Гостиница - Владимир Васильев (Ташкент)

— Мессир! — хмыкнула Девчонка. — Он же обещал, что сделает на тебе башли…

Госпожа Мэр быстро взглянула на нее, отметив про себя, что девчонка знает гораздо больше, чем говорит, но не нашла в себе сил оторваться от страшного изображения…

А на экране уже появился распятый кот, и Мессир поставил Мальчика перед выбором… И весь Город с замиранием сердца следил за этой неравной дуэлью двух нравственных систем.

Мальчик, внимательно слушавший свой диалог с Мессиром, заметил, что монологи Мессира в тех местах, где речь идет о сути его замыслов, искусно отредактированы. Но ощущалось, что этот негодяй не отказался от идеи сделать из него мессию…

Все выглядело подлинной высокой трагедией, хотя и не без налета театральности, за которую Мальчику было немного стыдно. Проще надо быть!.. Проще… Увы, дубль не переснимешь… А может быть, Мессир специально так все смонтировал?

Мальчик обнаружил, что уже не очень четко помнит последовательность слов и событий. Это огорчало, но он надеялся, что при медитативном сосредоточении ему удастся все вспомнить яснее…

Лицо госпожи Мэр расплылось в некрасивой гримасе, слезы ручьем текли из ее безумно распахнутых глаз. Мальчик вспомнил замечание Мессира о «ниагарских водопадах»… Девчонка наблюдала за происходящим с мрачной сосредоточенностью, не выказывая никаких признаков смущения или раскаяния.

Когда же, взяв на руки кота и обхватив за талию Мальчика, она уходила с ним во мрак, послышался голос, в котором Мальчик сразу узнал интонации Мессира:

— Десять лет прятала элита от народа его Бога, не позволяя ему познать себя… Когда же он в муках познал себя, его снова уводят во мрак духовного небытия… Неужели же народ стерпит, что у него отнимают Бога, а у Бога — его страдающий и жаждущий спасения народ?..

Это была уже явная провокация. И госпожа Мэр должна была немедленно на нее реагировать, чтобы предотвратить опасные последствия, но сердце матери сжалось от сострадания и ощущения громады надвигающейся беды, уже начавшей подминать под себя ее маленького сына.

— Госпожа Мэр! — раздался в телефоне голос секретаря. — Члены муниципального совета требуют экстренного заседания!

— Разумеется, — ответила автоматически госпожа Мэр, падая на колени перед кроватью сына. — Бедный мой! Как ты все это выдержал?!

— Увы, не лучшим образом, — отмахнулся от сантиментов сын.

— Ждите наших дальнейших сообщений. Независимая телекомпания всегда в гуще событий! — провещал телевизор.

— Ну, и натворил я дел! — сокрушенно воскликнул Мальчик. — А тебе теперь расхлебывать…

— Нарыв не прорывается, не созрев, — утешающе сказала ему мать. — Я уверена, что у тебя не было выбора… Мне показалось, что ты вернулся в этот мир с определенной целью… По крайней мере, судя по той фразе, которую ты произнес, едва родившись…

— Произнес? — удивился Мальчик. — Младенец?!..

— Еще один шанс, — похоже, сам себе сказал ты, посмотрев в окно на Гостиницу. А потом глянул на меня этим его взглядом, о котором я тебе говорила… Тогда-то я и почувствовала, что произошло…

— Я больше ничего не говорил?

— Нет, — покачала головой мать. — Я так живо ощутила весь ужас предстоящей тебе жизни взрослого духа в младенческом теле, что приняла решение, которое ты мне можешь никогда не простить… Я пригласила очень сильного гипнотизера, и он заблокировал твою память… Я решила, что ты должен начать сначала, отбросив груз прежнего опыта.

— И вы не узнали, что было в моей памяти?! — воскликнул Мальчик.

— Нет, это было бы столь же унизительно, как подглядывание в замочную скважину.

— Ты права, но жаль, — вздохнул Мальчик. — Теперь понятен феномен Мессира… Его память никто не стирал, и он со всем опытом своей прошлой жизни оказался в состоянии, совершенно ему не соответствующем… Более того, он не мог поверить в истинность своего прошлого опыта, ибо он противоречил реальности, но и избавиться от него тоже не мог… И получилось что-то вроде раздвоения личности… И я мог стать таким же монстром, мама… Ты приняла правильное решение.

— Но что же происходит с нашим миром?! — воскликнула она. — Ведь надо же понимать это, чтобы принимать верные решения.

— Да, госпожа Мэр, — улыбнулся сын. — Тебе давно уже пора идти принимать верные решения… Мы побудем здесь вдвоем. Не беспокойся, езжай.

Госпожа Мэр с надеждой и страхом посмотрела на Девчонку: она принимала участие в его казни, она глубоко порочна, но она же и спасла его!..

— Ты прав, мне пора. Думаю, скоро и бабушка будет здесь, — согласилась госпожа Мэр и, наклонившись, поцеловала его в глаза и губы.

Через несколько минут во дворе застрекотал мэровский вертолет.

Далее события развивались весьма бурно. Независимая телекомпания, как, впрочем, и другие, вела постоянные репортажи с экстренных заседаний религиозных общин, которых оказалось неожиданно много. Собрания проходили в бурных взрывах эмоций и экстатических молебнах, а поскольку все они видели друг друга по телевизору, то постепенно впадали в состояние психического резонанса, требовавшего разрядки. Энергия коллективного экстаза выгоняла верующих, а за компанию и неверующих на улицы, где они без всяких команд устремлялись к Гостинице, которая была святилищем `%+(#(. -.#. культа, ибо именно там, по учению, предполагалось существование точки перехода в мир иной, несравненно лучший, чем здешняя убогая юдоль несчастных.

Правительственный канал то транслировал непрекращающееся заседание муниципального совета, то показывал полицейские части, приведенные в состояние боевой готовности и частично вставшие уже в оцепление вокруг площади и вдоль улиц. И вовремя, ибо громадную площадь перед Гостиницей заполняла многотысячная толпа, а прилежащие улицы были заполнены не иссякающим людским потоком.

Город гудел и булькал. Все чего-то ждали и к чему-то готовились.

— М-да… — сокрушенно вздохнул Мальчик, отвернувшись от телевизора. — А все началось с подзорной трубы…

— В которую Мессир, ежели он не лопух, сейчас зырит за нами, — усмехнулась Девчонка.

Мальчик посмотрел на нее, но не смог отказаться от продолжения мысли:

— Если бы я знал, что из этого выйдет!..

— Бог не фраер — он не только шельму метит, но и мессиям клеймо на зад штампует. В нештячный момент в клевом месте оно начинает зудеть. Не усидишь, даже если гвоздями к хресту пришпилен…

— Да никакой я не мессия! — озлился Мальчик. Обыкновенный человек!

— Фортуна нон пенис, как говаривал Мессир, рукой не повернешь, — опекающим материнским тоном проводила воспитательную работу Девчонка. — Сел на кол, не ерзай!.. Бог — тот, кого боготворят… У тебя нет выхода… Не ссы, малыш, я буду рядом…