Проклятые души (СИ) - Мистеру Майарана "Mayarana"

В здании офиса был хороший ресторан для сотрудников, но Кира почему-то предпочитала кафе. Говорила, что там меньше шума, и что ей хотелось бы, как можно реже встречаться со своими коллегами в нерабочее время.

— Когда все вернутся, ты поймёшь мои причуды, — фыркнула девушка, отпивая кофе из фарфоровой чашки. — Все эти напыщенные, надушенные и высокомерные особы вырабатывают стойкое желание находиться, как можно дальше от места их обитания.

— И давно у тебя это желание выработалось? — улыбнулась я в такую же чашку.

— О, я в этой компании динозавр, — закатила глаза Кира. — Нахожусь тут с самого основания. Пять лет. Но вот в серпентарий она превратилась только год назад, когда фирму выкупил Шеф и его команда.

— Команда? — вздёрнула я бровь.

Кира в ответ усмехнулась, хитро блеснув глазами.

— Ага. Сейчас они выполняют поручения Босса, но уже скоро ты с ними познакомишься. И поосторожней будь, — девушка отвела взгляд в сторону, но мне всё равно было прекрасно видно, как покраснели её щёки. — Эти засранцы совершенно бесцеремонны с девушками. Поэтому всё рыжее поголовье и не желает перекрашиваться, дабы не остаться без их пристального внимания.

— Это всё похоже на какой-то бред, — улыбнулась я. Увидев немного обиженный взгляд, развела руками, не отрывая их от поверхности столика. — Нет, правда. Злой Босс, отправленные отдыхать сотрудники, серьёзный интерес к рыжим девушкам. Ты где-нибудь ещё встречала такую компанию?

Кира отмахнулась, допивая свой кофе.

— Это Россия, детка. Здесь, что ни фирма, то цирк.

И вспомнив своё предыдущее место работы, я вынуждена была согласиться с ней. У всех боссов свои причуды.

Кира взглянула на часы, задумалась на секунду, прищурившись и выдала:

— Без пятнадцати. Пойдём, мне нужно ещё кое-кого обзвонить по поводу заказов.

Рассчитавшись за обед, мы отправились назад. Мне хотелось задать Кире ещё несколько вопросов, но она уже всеми мыслями ушла в работу, почти позабыв о моём присутствии. Поднявшись на этаж, мы пожелали друг другу удачи, и разошлись по рабочим местам.

Зайдя в приёмную, я с облегчением выдохнула, потому что Шефа ещё не было. Не очень-то хотелось мне работать под его напряженным взглядом.

По привычке протёрла стол дезинфицирующими салфетками, прибралась на столе, протёрла мышку и монитор, после чего со спокойной совестью села за работу. Уже открыла файл с расписанием вылетов Его Светлости, как звякнули смарт часы, напоминая о ненавистном.

Два часа.

Достала из сумки препарат и положила на стол, после чего набрала себе стакан воды из кулера. Щелчок блистера, и я с таблеткой разворачиваюсь к стене-окну, вид из которого больше пугал, чем умиротворял. Всё ещё не решаясь выпить, болезненно кривлю губы.

Мне аукнется. Я точно знаю, что да.

Не хочу.

Не хочу.

Не хочу!

Но я ложу желтый кругляш на язык. Но я запиваю его одним большим глотком воды.

И вздрагиваю, когда звучит:

— Что это?

Показалось, что сердце собирается вылезти через горло, так сильно оно дрогнуло. Резко разворачиваюсь, смотря затравленным взглядом в синие глаза, что смотрят хмуро. Очень хмуро.

В руках Шефа мой блистер.

Сказать правду — значит, скорее всего, лишится работы. Кому нужны психи на таких важных должностях? Никому.

— Просто голова разболелась, — тяну неуверенную улыбку я, надеясь, что эту фальшь не раскусят.

— Азенапин? — хмурится Босс. — Впервые слышу про такое обезболивающее.

И вид у него такой, будто он все препараты подобного направления перепробовал лично. А ведь их хренова гора. А ещё точнее две горы, одна нашего производства и вторая, та, что побольше, зарубежного.

Пожимаю плечами, делая повторный глоток воды, нарушая рекомендацию врача не пить ближайшие полчаса. С перепугу во рту пересохло, а в пальцах явственно ощущался тремор.

