Наследник - Андрей Мартьянов

Ничего подобного: капитан оказался городским, из ГУВД. В вагоне уселся рядом и, испытывая потребность к общению, вынул из сумки две бутылки пива, одну вручил Славику. А вот затем началось самое интересное: Славик понял, что казавшаяся бестолковой поездка в Репино себя полностью оправдала.

...Вы что, не слышали? Да на питерском НТВ и в «Вестях» уже несколько сюжетов было! Не смотришь телевизор? Короче: люди пропадают. И не один-два, и не пятеро. За две недели — тридцать четыре человека. Репинские, приезжие... Уже и губернаторша вмешалась, намылила холку начальнику ГУВД, поэтому ввели усиленные патрули. Не только милиция — подняли на ноги часть Внутренних войск 5402, она базируется возле Измайловского собора, ну помните, у него еще купол сгорел? Срочников днем на патрулирование гоняют — заметили автобусы у станции?

Славик подумал о том, что в Альдейгтюборге он слишком задержался. Стоит на неделю уехать (уехать? Теперь это так называется?) из города, а тут чрезвычайные новости...

Разговорчивый мент вышел в Озерках, к метро, оставив Славика в глубокой задумчивости. Как говорил Вини-Пух, «Это вж-ж-ж неспроста». Надо срочно звонить Гончарову.

— ...И что? — Владимир Платонович отозвался на первый же звонок, едва Славик с Алёной приехали домой. — Я рекомендовал тебе просто быть внимательным, а не шарахаться от каждой тени. Вот сегодня произошло две авиакатастрофы в городах, где находятся Двери и крупный пожар в Тулузе — там тоже есть Дверь. Пока нет специфических симптомов вторжения, волноваться не следует. О таковых ты отлично знаешь. Приеду послезавтра, билеты купил. До свидания.

«Специфическими симптомами вторжения» Гончаров называл комплекс примет, по которым можно определить, проникло ли в настоящее объективное время через одну из «червоточин» существо, называемое аргусами словом «реликт». Таковым реликтом был встреченный Славиком дикобраз. Похожий реликт убивал людей в Барселоне. Твари имели разное обличье и разные повадки, но в целом их описание сводилось к общей формуле: «существа, обладающие способностями, превышающими естественно-эволюционные».

— ...То есть, это необычные животные? — попытался разобраться Славик, во время недавней беседы с Владимиром Платоновичем на кухне. — Мы с Серегой предполагали — вымершие. Именно реликты. Вроде мамонтов.

— Близко, но неверно, — ответил Гончаров. — Слава, ты читаешь фантастическую литературу? Толкина, Желязны, Асприна и других? Очень популярного Сапковского?

— Я даже Лукьяненко читаю, — обиделся Славик.

— Попробуем заглянуть несколько глубже современных развлекательных романов, в большинстве своем имеющих фольклорную основу. Бестиарии древних времен, средневековья и Нового времени наполнены сообщениями о самых невероятных чудищах-страшилищах и просто сказочных существах, обитавших рядом с человеком. От вампира до домового. Верно?

— И как много в этом сказочности? Выдумок? Страхов необразованных предков?

— Много, — невозмутимо кивнул Гончаров. — Процентов шестьдесят. А к оставшимся сорока надо внимательно присмотреться, нет ли здесь иносказательной или зашифрованной истины.

— Хотите сказать, будто вампиры и оборотни существуют? Или существовали, но вымерли?

— Не то, и не другое. Были и есть доселе подобия легендарных монстров. Саги и литературные изыски сочинителей придали им другой облик, никак не соответствующий действительной морфологии. Слава, я вас очень разочарую, если скажу, что граф Дракула из сочинения Брэма Стокера является смутным воспоминанием, переписанной легендой тех времен, когда такие вот Дракулы являлись частью повседневной жизни? Стокер собрал доступные сведения — уже искаженные временем! — скомпилировал, заново исказил, добавил фантазии и вот публике представлен бестселлер на все времена!.

— Так какова же основа?

— Мое частное мнение, никем не подтвержденное, но и никем не опровергнутое: до нас, людей, на Земле жили другие. Возможно мы — их потомки, генетическая ветвь, деградировавшая или наоборот, вышедшая на новый уровень. Не сочти меня безумным конспирологом, однажды ты сам найдешь доказательства. У аргусов большие возможности, мы способны исследовать историю человечества лично, смотреть своими глазами, трогать пальцами, общаться с людьми оттуда...

— А как же принцип бабочки? Раздавишь бабочку — история пойдет по другому пути? Рея Брэдбери помните?

— История заботится сама о себе, это выяснено достоверно. Брэдбери ошибался. Используя Дверь ты можешь притащить в Древний Рим атомную бомбу и попытаться взорвать ее в момент триумфа Юлия Цезаря. Бомба не взорвется. Выстрели в Цезаря из снайперской винтовки — пуля не попадет в цель.

— Многие пытались?

— Некоторые. Давно, еще до войны... Теперь ясно, что изменить ход истории из будущего, сиречь нашего настоящего, невозможно — аргус или Грау встречает мощнейшее сопротивление той умозрительной субстанции, которую мы называем «временем». Уже случившееся не может быть изменено. Ни при каких обстоятельствах. Ты не сумеешь предотвратить распятие Христа, Бородинскую битву или нападение нацистов на СССР в июне 1941 года. Ты не убьешь Гитлера, не вытащишь из речки тонущего императора Фридриха Барбароссу, не запретишь пилоту американского бомбардировщика щелкнуть тумблером и сбросить ядерный заряд с кодовым именем «Толстяк» на Хиросиму. История прошлого неизменяема. Ты можешь лишь помочь людям той стороны выполнить уже совершенные действия. Подсобить. Оказаться полезным в нужное время и в нужном месте.

— Но ведь это уже само по себе — изменение?

— Нет. Все твои действия приведут к конечному результату записанному в хрониках и учебниках истории. Все до единого. Другое дело, что состоявшееся прошлое способно влиять на настоящее. Путем прямого, пускай и спонтанного, неосознанного воздействия. Аргусы называют такое «прорывом». Когда не-человек, значительно тоньше и острее чувствующий пространственно-временные аномалии, находит способ придти к нам. Сюда.

— Не-человек? Те самые непонятные «предки», для которых мы всего лишь тупиковая ветвь эволюции? Или их домашние животные?

— Возможно. А возможно... Только не смейся! Инопланетяне, с разбившегося на Земле корабля. Существа, забравшиеся к нам из других измерений и не способные найти дорогу обратно. Кто угодно. Если есть Двери на Земле, почему бы им не быть где-нибудь в галактике Магеллановы облака?

— Разыгрываете? Это же... Ну честное слово, это же чистой воды фантастика!

— Триста лет назад паровая машина тоже была фантастикой. Шестьдесят лет тому — полет в космос. В семидесятых компьютер весил две тонны и с трудом мог помножить шесть на восемь, а теперь посмотри на свой ноутбук. Где четкая грань между фантастикой и реальностью?