Пятый Аспект. Часть 1 - Кассандра Дженкинс

Первый Советник барабанил тонкими белыми пальцами по столешнице. Его ум занимали совершенно другие вопросы.

— Итак, ваш выбор окончателен? — наконец, спросил он Четвертого.

Четвертый Советник, возглавлявший Культ Сумеречного Молота, по-прежнему оставался в плотной тунике, скрывавшей его истинный рост, телосложение и расу. Из-под низко надвинутого капюшона виднелась лишь часть волшебной маски, изменявшей до неузнаваемости его голос. Сцепленные на груди руки облегала плотная кожа темных перчаток.

— Да. Принц именно тот, кто нам нужен, — ответил Четвертый.

Отбиваемый Первым Советником ритм ускорился. Тонкие пальцы порхали как над клавишами музыкального инструмента. «Как порхающие возле пламени неосторожные мотыльки», — пришло на ум Четвертого Советника.

— Но согласиться ли он? — беспокойно шевельнулся Первый Темный Советник. — Конечно, даже у черного дракона под воздействием Древних не осталось сил к сопротивлению, но все же?…

На этот вопрос у Четвертого по-прежнему не было однозначного ответа, однако, он никак не проявил своей неуверенности.

— Вы сами ответили на свой вопрос, — только и сказал он.

— Что же, пусть будет так. Когда же вы планируете… привести принца сюда?

— Не раньше, чем падут первые оковы. Мы не можем рисковать.

— Конечно, конечно. А что же его отец?

— Доверьтесь мне, — сдержано ответил Четвертый советник. — Король Вариан не сможет успеть везде.

Оба Советника прекрасно понимали, что произойдет в случае, если их постигнут неудачи. Слишком долго они водили вражеские фракции за нос, их обман не мог тянуться вечность. И Первый Советник волновался больше Четвертого.

— А если успеет, есть у вас запасной план? — требовал прямого ответа Первый Советник. — В случае смертельной опасности даже непримиримые враги способны стать союзниками. Мы наблюдали это в Нордсколе. Конечно, тогда Ордой правил Тралл. Сейчас сложно представить союз Гарроша и короля Ринна, но…

Четвертый Советник не дал ему договорить.

— Король Вариан никогда более не объединиться с орками, — отрезал он, порядком уставший от постоянных вопросов. — Я вам обещаю. У Альянса с Ордой не останется времени для того, чтобы заниматься союзами. Древний Бог обретет свободу раньше этого.

Тонкие кисти Первого Советника медленно легли на стол. Четвертый не мог отвести от них взгляда. Он хоть и убеждал себя, что сейчас совершенно ни к чему гадать, кто же скрывается под маской Первого Советника, любопытство так или иначе брало над ним верх.

Продолговатые белые кисти. Слишком тонкие… для человека. И слишком светлые… для ночного эльфа. «Конечно», — с неким превосходством подумал Четвертый. — «Учитывая его связь с магией, то кто еще, если не он?».

Не то, чтобы Четвертый советник недолюбливал представителей противоположной фракции, в Культе и перед ликом Древнего все расы были равны. Но, пожалуй, среди Культа он провел не так много времени, чтобы смириться с разнообразием населяющих Азерот рас. Чувство собственной значимости и превосходства, так или иначе, брало верх в его подсознании.

Словно ощутив острый взгляд Четвертого, Первый Советник неловко спрятал обнаженные руки в складках сумеречного плаща. Спрятал слишком поздно. Теперь потерявшие осторожность любопытные мотыльки гибли, объятые ярким пламенем.

Маска скрывала лицо Четвертого, но Первый Советник ощущал на себе его взгляд. Тяжелый, изучающий, подавляющий. Желая оказаться как можно дальше, Первый прошелся по темной зале, освещенной лишь тлеющими в камине углями.

Первый Советник действительно нервничал и чем меньше становился срок ожидания, тем сильнее. Четвертый излучал спокойствие и уверенность, он действовал и размышлял всегда решительно, ни с кем не считаясь. Первый Советник был уверен, что Четвертый ничем не скомпрометировал себя за этот срок, и никто не указал бы на него, как на предателя. И это невероятно злило Первого Советника. Время шло, война затягивалась, Культу требовался не только Катаклизм, но и отсутствующий Аспект Магии, изучались древние талмуды. Культ оказался не готов к быстрому освобождению Древнего Бога из оков, в которые его заключили Титаны. Прождавший тысячелетия Древний мог прождать еще столько же. Но Первый Советник ждать больше не мог.

Каждое неаккуратное слово и поступок, которые он, вдохновленный и возбужденный, произносил и совершал в первые дни перед Катаклизмом, он помнил так же отчетливо, как будто и не проходили эти полтора года. Да, проклятье, он надеялся, что это займет гораздо меньше времени. Тогда он не задумывался о последствиях. Сейчас он стал замечать, что вглядывается в лица своего привычного окружения, в каждой фразе ищет двойной смысл и прислушивается к каждому звуку в ночной тиши. Но было не так-то просто скинуть с плеч зачарованный плащ Темного Советника и во всем признаться своему окружению.

Остановившись возле камина, Первый Советник провел руками над тлеющими углями. Огонь взвился до самой каминной полки, оставив черный мазок копоти. Волшебный огонь не согревал и не освещал залы.

— А Сильвана? — спросил Первый Советник, не оборачиваясь.

Нервозность Первого все сильнее раздражала Четвертого Советника.

Фальшивое пламя скользнуло к каменному порталу камина. Словно огненное растение, огненные язычки бежали вверх по порталу к дымоходу. Вскоре каждый серый камень в кладке высокого, до потолка, камина стал обжигающе алым. Пламя огибало фигуру Первого Советника, стоящего в опасной близости к охваченному огнем каминному порталу.

— Как долго будет продолжаться ее война против Гильнеаса? — продолжил Первый Темный Советник. — Гаррош Адский Крик не одобряет ее методов, он неоднократно говорил ей об этом. В Подгороде всюду орки! Они докладывают Вождю о каждом шаге Темной Госпожи. Что будет, если Сильвана догадается обо всем… раньше, чем Древний обретет свободу?

— О том, что ее ненавистью к живым воспользовались, как разменной монетой? — наслаждаясь его тревогой, уточнил Четвертый.

Если бы Четвертый мог видеть скрытое маской лицо Первого, к своему вящему удовольствию он бы заметил, как оно вспыхнуло.

— Вы всегда понимали меня лучше других, — глухо отозвался Первый Советник.

— Я разделяю ваше волнение, — ровно ответил Четвертый, в сердцах смеясь над беспокойством соратника. — Как и вы, я заинтересован в том, чтобы оковы Древнего пали прежде, чем фракции разобрались, кто же столько времени водит их за нос. Но Древний все еще слаб и по-прежнему нуждается в гибели смертных. Война должна продолжаться в Степях и в Гильнеасе, в Когтистых горах и в Хиджале. Везде, где только можно. Небольшое замедление не остановит общего течения. Азерот больше никогда не познает мира и мирных договоров, более нет Джайны Праудмур, способной договориться даже с самыми кровожадными орками. А Тралл целиком посвятил себя восстановлению Столпа мира и общению со стихиями.