Женский клуб - Това Мирвис

тишина и то лучше, чем полнейшее фиаско. Она поднялась, чтобы принести пирог с шоколадным кремом, надеясь, что повисшее молчание спишут на исключительно плотный десерт.

Аарон ушел, не сказав на прощание даже «Я вам позвоню», и Джослин принялась обрабатывать Бат-Шеву. Если она захочет, Джослин попробует уговорить Аарона на еще одну встречу.

– Что скажешь?

– Он хороший, но совсем не для меня, – ответила Бат-Шева.

– Но почему? – недоумевала Джослин. Она не могла взять в толк, почему Бат-Шева так упрямится; тут уже нет-нет, а подумаешь, что она и вовсе не собирается снова замуж. – Нельзя вечно оставаться одной. Что ты будешь делать, если больше не выйдешь замуж?

– Я не готова что-то делать через силу.

– Но как же Аяла? Ей нужен отец, так же как тебе нужен муж.

– Нам и вдвоем прекрасно, – сказала Бат-Шева, присев на корточки, чтобы застегнуть Аяле пуговицы на пушистом красном пальто. На улице было холодно, и она натянула ей на голову капюшон и завязала веревочки под подбородком. Затем поблагодарила Джослин за ужин, пожелала ей хорошей субботы и ушла.

То, что Бат-Шева наотрез отказалась дать шанс бедному Аарону, навело нас на размышления. Мы были уверены, что это лишь вопрос времени, что рано или поздно Бат-Шева все же станет одной из нас. Мы к ней уже прониклись, и многие считали ее близкой подругой. Мы тешили себя картинами ее свадьбы и благополучной семейной жизни. Но стоило нам сгладить какую-то одну шероховатость, как немедленно возникала новая. Мы даже думали: может, Бат-Шеву не интересует замужество, потому что ей просто ни к чему нечто столь традиционное? Как известно, она вполне способна на сексуальные отношения вне брака. Может, это и есть то, что ей нужно.

Миссис Леви усмотрела в ее равнодушии к Аарону явный признак того, что мы с Бат-Шевой хотим очень разного. Одно дело не выходить замуж, потому что не за кого, но для Бат-Шевы это, несомненно, было сознательным решением. Что могло плохо повлиять на девочек-старшеклассниц – им могло вздуматься, что можно быть одинокой и счастливой. Йохевед Абрахам была безоговорочным примером того, как ужасно быть не замужем. И тут, при мысли о бедняжке Йохевед, в ее голове зазвонило и замигало. Миссис Леви хлопнула себя по лбу: Йохевед Абрахам и Аарон Фокс. Они же созданы друг для друга, просто идеальная пара. Это же всю дорогу лежало у нее прямо под носом, но она была слишком занята пристройством Бат-Шевы.

У Эдит Шапиро после провального свидания добавилось поводов для беспокойства за Йосефа. Она обратила внимание, как им с Бат-Шевой легко вместе. Может, Бат-Шева положила на него глаз и поэтому не проявила интереса к Аарону Фоксу? Эдит Шапиро очень воодушевилась по поводу плана свести их вместе, потому что, если Бат-Шева станет встречаться с Аароном, все будут при па́рах, и Йосеф сможет наконец сосредоточиться на учебе и своем будущем. От того, что Бат-Шева была по-прежнему свободна, у Эдит возникало ощущение, что община шатается, как стол с хромой ножкой.

Ципора Ньюбергер сочла, что теперь самое время еще раз поднять вопрос о Бат-Шеве и микве. Может, все это связано. Может, Бат-Шева не желает, чтобы ее с кем-то знакомили, потому что у нее здесь тайный роман. И поэтому-то она и ходит в микву. Если она сделала это однажды (а то и не однажды – кто теперь поручится?), почему бы не повторить?

Мы старались занять голову разными другими делами. Напоминали себе, что надо быть терпеливыми: Бат-Шева все еще продолжала взбираться по ступеням лестницы к более серьезному и полному соблюдению законов. И после того, что мы о ней узнали, мы понимали, что этот путь совсем не легок. Но нам не удавалось забыть о ее прошлом. Мы представляли, как она флиртовала, как, быть может, откидывала назад волосы и улыбалась, как просто ей было открыться перед кем-то. Размышляя обо всем этом, мы начинали сомневаться, что Бат-Шева когда-нибудь станет одной из нас.

Что еще хуже, в это время года всегда было затишье, никаких праздников, чтобы мы могли отвлечься, – лишь монотонное течение будничной жизни. Каждый день похож на вчерашний, бесконечная стирка, дети, которых надо развозить то туда, то сюда, готовка. Вдобавок похолодало. Дни напролет не показывалось солнце, и мы сидели по домам, перебегая лишь от двери до машины и до магазина. С голыми деревьями, подмерзшей бурой травой Мемфис уже не был красив. Он был уныл и сер. Стал похож на любой другой город.

11

Когда до Хануки оставалась всего неделя, мы снова окунулись в заботы, головы были заняты подарками, украшениями и вечеринками. Но весь город вокруг был поглощен Рождеством. Не так-то просто отмечать Хануку в городе, целиком раскрашенном в красное и зеленое. Мы старались отвлечься, воображая себя Маккавеями, которые противостояли эллинам и разгромили превосходящих численностью и могуществом греков. И в награду Господь сделал так, что единственного найденного ими кувшинчика неоскверненного масла для меноры хватило на восемь дней. Но все же было что-то замечательное в рождественской иллюминации, во всех этих разноцветных огнях и украшениях на лужайках и домах. Мы брали детей в город полюбоваться на это великолепие, медленно проезжая на машине и останавливаясь перед самыми впечатляющими композициями: подсвеченными Сантами в санях с оленьей упряжкой, снеговиками из пенопласта, увитыми гирляндами белых лампочек, деревьями, мигающими то красным, то зеленым.

Однако в этом году кое-что привлекло наше внимание в нашем собственном квартале. Однажды в воскресенье, за пару дней до Хануки, Бат-Шева села в машину, усадила сзади Аялу и двинулась вниз по улице. Сначала остановилась у дома Йосефа. Посигналила, но не успела и руки с клаксона убрать, как выскочил Йосеф и запрыгнул на переднее сиденье. Затем доехала до дома Фельдманов и посигналила, думая, что и Шира сейчас тоже выскочит. Но нет. И тогда Бат-Шева загудела так, что Шира услыхала бы, даже спи она беспробудным сном. Но Шира не появилась. Бат-Шева не собиралась сдаваться. Не заглушая мотора, она вылезла из машины, подбежала к двери и постучала.

Ей открыла Бекки, явно не удивленная появлению Бат-Шевы. Они с Широй много времени проводили вместе, в школе и не только. Шира утверждала, что с Бат-Шевой можно по-настоящему общаться, что та не достает ее разговорами о том, что ей делать, чего не делать, и, хотя Бекки была рада, что Шира заметно приободрилась, замечание восприняла как камень в свой огород.

– Я за Широй. Она помогает мне с одним проектом, –