Остров дракона (СИ) - Халезов Виктор Николаевич

— Эй, Сметливый, а ну расколдуй его! — сердито потребовал шкипер. — Я энту тушу на себе не потащу.

— Так и ненадобно, серез сетверть саса заклятье спадет, и он сам идти смозет, — отмахнулся посохом гоблин.

— Через четверть часа?! Энто нам столько здесь без дела теперича торчать?! — не унимался зеленоглазый карлик.

— Прекратить суесловие, — вмешался в разговор де Баталья. — Пока обыщите его, Тороватый.

Недовольно всхрапнув, шкипер, сделал два шага вперед и нагнулся над связанным Бо.

— Сейчас посмотрим, что у тебя за пазухой, шельма, — облаченная в грубую рукавицу длань заскользила по курте торговца.

Спустя пару секунд гном нащупал первую драгоценность, и довольно крякнув, выудил из-под полы купцова одеяния инкрустированный рубинами жазеран.

— Хммм, — ухмыльнувшись, протянул гном. — Вот, кажись, наш воришка и нашелся.

— Это же ожерелье моей матери! — каким-то надтреснутым голосом завопил де Баталья и почал яростно молотить по торговцу ногами.

— Остыньте, капитано, — ухватил фритонийца за запястье Тороватый.

Гном вывел буйствующего маркиза наружу. Повторный обыск позволил шкиперу найти остальные сокровища. Судя по доносившимся с улицы голосам, получив украшения обратно, де Баталья несколько успокоился.

Через четверть часа заклятие Сметливого действительно развеялось. Тороватый и Рачительный подняли толстяка на ноги и велели выйти из убежища.

— Поспешим, надо убираться с острова, пока туман не рассеялся, — распорядился де Баталья.

— Как же так, капитано? — нахмурился Тороватый. — Мы ведь не нашли карту.

В ответ фритониец заговорщически рассмеялся.

— Ты думаешь, я полный болван, Тороватый? — в упор вопросил гнома маркиз.

Подозрительно нахмурившись, словно ожидая подвоха, карлик неспешно покрутил головой из стороны в сторону.

— Я велел Энрико срисовать карту и спрятать изображение в куда более надежном месте, — расплылся в довольной улыбке фритониец.

— А что с Хмурым? Мы больше не будем его искать? — поинтересовался Тороватый.

— А мы его и не искали, — отрезал де Баталья. — Я ж тебе говорил, что он утонул.

Серцде Бо захолонуло. Оказывается, Готрик сгинул в морской пучине. В подобное верилось с большим трудом.

— Угу, утонул, — недоверчиво закивал Рачительный. — Сбежал он. Собственными глазами видел, как меж волнами греб. Уж больно проворно для утопленника.

— Хватит разговоров, — оборвал гномов фритониец. — Идем к кораблю.

— А как же остальные? Сивый, Могутный? Мы что, их здесь бросим? — уточнил шкипер.

— А что нам остается делать? — вперил в карлика тяжелый взгляд капитан. — В городе Фанджали со своими головорезами. Надо уносить ноги. Коли у остальных голова на плечах есть, быстрее нас на корабль примчатся.

Глава 24

Их небольшой отряд двинулся в сторону леса, украдкой пробираясь по самым глухим и темным переулкам. Выйдя за пределы подола, они двинулись прямо сквозь заираховые поля, не решившись выбираться на дорогу. Зато через чащу им идти не пришлось. Ведший отряд Сметливый вывел их к поднимавшемуся высоко над морем скалистому берегу. Среди могучих валунов прозорливый гоблин отыскал неприметную тропку, ведшую вниз по казавшемуся отвесным склону.

За время их похода, Бо подумывал о побеге, поскольку прекрасно ведал, что ничего хорошего на «Джакомо» его не ждет. Однако, верно, зело раздосадованный потерей гурдара Рачительный бдил за пленником с дюжим тщанием.

Через полчаса они добрались до того места, где ночью высадились на берег Ражий сотоварищи. Здесь их поджидала лодка, в коей властно, точно правитель на троне, восседал Колченогий. Хромой вяло отвечал на яростные нападки возглавляемой Сивым шайки карликов, призывавших боцмана уйти в море, не дожидаясь капитана.

— Я своего слова не нарушаю… — гудел, словно шмель, Колченогий.

