Поцелуй феи. Книга1. Часть2 - Иван Сирфидов

– И что же? – на лице Руна снова отразился страх.

– Не знаю. Может война большая. Может мор. Великий. Может голод. Может пожарище. Огромное. Не ведаю. Но что-то будет скоро. Я думаю. Я чувствую.

– И когда примерно? Скоро, это через неделю? Через две?

– Ох, парень, – покачал головой призрак. – Для мёртвых и десять лет скоро. Когда умираешь, время по-другому начинаешь считать. В течение ближайших десяти лет. Я так предполагаю.

– Ну, дедушка, вы даёте, – подивился Рун. – Десять лет! Да у нас всегда что-то происходит. За десять лет уж точно какая-нибудь беда случится. Я сам могу такое предречь. И пророком быть не надо.

– Пожалуй так. Но тут беда большая. Грядёт, Рун, что-то грядёт. Злое. Я пожалуй даже рад, что уже умер.

Рун тяжело вздохнул.

– Могу и ошибаться, кстати, не переживай. Я тоже не пророк поди, – участливо приободрил его призрак мельника. – Просто будь готов. На всякий случай.

– Ну ладно. Только если я кому расскажу, вряд ли мне поверят.

– Я тоже думаю, что вряд ли, – согласился призрак. – Когда не знаешь, чего и когда ожидать, проще жить как ни в чём не бывало. Люди все одинаковы. Это мой личный дар тебе. Сие предсказание. Что делать с ним, сам решай.

– Дар так дар, – улыбнулся Рун чуть грустно.

– Мрачноватый, – тоже ответил ему улыбкой старый призрак. – Прости, приятель, других у меня нет. Ты, кстати, вроде неплохой малый. Разумный, вежливый. Зачем ты пакости деревенским строил? Открой тайну, всё равно унесу в могилу.

– Это не я, – тихо произнёс Рун.

– А кто же?

– Сын главы деревенского. Я его поколотил хорошенько, он решил мне мстить. Пакостил и сваливал на меня. А его приятели ему помогали. Ваш внук тоже немало руку приложил. Они ж друзья закадычные. Смеялись надо мной вместе.

Призрак призадумался.

– Что-то не верится, – признался он откровенно.

– Ну, я вам незнакомый человек. Практически. Глупо верить мне, когда про внука плохое говорю. Но мне всё равно, – заметил Рун спокойно.

– Про внука я как раз очень худого мнения. Испортили родители. Мальцом вроде был смышлёный и славный. Однако это всё же другое. Все только на тебя указывали всегда. Был момент, хотели из деревни гнать.

– Думайте, что хотите, – пожал плечами Рун равнодушно.

– Ну не обижайся, юноша, – примирительно попросил призрак. – Я же сейчас уйду. Жаль раньше не узнал, поинтересовался бы у внучка, заставил признаться бы. Всё, Рун, нашли, нашли. Откопали. Прощай что ли?

Он встал. Рун тоже.

– Покойтесь с миром, дедушка Оруг, – по-доброму сказал Рун, сотворив знак оберега. – Пусть вам будет хорошо в раю.

– Спасибо, сынок, – тепло и тоскливо молвил призрак, сотворив над Руном знак благословления. Он начал медленно подниматься в небо, тускнея. – Будь счастлив. Жаль, что плохо знал тебя при жизни. Но кажется ты в деда пошёл. Тоже стоящий человек. Я тебе верю. Дорожи честью, Рун. Не делай зла. Не верь жрецам особо. Ничерта они не знают о богах, так же как и мы, просто кормятся от нас, кормя нас выдумками. Ну и смотри в оба. Грядёт что-то, Рун. Грядёт. Что-то очень злое.

Он померк, из фигуры превратившись в небольшое облачко, которое ускоряясь, быстро воспарило ввысь и исчезло где-то во тьме ночного неба. Остались только луна да звёзды. И тишина. Рун стоял, глядя в черноту перед собой, в расстроенных чувствах. «Вторая смерть сегодня. Как бы», – думал он. – «Вторые проводы на тот свет. Грустно. Ещё это предсказание. От которого дрожь пробирает. Даже если это правда. Десять лет. Как тут убережёшься, коли не знаешь от чего? Только страху нагнал, а пользы никакой. Может лучше жить в неведении? Беды всегда были, есть и будут. Знать бы что конкретно. Ито непонятно, что даст. От войны спрятаться в лесу? На десятилетие? И пусть другие мрут, защищая родной край? От голода запасы сделать? Тут бы зиму прожить, да весну выдюжить, на десять лет пищи не запасёшь. А от пожара куда спрятаться, если вокруг леса? Переехать в далёкие края, где лесов нет, степи да горы? Ну, может быть. Только пожар, это не зло, это стихия. Если не подожгли специально. Хотя дедушка Оруг говорил не о зле, а о злом. Стихия сулит злую долю многим. Но даже если точно знать, что пожар, никто не бросит свой дом, своё добро, трудами нажитое, и не помчится за тридевять земель. Гораздо проще не поверить, либо надеяться на авось, что лично твою семью минует лихая доля. Нет смысла рассказывать никому. О предсказании».

Рун вздохнул. И отправился наконец домой, чувствуя усталость во всём теле. Длинный-длинный был день. Бесконечный. Столько событий разных. Столько чудес. Столько страхов. Столько счастья от Лалы. Безумная мешанина. Быть с феей странно. И удивительно. Жизнь наполняется разнообразием. Да ещё каким. От которого голова кругом идёт. Исключить бы походы на кладбища. Ночами. Совсем бы было хорошо. Хотя кажется уже и не страшно.

Внезапно он споткнулся обо что-то. Посмотрел под ноги. Пред ним на земле, не двигаясь, лицом вниз лежала тёмная фигура. Явно человеческая. Волосы на голове у Руна зашевелились, челюсть отвисла, глаза округлились, сердце бешено заколотилось. Он застыл на месте как вкопанный. «Покойник вылез», – промелькнула у него обдавшая волной ужаса мысль. Впрочем почти сразу пришло осознание, что тело-то не в похоронных одеждах. Может кто-то забрёл на кладбище и помер? Преодолевая страх, Рун, словно во сне, не очень понимая, зачем это делает, прошёл к голове человека, склонился над ним и медленно перевернул, взявшись за плечо. В глубине души он очень наделся, что сейчас к своему облегчению увидит просто кого-то пьяного из местных. Однако открывшаяся картина превзошла самые худшие его ожидания. Вместо знакомой нетрезвой физиономии в свете луны он узрел чёрное-чёрное лицо, клацающее зубами и блестящее безумно вращающимися белками глаз. Рун взвизгнул, отпрыгнув, существо с жутким воплем вскочило и стремглав дало стрекача в сторону деревни. Рун тоже рванул наутёк, влево, к своему дома, не чуя ног под собой, не оглядываясь, под лай пробудившихся деревенских собак, бежал, и бежал, и бежал, один раз споткнулся во тьме, упал, прокатился кувырком через голову, но это даже не сбило ему темп, вскочил по инерции и снова бежал, бежал, бежал, пока не оказался у двери избы. Только тут он упал без сил, тяжело дыша. И долго ещё лежал, приходя в себя. А собаки в округе всё лаяли.

День третий

Рун проснулся поздно. Почти