В твой гроб или в мой? (ЛП) - Хайд Жаклин

Он трет лоб.

— Фу. Ты можешь быть еще более невыносимым в данный момент? Я все еще удивлен, что ты вообще согласился на вечеринку.

— Думаю, я сделаю для нее все что угодно, — честно заявляю я. — Не могу дождаться, когда увижу ее в платье, которое я выбрал, — бормочу я себе под нос.

— Ну, придется подождать, потому что ты поможешь мне встречать гостей.

Я недоверчиво поворачиваюсь к нему.

— Ты, должно быть, шутишь. Я не хочу приветствовать людей.

— Очень жаль! Это твой дом.

— Но я не тот, кто хотел превратить свой замок в какой-то невыносимый отель, — я хочу провести ночь с Обри, а не приветствовать потных кровососов фальшивой улыбкой. Я предпочел бы насадить свою голову на пику.

— А ты не можешь просто сделать это сам со своим новым персоналом? — говорю я с издевательской усмешкой.

— Нет. Ты поможешь мне, или я попрошу Фрэнка приехать и сделать это, — он приподнимает бровь, и я проклинаю этого грязного кретина, как надоедливого щенка, которым он и является.

Пока я не разберусь во всем с Обри, я не могу допустить, чтобы Франкенштейн был здесь. Если я это сделаю, это не сулит ничего хорошего.

— Отлично, — огрызаюсь я, поворачиваясь обратно к зеркалу, чтобы одернуть костюм и убедиться, что он сидит как надо. — Но тебе лучше оставить меня в покое на остаток ночи.

— Постараюсь, но ничего не обещаю.

Игнорируя его, я сосредотачиваюсь на Обри, представляя ее улыбку и то, как платье будет сидеть на ее прекрасных изгибах. Мягкое покачивание ее пышных бедер и лазурные глаза, в которые хочется упасть, как в море. Я открываю глаза и сбрасываю с себя то немногое, что помогает мне прятаться среди людей. Это она. Она делает это со мной. Ногти превращаются в когти, клыки удлиняются, и я наконец-то могу расслабиться, не сдерживаясь. Я смотрю на когти перед собой.

Она точно узнает, кто я и что это значит, еще до того, как закончится ночь. Думаю, я могу подождать еще немного, чтобы увидеть ее, лишь бы ночь закончилась так, как я хочу.

— Если ты потеряешь самоконтроль, я не хочу знать об этом, — Дойл пожимает плечами и направляется к двери. — И я не буду участвовать в вечеринке жалости после этого.

Я смеюсь и качаю головой.

— Как будто я когда-нибудь устрою вечеринку без тебя, — после утренних событий я чувствую себя по-настоящему умиротворенным и, могу сказать, Дойл в замешательстве из-за моего внезапного настроения, но я хочу, чтобы он понял, что у меня теперь есть. Мне нужно помочь ему понять, что, надеюсь, она станет моим новым будущим, тем более что он тоже будет его частью.

— Говорю тебе, Дойл. Она моя пара.

Дойл изумленно моргает, как будто удивлен, что я возвращаюсь к этому. Он читает по моему лицу, как будто ищет правду, и его глаза расширяются, когда он видит убежденность в этом вопросе.

— Но это невозможно! Она человек.

Моя улыбка становится шире. Я знаю.

Глава 30

ОБРИ



— Перестань тянуть, — шипит Джордж, убирая мою руку от плаща, который в данный момент душит меня. — Ты испортишь образ.

Я вздыхаю и отталкиваю его, пытаясь получше разглядеть бальный зал, пока он возится с плащом. Звенят бокалы, люди толпятся вокруг, ожидая начала вечеринки, пока я пытаюсь хоть мельком увидеть Влада. На самом деле, меня не посвящали в подробности сегодняшнего вечера.

Белый плащ заставляет меня чувствовать себя так, словно я сошла со съемочной площадки фильма «Властелин колец», и Фродо Бэггинсу нужен сосуд со светом Эарендиля, но он действительно великолепен. Он тяжелый, с вышитыми знаками, которые я не узнаю. Хотя, полагаю, он соответствует неземной лесной атмосфере бального зала со всеми этими волшебными огнями, туманом и деревьями, разбросанными по всему помещению.

Он спланировал это.

