Незримая паутина: ОГПУ - НКВД против белой эмиграции - Борис Прянишников

На вопрос Рончевского о распространенности «ордена» Закржевский ответил 19 марта 1934 года:

«Вы пишете: внутренняя линия — очевидно, это линия при I ВР, т. е. при 115? Да, при I ВР, что касается территорий, на которых расположен I ВР. Но вообще внутренняя линия существует и при II ВР, и при III ВР, и при IV ВР, и все они связаны друг с другом. Дмитриев осуществляет роль Начальника внутренней линии при первом ВР».

Таким образом к этому времени РОВС был опутан сетью незримых руководителей. Для придания «Вн. линии» большего авторитета, в письме № 220 от 15 июня 1933 года Закржевский раскрыл и имя ее верховного вождя:

«Думаю и надеюсь, что в частной беседе со мной Павлов[43] будет говорить и решать не в качестве главы Отдела ВР здесь, а в качестве главы Внутренней Линии».

Генерал П. Н. Шатилов

Павел Николаевич Шатилов был потомственным военным. Его дед, генерал-от-инфантерии, отличился в русско-турецкой войне 1877–1978 годов, и в его честь был назван один из фортов крепости Каре. Его отец, тоже генерал-от-инфантерии, был помощником наместника Кавказа и членом Государственного Совета. Родился Павел Николаевич в Тифлисе в 1881 году. Первым, с занесением на мраморную доску, он окончил Пажеский Его Величества корпус и начал службу в лейб-гвардии Казачьем Его Величества полку. Участвовал в русско-японской войне. В 1908 году первым окончил Николаевскую академию Генерального штаба. Строевой ценз отбыл в должности командира сотни в 1-м Хоперском полку Кубанского казачьего войска. Был переведен в Главное управление Генерального штаба. С началом Первой мировой войны занимал штабные должности в 7-й и 8-й кавалерийских дивизиях. За отличие в бою с немецкой кавалерией был награжден орденом св. Георгия 4-й степени. В 1916 году 35-летний полковник был переведен с западного театра на Кавказский фронт и назначен начальником штаба 2-й Кавказской казачьей дивизии.

Революция 1917 года застала Шатилова на посту командира 1-го Черноморского казачьего полка. Летом того же года он был назначен генерал-квартирмейстером штаба Кавказского фронта.

Острого, но холодного ума, очень способный, больших военных знаний и опыта, отличавшийся редким самообладанием, умевший, когда нужно, быть обаятельным с собеседником, Шатилов был выдающимся офицером Генерального штаба, блестящим кавалерийским начальником, отличным знатоком разведывательной и контрразведывательной работы. После развала русской армии на Кавказском фронте, в декабре 1918 года, Шатилов прибыл в Екатеринодар в штаб Добровольческой армии генерала А. И. Деникина. Штабу он привез сведения о сохраненной на Кавказе разведывательной сети штаба Кавказской армии.

В это время на Северном Кавказе шла ожесточенная борьба 35-тысячной Добровольческой армии с 11-й армией красных, насчитывавшей свыше 100 тысяч человек. Организованность и качество были на стороне белых, в их рядах было много генералов и офицеров. В жестоких боях белые побеждали умением и исключительной доблестью. Самым талантливым белым генералом был барон Петр Николаевич Врангель, выдающийся стратег, человек большого ума, исключительной энергии, несокрушимой воли и блестящий кавалерийский начальник. Благодаря ему в борьбе за Северный Кавказ свершился решительный перелом после разгрома красных под Ставрополем.

Деникин отправил Шатилова в распоряжение Врангеля. 2 января 1919 года Шатилов добрался до уездного села Петровского, где находился Врангель со своим штабом. Приезду Шатилова, своего старого приятеля по русско-японской войне и однокашника по Николаевской академии Генерального штаба, Врангель был очень рад. Зная опыт и таланты Шатилова, Врангель поручил ему командование конной группой из частей двух дивизий. Шатилов немедля повел в бой свои конные полки. 7 января он взял Георгиевск, через несколько дней разгромил минераловодскую группу красных и освободил от красных Терскую область и Дагестан.

Весной 1919 года у белых на фронте создалось критическое положение. Крупные силы 10-й армии красных выдвинулись на линию реки Маныч и, охватив правый фланг Донской армии, угрожали ей полным окружением. Освободившиеся после побед на Северном Кавказе дивизии Добровольческой армии генерал Деникин двинул на помощь изнемогавшим донцам.