— Дык кому ты слово давал? Энтому имару скудоумному? Он-то своих обещаний не выполняет, еще в прошлом году обещал… — узрев неслышно подошедшего де Баталья, Сивый прервал гневную отповедь и замер с раззявленным ртом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

К удивлению торговца, почти все моряки, заслышав, что в городе обретается Фанджали, примчались к кораблю. Исключение составили лишь Рудой и Ботелый. Впрочем, эти двое отнюдь не потерялись, а нарочно предали капитана де Баталья. По словам Ражего и Могутного, кои наперебой пересказывали фритонийцу произошедшее, парочка молодых гномов повстречала кума из команды «Бардагамара», который набаял им, будто нынешней владелец нефа лекарь Кахазул платит морякам куда больше прижимистого маркиза. Хилмо также изъявил желание переметнуться к шайке сына Залмара, однако, когда ему напомнили о том, что хоррумгар отправился в оное плавание лишь для того, чтобы пленить и обратить в рабство его, Толстозадого и Хмурого, рыжий вовремя задал стрекача.

— На корабль, Колченогий, — повелел маркиз, ловко запрыгнув в шлюпку.

Бо вместе с опекавшим его Рачительным отравился на «Джакомо» в другой лодке.

С помощью талей опутанного толстяка подняли на борт, а затем привязали к мачте.

Несмотря на уже достаточно высоко поднявшееся солнце, утренний туман еще не успел рассеяться окончательно, посему коггу удалось незаметно покинуть остров.

Где-то в полдень, когда стало ясно, что за «Джакомо» не устроили погоню, моряки собрались на квартердеке, дабы придать торговца суду.

Завзенела рында, призывая всех собраться возле мачты. Вопреки ожиданиям торговца, обязанности обвинителя принял на себя не де Баталья, а Ражий. Лысый гном исподволь подошел к торговцу, когда того только привязывали к мачте и харкнул толстяку в лицо.

— Я считал тебя другом, а ты оказался такой же сволочью, как и остальные имары, — с вящей обидой произнес обгорелый.

Бо выпучил глаза. Он искренне недоумевал, каким же своим поступком сумел навлечь на себя столь яростный гнев.

Паче чаяния суд начался с выбора наказания. Вина торговца сомнению не подвергалась.

— Вздернем на рее! — хищно осклабился Сивый.

— Слишком легкое наказание для подобного лиходея, — скрестив руки на груди, важно заключил Ражий.

— Бросим на съедение акулам, колесуем, протащим под килем, — посыпались со всех сторон предложения.

— Освежуем и четвертуем, — с ехидной ухмылкой подал голос Снулый.

— Протащить под килем? Неплохо, — чинно молвил обгорелый. — Давайте с энтого и начнем. От энтого он точно не окочуриться, посему апосля можно будет и пятки поджарить да шкурку содрать.

— А как же оскопление? — искренне изумился Дебелый.

— Тебя оскопить надобно, боров скудоумный, — заткнул пузана Могутный.

«Ублюдки. Чтобы к вам такие же пытки применили» — в отчаянии подумал купец.

— Я считаю, он не виновен, — неожиданно выступил вперед де Баталья.

— Как-так не виновен?! — в унисон возопила добрая дюжина моряков, верно, вяще алкавших полюбоваться кровавой казнью.

— Он же украл драгоценности вашей матери! — обратился к капитану Ражий.

— Вы посмотрите, что мы нашли в его сумке, — в руках Сивого возникла торба торговца, из коей гном выудил горсть самоцветов.

— А что он сотворил с моей посудой! — в гневе возопил Рачительный, извлекши из-за пазухи мятый серебряный кубок.

— Он пытался умыкнуть мои фолианты! — Дебелый потряс вытащенной из-под полы черной книгой — тем самым некромантским гримуаром, с обложки коего скалился серебряный череп.

— Молчать! — рявкнул фритониец, выставив вперед руки, дабы защититься от напирающих на него гномов. — Это мой корабль и только я здесь решаю, как и кого наказывать за провинности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Маркиз обвел моряков колючим взглядом. Кто-то из карликов в задних рядах сердито фыркнул, являя вящее несогласие со словами капитана.

— В последнее время мы потеряли многих славных моряков, — почал вещать де Баталья. — Пятеро из нас пали в Финхаре, сгинули в пучине Сухопарый и Хмурый, Вислоусого свалила с ног тяжкая хворь, подлые предатели Рудой и Ботелый сбежали к Айдану, сыну Залмара. Так что ныне, коли мы будем убивать друг друга за малейшие проступки, нас не останется вовсе.