Дикий лес - Колин Мэлой

— Даже не думай об этом, крыса!

Септимус обиженно надулся и исчез в темноте среди корней.

Один из разбойников, Кертис не мог рассмотреть, который, бормотал во сне. Другой храпел. Поднявшись в сидячее положение, мальчик вытянул ноги на полу клетки. Поясница жутко болела. Если бы он вчера не вымотался так, то, наверное, вообще бы не уснул. Он потянулся, почувствовав при этом хр-р-руст в позвоночнике.

Внезапно шум из коридора потревожил относительный утренний покой; в пещеру вбежал солдат-койот и пинком разбудил надзирателя, который дремал, прислонившись спиной к стене. Они спешно обменялись несколькими словами, и надзиратель, с трудом поднявшись на задние ноги, последовал за солдатом наружу. Из туннеля слышались крики, а потом, к огромному удивлению Кертиса, в пещеру вошел небольшой отряд койотов, ведущих связанного человека. Кертис сразу узнал его, они встречались во время вчерашней битвы.

— Брендан! — в ужасе выкрикнул Эймон. — Мой король!

Брендан с непроницаемым выражением посмотрел вверх, на клетки. Его рыжая борода и шапка огненных волос были тусклыми от пота — словно перед тем, как угодить сюда, он занимался каким-то тяжким трудом.

Другие разбойники проснулись и прижались к решеткам своих клеток, неверяще глядя вниз, пока надзиратель механически бормотал новому узнику свою речь:

— С этой высоты не спрыгнуть. Оставь надежду. Оставь надежду.

Брендан смотрел в пустоту, его лицо ничего не выражало.

— ВЫ ЗАПЛАТИТЕ ЗА ЭТО! — заорал Ангус, отчаянно тряся свою клетку.

Эймон и Шеймас схватили свои миски и застучали ими по решеткам, создавая кошмарный шум.

Кормак просто сидел, скрестив ноги, на полу своей клетки, тихо бормоча себе под нос и наблюдая за происходящим.

— Мы проиграли, — послышалось Кертису.

Надзиратель попытался утихомирить пленников и перекричать их, но это было бесполезно. Разбойники продолжали свой оглушительный протест. Взяв прислоненную к стене лестницу, надзиратель с ворчанием приставил ее к решетке незанятой клетки. Короля разбойников освободили от пут и, пригрозив саблей, загнали вверх по лестнице в висячую камеру.

Остальные разбойники потрясенно и благоговейно замолкли, ключ повернулся в замке, и все вернулось на свои места: лестницу переставили обратно, на узников прикрикнули парой крепких выражений, и наконец надзиратель с солдатами вышли.

Какое-то время в пещере было тихо. Веревка над клеткой Брендана раскачивалась под весом нового жильца. Брендан сидел посередине, бессмысленно глядя перед собой. Наконец Шеймас осмелился заговорить.

— Король! — сказал он тихо. — Наш король! Как же ты…

Брендан, не прекращая смотреть в пустоту, просто сказал:

— Война не окончена, ребята.

— А как насчет… Они нашли… — запинаясь, начал Ангус.

— Лагерь они еще не нашли, — ответил Брендан. — И не найдут. Все в безопасности.

Тут Кормак, по-прежнему потрясенно сидящий на месте, сказал:

— Мы пропали.

Это простое заявление заставило Брендана вскочить. Схватив обеими руками прутья клетки, он прокричал Кормаку:

— Не думай так ни секунды! Этой войне еще далеко до конца! В наших жилах пока еще есть кровь!

В пещере настала тишина. Никто не сказал ни слова.

У Прю кружилась голова. Идя по лесу в окружении койотов, она вдруг вспомнила, что после своей аварийной посадки еще ни разу не вставала на ноги сама, и только теперь заметила отчетливую ноющую боль в лодыжке и в груди. Ссадины на коже покрылись коркой и выделялись ярко-красными полосами. Она никогда не чувствовала себя так бестолково. Мысли, мучившие ее как раз перед тем, как стрела попала в беркута, теперь снова беспрерывно крутились в голове. Только теперь они звучали, словно сбывшееся пророчество: “Все безнадежно, мне не найти брата”. Девочка отчаянно боролась с картинами, которые всплывали перед ее мысленным взором, кошмарными картинами того, что может случиться с младенцем в диком лесу, с голодным ребенком, пленником стаи жестоких воронов. Может быть, худшее уже позади. Может быть, он уже покоится с миром.

К счастью, койоты по требованию командира были снисходительны, и ей позволили идти помедленнее, перенося вес на здоровую лодыжку. Через некоторое время они пришли к широкому входу в пещеру, вырытую в большом холме и практически закрытую свисающими папоротниками, и ей было велено войти внутрь. Вниз, под землю, вел туннель. С потолка свисали корни, а воздух был прохладный и влажный и пах псиной. Наконец они вошли в большое помещение, по которому сновали койоты. В центре кипел котел. Ее провели через открытую дверь в стене в нечто, напоминающее грубовато сделанный тронный зал.

На троне сидела губернаторша.

— Подойди, — сказала она, маня пальцем. — Подойди поближе.

Те несколько койотов, что окружали ее, отошли и покинули комнату, и Прю осторожно похромала вперед, пока не оказалась в паре футов от трона. Губернаторша посмотрела на нее с симпатией. Красивое лицо расплылось в теплой улыбке.

— Ах, я забыла, — сказала она. — Нас ведь никто не представил. Меня зовут Александра. Возможно, ты слышала обо мне.

— Губернаторша, — просипела Прю. — Да, я слышала. — Говорить было трудно, собственный голос казался ей чужим, такой он был хриплый и слабый.

Александра кивнула, улыбаясь.

— Хочешь присесть?

Когда слуга-койот вынес табуретку, сколоченную из грубо отесанных сучьев и крашеной оленьей кожи, Прю вздохнула от облегчения и с удовольствием села.

— Надеюсь, только хорошее, — продолжила Александра.

— Что?

Она пояснила:

— Надеюсь, ты слышала обо мне только хорошее.

Прю задумалась на секунду.

— Не знаю. По чуть-чуть и того, и другого, наверное.

Александра закатила глаза.

— Такова слава.

Прю пожала плечами. Она ужасно вымоталась. При обычных обстоятельствах эта красавица на троне, вероятно, насмерть перепугала бы ее, но сейчас девочку слишком одолела усталость.

— А твое имя? — подсказала губернаторша.

— Прю, — ответила та. — Прю Маккил.

— Очень приятно с тобой познакомиться, — сказала Александра. — Полагаю, мои солдаты были с тобой вежливы?

Прю игнорировала этот вопрос.

— Где Брендан? — спросила она.

Александра тихо засмеялась, поглаживая пальцами подлокотник трона.

— Он отправлен туда, где больше никогда не сможет причинять людям боль. Ты же знаешь, не так ли, что этот человек, по правде говоря, угроза обществу.

— Что он такого сделал? — с сомнением спросила Прю.