После совещаний в Ростове-на-Дону было приступлено к проведению контрнаступления на Маныче. Большую часть конницы Деникин объединил в руках Врангеля. Под его начальством оказалась 1-я конная дивизия Шатилова. Манычская операция закончилась разгромом 30-тысячной группы красных. В эти дни особенно отличился Шатилов, переправившийся со своей дивизией через болотистый Маныч восточнее села Бараниково и нанесший решительный удар по красным у Великокняжеской. Деникин был рад победе. Он поздравил Шатилова, произвел его в чин генерал-лейтенанта и назначил командиром 4-го конного корпуса.

Остатки разбитых красных бежали в панике. Заново сформированная Кавказская армия под командованием Врангеля в составе четырех конных корпусов и одной пехотной дивизии безостановочно преследовала убегавшие остатки 10-й Красной армии и конного корпуса Думенко. После трехнедельного преследования по безводным солончакам калмыцкой степи, армия Врангеля подошла к Царицыну. Взять «красный Верден» с ходу не удалось. Лишь после жестоких боев 18 июня Царицын был взят. В этих трудных боях Шатилов показал себя прекрасным кавалерийским начальником, храбрым и инициативным. По настоянию Врангеля, 20 июня Шатилов стал начальником штаба Кавказской армии. На этом посту Шатилов проявил себя компетентным генштабистом, быстро разбиравшимся в сложной боевой обстановке. Был он Врангелю ценным помощником.

Осенью 1919 года военное счастье изменило белым. Стратегические и политические ошибки главного командования Вооруженными Силами Юга России, малочисленность армии, неустроенность ее тыла и превосходство красных в силах повели к трагическому поражению. Врангель, поддержанный Шатиловым, не раз предлагал свои стратегические планы, возражал против знаменитой «московской директивы», нарушавшей принципы военного искусства.

Но Деникин и особенно его начальник штаба, генерал И. П. Романовский, переоценивая возможности, упрямо держались неверных решений. Когда обозначился крах «московской директивы» и Деникин осознал всю серьезность положения на фронте, он назначил Врангеля командовать отступавшей от Орла Добровольческой армией. Но было поздно. Остатки армии отступали, резервов не было, положение было катастрофическим. Между Врангелем и Деникиным углубился разлад. Окончательно разойдясь в мнениях с Деникиным, Врангель и Шатилов подали прошение об отставке и, по желанию Деникина, покинули Россию. На английском корабле они приплыли в Константинополь.

В марте 1920 года, после кошмарной эвакуации остатков армии из Новороссийска, Деникин решил уйти с поста главнокомандующего ВСЮР. На 21 марта он назначил заседание Военного совета в Севастополе для выбора себе преемника. Были приглашены и генералы, не занимавшие командных постов. Из Константинополя был вызван Врангель.

Об отчаянном положении укрывшихся в Крыму остатков южной белой армии Врангель знал хорошо. От британского Верховного комиссара в Константинополе адмирала де Робека он узнал об адресованной Деникину ноте, извещавшей о прекращении помощи Великобритании белым армиям. И без того тяжелое положение белых становилось совсем безнадежным. Де Робек сообщил также о телеграмме из Феодосии, посланной начальником британской миссии на юге России генералом Хольманом, о решении Деникина сложить с себя звание главнокомандующего.

— Если вам угодно будет отправиться в Крым, — сказал де Робек, — я готов предоставить в ваше распоряжение судно. Я знаю положение в Крыму и не сомневаюсь, что тот совет, который решил собрать генерал Деникин для указания ему преемника, остановит свой выбор на вас. Знаю, как тяжело положение армии, и не знаю, возможно ли ее еще спасти…

— Благодарю вас, — отвечал Врангель. — Если у меня могли быть еще сомнения, то после того, как я узнал содержание ноты, у меня их более не может быть. Армия в безвыходном положении. Если выбор моих старых соратников падет на меня, я не имею права от него уклоняться.

Адмирал де Робек крепко пожал руку Врангеля. Убежденный враг большевизма, адмирал сожалел о решении своего правительства.

Узнав о решении Врангеля, Шатилов ужаснулся:

— Ты знаешь, что дальнейшая борьба невозможна. Армия или погибнет, или вынуждена будет капитулировать, и ты покроешь себя позором. Ведь у тебя ничего, кроме незапятнанного имени, не осталось. Ехать теперь — это безумие!

Но заклинания Шатилова не помогли. Решение Врангеля было бесповоротно. Утром 22 марта предоставленный Врангелю броненосец «Император Индии» бросил якорь на рейде Севастополя. Вместе с Врангелем прибыл и Шатилов, не приглашенный Деникиным на совет.