Наверное, мне следовало догадаться, что Влад придумает что-нибудь настолько экстравагантное. Белый плащ кричит о невинности, но платье под ним такого глубокого красного цвета, что при слабом освещении кажется черным и переливается, как рубины, когда я иду. Приталенное платье подчеркивает мои изгибы, каким-то образом привлекая внимание к фигуре в виде песочных часов, но при этом не заставляет меня чувствовать себя неуверенно. За исключением того, что сиськи угрожают выскочить при каждом шаге, или, может быть, мне просто кажется, что они вот-вот выскочат, что имеет смысл, учитывая V-образный вырез до пупка.

Влад и его одержимость моими сиськами — это проблема, с которой я не могу справиться сегодня вечером. Не при таком количестве людей вокруг.

У Джорджа дергается глаз — это происходит с тех пор, как он вызвался помочь мне одеться, пробивая на смех.

Мой взгляд блуждает по морю людей, тревога клокочет в груди при мысли о танцах в этой толпе. Помогите…

Кто, черт возьми, пригласил всех этих людей? Мне определенно понадобится много вина, чтобы пережить это. Сказать, что я чувствую себя неуверенно в этом скандальном платье, было бы преуменьшением века, особенно зная, что Бьянка где-то здесь, вероятно, выглядящая как стройная газель.

Я думаю, что мой макияж вполне симпатичен. Хотя я мастерски это делаю, потому что мне нужно выглядеть безупречно на каждой фотографии в моем Instagram, Джордж пользуется кисточкой для макияжа, как гребаной волшебной палочкой. Дымчатый макияж глаз с красной складкой на веках и блестящими бликами на щеках привлекает мое внимание в каждом отражении. Ему удалось заставить мою черную помаду сиять красным в центре, и почему-то я чувствую себя вампирессой69 или кем-то подобным.

— Все это место выглядит действительно потрясающе, — бормочу я.

— Правда же? Жаль, что они до сих пор не подключили интернет, — говорит Джордж, уставившись в свой телефон с расстроенным видом.

— Все будет хорошо. В конце концов, он иногда появляется. Как только это случится, мы сможем все загрузить, — говорю я, разглядывая свою любимую вещь в зале.

Мраморная статуя, залитая сине-фиолетовым светом прожекторов, мерцает в приглушенном свете. Очевидно, художник хотел запечатлеть раздевающуюся женщину с выставленной напоказ грудью и полосой ткани, ниспадающей на бедра. Выглядит потрясающе, и мне не терпится поделиться этим. Удивительно, как много они успели сделать за одну ночь.

— Отличный выбор, — он указывает на другую статую, изображающую мужчину. — Мне нужно опубликовать это. Она великолепна.

Волнение и нервы пронизывают мое тело, пока я осматриваю бальный зал в поисках кого-нибудь знакомого. Гостей гораздо больше, чем я ожидала. Предполагалось, что будет всего человек тридцать, но, похоже, здесь сотни. Я даже не понимаю, откуда Влад и Дойл собрали всех этих людей, но это все оживило. Некоторые люди одеты в Хэллоуинские костюмы, а другие в элегантные платья, как будто никто на самом деле не был уверен в тематике вечеринки.

Я почти уверена, каждый, находящийся здесь, скажет то же самое, но бальный зал не похож ни на что, что я когда-либо видела.

Обычные светло-голубые стены завешаны черными портьерами, чтобы создать более мрачную атмосферу. Холодный свет струится как снег или капли дождя, создавая иллюзию, что мы находимся на улице. Мой взгляд постоянно скользит к камину, который выглядит так, будто из паутины в любой момент выползет гигантский паук.

— С наступлением зимы мы выбрали более яркие оттенки синего и фиолетового, чтобы создать атмосферу, соответствующую сезону, — Джордж сияет, одетый в синий брючный костюм в стиле ретро. Он, мягко говоря, бросается в глаза.

— Мне нравится.

Туман стелется по полу между крошечными деревьями, разбросанными по большому залу, делая их похожими на заснеженный лес. Небольшой оркестр играет классическую музыку, и легкий звук действует успокаивающе. Даже особые бокалы для вина были каким-то образом найдены за ночь. Они матового светло-голубого цвета, с выгравированными внутри летучими мышами.