы вызвать у них потребность в интеллектуальном росте. Но когда у них все же начинается интеллектуальный рост, худшие из их инстинктов не пропадают. И даже тогда, когда они, казалось бы, имеют все качества, которыми должна располагать цивилизованная нация, они не дотягивают до того, чтобы иметь представительство в Совете Сектора. Думаю, вам известно, что ни один акулий народ там пока представительства не имеет. А все из-за того, что, как я уже сказала, акульи инстинкты никуда не деваются, они остаются с ними, хотя и приобретают более утонченный характер.

— И что же это за инстинкты? — спросила Люси.

— Я думаю, вы прекрасно знакомы со своими, земными, акулами, — отвечала госпожа поэтесса. — Ваши акулы примитивны. Теми же инстинктами обладают и все остальные акулы. Но главное — это их ненасытность. Вам известно о ней?

— Да, — кивнул Том, которому не так давно довелось посмотреть фильм о ненасытности тигровых акул. — Я знаю, как это бывает. Они приходят в ярость и впиваются зубами во все, что им только попадется — даже совершенно несъедобные предметы, такие, как, например, лодка, откуда за ними наблюдают. Наши ученые пришли к выводу, что акулы способны чувствовать запах — или, точнее будет сказать, вкус крови в воде на огромных расстояниях.

— Правильно, — подтвердила госпожа поэтесса. — Как бы цивилизованна и интеллигентна ни была акула, стоит ей увидеть то, чего ей хочется, как ей тут же хочется все это целиком, и не важно, нужно ли ей это или нет. При таком положении дел они способны даже нападать на себе подобных. Говорю же: это инстинкт, и никакое образование, никакие внушения с ним ничего не поделают.

— Но если вы живете на суше, — сказала Люси, — а они в океане, то с какой стати им досаждать вам?

— Дело в том, — объяснила госпожа поэтесса, — что в результате эволюции за последние десять тысяч лет наши акулы превратились в амфибий. Они легко дышат воздухом и могут выбираться на сушу и нападать на нас.

— Но зачем им вообще нападать на вас? — удивилась Люси. — В конце концов для них в океане, наверное, полно всякой пищи. Зачем они досаждают вам?

— Думаю, затем, чтобы выжить нас с нашей родной планеты. Если бы им удалось выжить или уничтожить нас, им было бы легче доказать, что они доминирующая раса на Иксстле.

— А в последнее время акулы на вас нападали? — спросил Том.

— Здесь нападений не было около года, — отвечала госпожа поэтесса. — Так как столица — самый крупный город планеты, тут на ее защиту истает самое большое число верных долгу иксстлан. Но страх перед акулами, которые могут появиться в любую минуту и которые сильны и жестоки, — этот страх живет в сердце каждого иксстланина. — Поэтесса немного помедлила. — Знаете, если быть до копна честной, мы предполагаем, что даже более высокоразвитые акулы, обитающие па других планетах, замышляют нападение на нас. Если это так, то слухи о вашем прибытии на Иксстл могли распространиться и теперь в любое время можно ожидать атаки акул.

— Вы действительно так думаете? — встревоженно спросила Люси.

— О, это всего лишь домыслы, — ответила госпожа поэтесса и махнула плавничком. — Давайте побеседуем о более приятных вещах. Как вам понравился наш чудесный город?

— Мне он показался очень красивым, — улыбнулась Люси. — Никогда не видела ничего подобного и даже не представляла, что такое существует.

— Вы очень радуете меня своими отзывами о нашей столице, и, когда я передам ваше мнение другим иксстланам, они тоже порадуются, а я непременно им все передам, — пообещала иксстланка. — На самом деле наш город — единственный, где все здания в центре выстроены из драгоценных камней — мы, иксстлане, Обожаем драгоценные камни и почитаем их.

Когда мы были дикарями, мы считали, что они святы. В других наших городах есть здания, частично построенные из драгоценных камней, но они выглядят не так красиво.

— Догадываюсь почему, — пробормотала Люси.

— Верно, — проговорила госпожа поэтесса. — Именно часть городов, выстроенных из драгоценных камней, прежде всего привлекают к себе акул. Акулы не просто разрушают здания, они стараются утащить в море драгоценные камни. Из-за этого мы снова и снова пускаемся на поиски ценных камней, мы снова и снова подвергаем их сложной, тонкой обработке, дабы они встали на место украденных. Как архитекторы мы известны не только в нашем Секторе, но и по всей Галактике.

— Но как акулам удается утащить камни от разрушенных построек? — полюбопытствовала Люси.

— Исключительно по-акульи, — ответила иксстланская поэтесса. — Они их проглатывают. Конечно, никаких питательных веществ в драгоценных камнях не содержится, но проглотить акула способна все что угодно. Они утаскивают камни на дно, бросают их там, зарывают в донный ил — в надежде, что так нам труднее будет снова найти их. Только этим можно объяснить их желание растащить по частям разрушенные ими же дома.

— Какая жестокость! — возмутилась Люси. — Ведь это же… — она задумалась в поисках подходящего слова, — …презренно!

— Я с вами совершенно согласна, — горько вздохнула поэтесса.

— У иксстлан есть представитель в Совете Сектора, — вступил в разговор Том. — Нельзя ли сделать так, чтобы эту проблему обсудили там?

— Нет, — тихо проговорила поэтесса. — Думаю, вы уже знаете почему. Принцип работы Совета — невмешательство во внутренние дела.

— А с самими акулами вы не могли бы устроить переговоры? — спросил Том.

— О да! — воскликнула иксстланка. — У наших акул развита речь. Мы пытались поговорить с ними на их языке и урезонить их, но между нами слишком большая пропасть. Мы, иксстлане, — древний, мудрый, мирно настроенный народ, а акулы до сих пор самые настоящие варвары. Мы говорили им о том, что они забирают у нашего народа его душу, занимаясь кражей частей наших построек. Но никакие наши аргументы на них абсолютно не действуют. Мы умеем разговаривать по-акульи, а они — по-иксстлански, так что они нас прекрасно понимают, но понимают по-своему.

Том и Люси переглянулись.

— Может быть, нам — также в некотором смысле варварам — удалось бы придумать что-нибудь конструктивное, — задумчиво протянул Том.

— Хотелось бы верить, — вздохнула поэтесса — Вышло гак, — добавила она, — что вольно или невольно мы вновь вернулись к неприятному разговору об этих хищниках. Пока наши здания стоят. Я понимаю, что таким гигантам, как вы, не удастся осмотреть их изнутри, но, может быть, я смогла бы рассказать вам о том, как там все устроено.