Время России. Святые века страны - Борис Вячеславович Корчевников

символом которого стал Новый Иерусалим, надорвал страну? Как этот восхитительный монастырь станет и символом будущего раскола в России? Почему через короткое время после начала строительства друг царя Патриарх Никон будет низвержен, а после здесь и погребен?

Как вышло, что великая цель и путь к ней, частью которого было и исправление ошибок в богослужебных книгах и церковных обрядах, привели к грандиозному расколу и чуть не ввергли страну в чудовищную религиозную войну? Как стремление отождествить русскую и греческую Церкви породит раскол в самой России?

Религиозную трагедию, которая загубит все планы на освобождение Царьграда и лучшие порывы этой поры национального возрождения и самосознания.

Глава 14

Раскол

Что привело к расколу?

Втом, что именно «греческий проект» нашей Церкви стимулирует «справу книг», сознавался еще сам Патриарх. В предисловии к «Служебнику» 1655 года под редакцией Никона утверждалось, что «желание прославить и восхвалить Русскую Церковь по всей вселенной» стало главной причиной исправления книг, т. е. Россия должна стать примером абсолютного благочестия и взять на себя исполнение обязанностей защитницы греческой, т. е. вселенской, православной Церкви.

Другой причиной были вошедшие в Россию малороссийские приходы. Ведь до того они были под юрисдикцией Константинополя, т. е. греков, потому в их церквях обряды сходились как раз с греческими и разнились с московскими.

Семена раскола были брошены давно. Еще сто лет назад, на церковном Стоглавом соборе с участием Ивана Грозного, спорили об обрядах, о беспорядках в Церкви, о нужде большего просвещения – для этого после Собора запустили религиозные школы и типографии, но и то, и другое шло туго. Книги печатались без сличения с подлинником. Писцы тогда восстали против типографов, и их поспешили назвать еретиками. Народ сжег типографский дом.

Именно поэтому первопечатник Иван Федоров, которому теперь стоит памятник в Москве, напечатав в 1565 году «Часовник», вынужден был пуститься в бега. Бежал он, как сам написал после:

«…от озлобления, от многих начальник и священноначальник, и учитель, который на нас зависти ради многие ереси умышляли».

Во Львове он основал первую на территории Украины типографию, где в 1574 году выпустил «Апостол», а затем и «Азбуку» – первый печатный русский учебник.

Если вспоминать судьбу несчастного Максима Грека, святого монаха, присланного с Афона в Москву для переводов и исправления книг, – так его тоже назвали еретиком в какой-то момент и кинули в темницу!

Глупо и слепо было бы объяснять такие взрывы на народном солнце только непросвещенностью и обрядоверием. Непросвещенный и ограниченный только внешней – то есть мертвой – верой не способен на прорывы и достижения, которыми уже полнилась наша история. Мертвая вера рождает мертвую культуру и, лишая духовного зрения, делает тебя управляемым, по сути – рабом.

Но миф «о русском рабстве» легко разбивается о недавний факт конца Смутного времени, когда мы, мобилизовавшись, выдавили из страны инородную власть и, словно птицу феникс, возродили умершую русскую государственность.

Отчего тогда такие многовековые бурления из-за внешних, не значительных по сути, вещей? Откуда эти чудовищные обвинения, ссылки, тюрьмы, угрозы, бунты?

Может, в это стоит всмотреться не с осуждением и спешной оценкой, а как в еще одну русскую тайну? Тайну Народа-Слова. Народа, поверившего в Бога-Слово. И с тех пор относящегося ко всему написанному словно к части сакральной истины. Это ментально-трепетное отношение к слову не иссякало никогда: ни в советскую пору, когда главная газета страны даже своим названием – «Правда» – жала на этот народный нерв доверия ко всему написанному, ни в нынешнюю пору информационного шума и словесного спама соцсетей – мы все равно это все читаем, болеем, верим, спорим…

Мы – текстоориентированная нация, созревшая в религии Бога-Слова и помнящая, что «вначале было» именно Оно. Отношение к словам богослужений, которые люди прошлого с младенчества знали наизусть, было священным и благоговейным.

Потому еще, чтобы снова решиться на исправление слов и ошибок богослужебных книг, нужна была горячая убежденность, вера и личная смелость. Всем этим обладал Патриарх Никон.

Он вышел из крестьян (на его родине в селе Вальдеманово в Нижегородской области стоит теперь ему памятник). Проявился он, когда епископом возглавлял новгородскую кафедру. Там у будущего Патриарха были неслыханные власть и влияние. Он имел надзор за судопроизводством, обладал правом освобождать из темниц всех неправедно заключенных. Там он прославился своей широкой благотворительностью – во время голода ежедневно питал на архиерейском дворе сотни неимущих, устроил богадельни для увечных и престарелых… и не раз явил свой характер: однажды укротил там мятеж, не побоявшись пойти на бунтовщиков с крестным ходом.

Став Патриархом, Никон имел большое влияние на молодого царя. Широкое и очень деятельное служение, строительство, реформы, беседы и деятельность в «Кружке ревнителей благочестия», который боролся за оживление религиозного чувства и строя жизни в просыпающейся после Смуты народной душе, а также сильный характер долго делали бесплодными любые интриги двора против Никона. Но, видимо, этот же сильный характер в какой-то момент затмил в Патриархе чуткость к религиозному чувству народа. В горячем стремлении решить давно не решаемые вопросы исправления и унификации внешнего обряда перед Великим постом 1653 года он предписал совершать крестное знамение тремя перстами вместо двух, что противоречило Стоглавому собору 1551 года.

Никон пошел дальше. И на Московском соборе 1656 года всех крестящихся двумя перстами объявил еретиками и предал анафеме. Это стало спусковым крючком раскола.

В чем суть правок

Вот конспективно – 7 пунктов, перевернувших нашу историю:

1. Никон изменил число поклонов Великим постом и сказал креститься не двумя пальцами, а тремя.

2. Большая «книжная справа» заключалась в редактировании текстов Священного Писания и богослужебных книг.

3. Немного уточнили Символ веры. В одном месте убрали союз, в другом – время, в третьем исключили одно лишнее слово «Истиннаго» о Духе Святом.

4. Господа вместо «Ісус» велено было писать с двумя «и», что точнее.

5. Крестные ходы Никон распорядился проводить в обратном направлении (против солнца, а не посолонь).

6. Возглас «аллилуйя» во время богослужения стали произносить не дважды, а трижды.

7. Изменили форму креста: трисоставный восьмиконечный заменялся двучастным – четырехконечным.

Из важного – все! Некоторые правки едва ли что-то меняют в отношениях с Богом.

Более того, до определенного периода как на этой, так и на других правках не настаивали. Никто не торопил и не понуждал переходить сейчас же в новые обряды.

Почему же тогда небольшое изменение (даже само это предложение) погрузило страну в жесткий раскол, в волну жутких огненных аутодафе и старообрядческих самосожжений? И кто все-таки прав в этом споре? И в принципе, насколько точное для все этих событий слово «раскол»?

Ведь расколом чаще называют отпадение от Церкви из-за ереси, то есть искажения догматов, как это было в расколе христианской Церкви в 1054 году, породившем католичество; или в расколе католиков и протестантов. В нашем расколе не было