Цесаревич Алексей - Элизабет Хереш

Теперь заглушен и голос Коковцова. И круг компетентных и в то же время честных по отношению к происходящему советников начинает редеть. Кто отважится ради критики явлений, наносящих ущерб политико-общественной жизни и династии России, рисковать своим постом?

В апреле царская семья отправляется в Ливадию. Крымский полуостров весь в цвету. В первые дни Жильяр выезжает с Алешей на автомобильные экскурсии в сопровождении одного лишь царского адъютанта. Царевич такой довольный, каким уже давно не был, да и царя Жильяр редко видел таким расслабившимся — он на несколько часов освобождается от груза государственных обязанностей. Энергия престолонаследника выплескивается через край, он ползает по последним островкам снега, и кажется, будто впереди ничем не омраченное и гармоничное развитие и мальчик снова может с уверенностью глядеть в будущее.

Вскоре после этого Николай дает уговорить себя на поездку в Констанцу. Министр иностранных дел Сазонов убеждает его в полезности тесных отношений между русским императорским и румынским королевским домами, так как это могло бы удержать румынскую правящую династию немецкого происхождения от выступления в случае кризиса на германской стороне и тем самым усилить блок оси Север — Юг.

Старшая дочь Николая, Ольга, которой только что исполнилось девятнадцать и с которой Алексей всегда охотнее всего, как с понимающей подругой, обсуждает все свои проблемы и заботы, похоже, не испытывает большого счастья при мысли о предстоящем браке с румынским принцем Каролем. Ведь еще перед тем как решить для себя, а мог ли вообще обсуждаемый жених вызвать необходимые для брака симпатии, Ольге было ясно одно: она не хочет жить нигде, кроме России. И в этом отношении юная княжна встречает у своего маленького брата полное понимание: и он любит свою родину больше всего на свете, хотя перед ним никогда не встанет такая проблема, как перед сестрой. Показательно для расстановки сил в семье то обстоятельство, что царь, перед которым был поднят вопрос о возможности заключения подобного брака, дал понять министру двора, что поговорит с царицей, и попросил его подождать результатов этой беседы. К его удивлению, ответ был положительный. Против этого плана у Александры не было возражений. Когда же праздничная программа в Констанце подошла к концу и царская семья отправилась в обратный путь в Крым, Ольга обратилась к отцу, а не к матери с мольбой не принуждать ее к этому браку. На том и порешили.

По пути настигает новость о мятеже одесского гарнизона. Поэтому в Царское Село решено ехать железной дорогой. Там царь встречает прибывшего с кратким официальным визитом короля Саксонии[78], в честь которого производят военные маневры. После этого царская семья, как и каждое лето, переселяется в Петергоф.

Многие другие члены императорской семьи, прежде всего молодое поколение великих князей, находится в это время на французской Ривьере или в Париже. Там, недалеко от французской столицы, в Лоншане — знаменитые бега. Толпу праздных аристократов и снобов, как гром среди бела дня, разит новость: в Сараево совершено преступление: застрелены престолонаследник Австро-Венгрии, эрцгерцог Франц Фердинанд и его супруга.

Великие князья, среди них дядя Алексея, Дмитрий Павлович, совещаются относительно возможных последствий. Мнения разделяются. Представители старшего поколения в большинстве озабочены и поспешно собираются в обратный путь. Молодые же не дают себя запугать. Комментарии французской прессы сдержанны. «Нет оснований для беспокойства», — успокаивает «Фигаро».

«Потрясен до глубины души», — телеграфирует кайзер Вильгельм во все агентства новостей мира. «Бандой разбойников» называет он сербов, не скрывая своего намерения поквитаться.

В российской прессе тоже преобладает сдержанность. Почему русские должны демонстрировать симпатии к австрийцам? Ведь в Крымской войне те бесцеремонно предали своих русских союзников, пришедших им на помощь во время Венгерского восстания 1848-49 годах. И теперь, вопреки обещаниям и договорам об обратном, путем аннексии Боснии и Герцеговины нарушили равновесие на Балканах. Русские министры озабоченно насупили брови. Но царь лишь покачивает головой: политические убийства стали прискорбным знамением времени; на Россию это убийство не может оказать никакого влияния.

Так что, как и предполагалось, «Штандарт» выходит в море курсом на финские шхеры — только эта летняя поездка планировалась короче, чем обычно, так как через пять дней должен состояться официальный государственный визит президента Пуанкаре из дружественной Франции.

В самом начале путешествия Алеша ушиб ногу. За этим следует мучительная ночь. Когда на следующее утро его воспитатель, Жильяр, справляется о нем, то замечает, что все шушукаются. Выясняется, что и Распутин стал в Сибири жертвой покушения. «Что это означает для судьбы Алексея? — спрашивают себя те, кто видит страдания мальчика, тогда как другие осторожно перешептываются: «Возможно, это единственная в своем роде возможность навсегда избавиться от этого мужика».

В этом отношении Алексей спокойнее всех остальных. Своему тогдашнему доктору Деревенко, он шутливо рассказывает о «комичном дяде», который забавлял его своим поведением, совершенно не похожим на поведение придворных, и всегда рассказывал ему интересные истории о Сибири. О каком-либо магическом воздействии или впечатлении, что перед ним Божий человек, Алеша не говорил ни слова.

Больше всех, похоже, волнуется царица. Из Петербурга в Покровское послан хирург, чтобы немедленно оперировать в ближайшем губернском городе Распутина, который ранен в живот. Впрочем, впоследствии врач сухо сообщил любопытствующим, что не обнаружил у Распутина никаких необычных отметин: это был человек, как любой другой его возраста, только более потрепанный.

Распутин вскоре набрался сил. В ходе проведенного полицией расследования установлено, что это покушение[79] согласовано с покушением в Сараево, о котором определенным кругам в России было известно заранее. От противников войны, таких как Франц Фердинанд в Австрии и Распутин в России (он с крестьянским здравомыслием понимал, что ввязывание России в войну грозило катастрофой, и царица к нему прислушивалась), необходимо было избавиться. При этом как сербские, так и русские силы, заинтересованные в эскалации конфликта, имели общие интересы и, предположительно, планы, нацеленные на объединение всех православных славян — пусть даже ценой кровопролития.

Позднее много толковали, как бы протекали дальнейшие события, если бы в живых остался Франц Фердинанд, а не Распутин. Но реальность не оставляет места для спекуляций. Остается фактом, что Распутин, как говорит русская народная мудрость, «пришил душу к телу», и его, по-видимому, трудно было погубить. Этот вывод вновь подтвердился впоследствии зловещим способом. 6(19) июля царская семья ввиду ожидавшегося на следующий день прибытия Пуанкаре возвращается в Петергоф. Хотя Алешу приходится сносить с яхты на берег на руках, он пошел на поправку.