— Сейчас на рынке фармацевтики очень много различных препаратов. Простой анальгин мне не помогает, поэтому приходится пользоваться Нидерландским, — кивнула я на блистер.

Ян Кириллович почему-то прищурился, глядя на меня. После положил блистер на место и удалился в свой кабинет, позволяя мне вернуться к работе. До самого конца рабочего дня я провисела на телефоне, обзванивая людей по заданию от шефа. Договорилась о нескольких встречах после директорских каникул. Пригласила делегата из Египта, для обсуждения договоренностей о сопровождении груза, и много кого ещё, особо не вникая в подробности.

Чувство беспокойства настигло практически сразу, оттого возникло желание постоянно двигаться, не останавливаясь на перерыв и передышку. Бумаги, звонки, отчёты. Начала крутится, как белка в колесе, уже даже не обращая внимание на пристальное наблюдение за мной руководителя.

В один прекрасный момент, взяла в руки кипу бумаг и направилась в его кабинет. Как обычно, постучалась, дождалась кивка и вошла.

Он сидел за столом, сцепив руки перед собой. По-прежнему хмурый и недовольный всем вокруг, но пристально смотрящий в мои глаза, будто мог там что-то прочесть. Будто желал прочесть.

Я приблизилась к его столу, с опаской косясь на прозрачную стену, что будоражила видом и высотой, и это не укрылось от Шефа.

— Боитесь высоты?

На самом деле, я много чего боюсь. Фобии — это часть моей жизни, от которой не спрятаться, но высота не является одной из них. Разумная боязнь высоты — это нормальная работа инстинкта самосохранения. Просто кто-то преодолевает свой страх, а кто-то прислушивается к своим ощущениям. Я одна из таких. Как говорит мой психотерапевт: «Страх — это нормально. Не нормально его отсутствие.»

— Все мы чего-то боимся, — пространно ответила я, пожав плечами. — Я просто разумно опасаюсь, только и всего.

Подошла ближе к столу и аккуратно уложила документы на край стола, а когда взглянула на Яна увидела, что он усмехнулся краешком губ и тут же подавил это проявление эмоций.

— Вы мне солгали, Лина, — прозвучали слова, заставившие вздрогнуть всем телом. — Азенапин не обезболивающее.

Сердце ткнулось прямо в горло, не давая даже выдохнуть. Пальцы врезались в ладони, а мозг лихорадочно искал, что ответить, чтобы свести последствия признания к минимуму.

— Не обезболивающее, — кивнула я в ответ, судорожно подбирая слова. — В психиатрии есть такое заболевание, как биполярное аффективное расстройство. У меня измененная его форма.

Бровь шефа насмешливо вздёрнулась, как бы спрашивая в чём тут прикол, но не получив ответа твёрдая линия губ дрогнула.

— Я знаю, что такое «биполярочка», Лина Алексеевна, — после этого заявления мне сделалось как-то не хорошо. — И знаю, что у этого расстройства есть только две формы проявления, которые должен фиксировать врач-психотерапевт.

Я поджала губы, чувствуя ту самую жуткую потребность постоянно двигаться. Понимание, что меня вот-вот уволят ничего в этом состоянии не меняло, пока я наконец не обратила внимание, что шеф стал смотреть на меня как-то иначе. Не как раньше хмуро, а так, будто собирался с интересом препарировать лягушку прямо на рабочем столе.

— Я ничем не могу подтвердить свои слова, — ответила тихо.

— Ну почему же? Вы вполне можете дать мне номер своего психотерапевта, чтобы я с ним пообщался, и убедился, что Вы способны работать.

Ужас, охвативший меня, слишком явственно отразился на лице, ибо реакция боса была почти звериной.

Он прищурился, а затем резко поднялся из-за стола, чтобы мощным рывком схватить за запястье и обжечь будто огнём. Жар прокатился по телу лавовой волной, облизал нутро и свернулся комочком внизу живота. Я уставилась в синие глаза, на дне которых будто плескались всполохи молний грозового неба. Дыхание стало глубоким, тяжелым.

— Ты мне лжёшь, Лина. Что ты скрываешь?

Я только и сумела, что возмущенно выдохнуть ему в лицо.

— Что Вы себе позволяете?

— Имя психотерапевта, — потребовал босс, даже не желая знать, что мне в данную минуту очень хотелось уволиться.