Патруль времени (сборник) - Пол Андерсон

— Хорошо. А теперь скажите — зачем вы это делали? Они преступники, вы это знали и все же помогли им бежать.

— Нет, инспектор, я не знал, что они преступники. И они мне об этом не говорили. Просто они были похожи на людей, которые не могут справиться с грузом своих забот. А я им помогал, потому что нуждался в том же, в чем нуждается врач, открывший новую сыворотку, — в добровольцах, чтобы испытать ее! И я их нашел: ведь вы не единственный, кто прочел то сообщение в газете.

— И где вы это делали?

— За городом, на берегу. Поздно ночью, когда вокруг никого не было.

— Почему именно там?

— Есть опасность, что человек окажется на участке времени-пространства, уже занятом — каменной стеной или зданием. В таком случае его молекулы перемешаются с другими чужеродными молекулами, что будет крайне неприятно. Но на берегу залива никогда не было зданий. Конечно, в различные времена уровень берега мог быть немного выше, чем сейчас. Поэтому, чтобы исключить всякий риск, я предлагал каждому из них подняться на спасательную вышку в одежде того времени, в которое он собирался отбыть, и с запасом денег в кармане, имевших хождение в тот период. После этого я осторожно направлял на него черный ящичек так, чтобы исключить вышку из сферы действия аппарата, включал поток электронов на определенное время, и человек оказывался на берегу пятьдесят, шестьдесят, семьдесят, восемьдесят или девяносто лет назад.

Некоторое время инспектор сидел, кивая головой и глядя отсутствующим взором на шершавые доски пристани. Потом он снова посмотрел на меня и сказал, энергично потирая ладони:

— Так вот, профессор, а теперь извольте-ка вернуть их всех назад!

Я энергично замотал головой, но он мрачно усмехнулся:

— Вы их вернете, или я поломаю всю вашу карьеру! Это в моей власти, вы ведь знаете. Я выложу все, что рассказал вам одному, и докажу, что вы замешаны в этом деле. Каждый из пропавших людей посещал вас не раз, и, вне всякого сомнения, кого-нибудь из них заметили. Вас даже могли видеть на берегу. Как только я выложу все это, на вашей педагогической деятельности будет поставлен крест. — Я все еще мотал головой, и он спросил с угрозой: — Хотите сказать, что не желаете это сделать?

— Я хочу сказать, что не могу это сделать, идиот! Каким образом, черт побери, я до них доберусь? Они находятся в прошлом — в 1885-м, 1906-м, 1927-м или других годах; совершеннно невозможно вернуть их обратно! Они ускользнули от вас, инспектор, — и навеки!

Айрин побелел от гнева.

— Нет! — закричал он. — Нет, они преступники и должны быть наказаны, должны!

Я был изумлен.

— Но почему? Никто из них не причинил большого вреда. Для нас они больше не существуют. Забудьте о них!

Инспектор заскрежетал зубами.

— Никогда, — прошептал он и перешел на крик: — Я никогда не забываю тех, кого разыскивает полиция!

— Я вас понял, Жавер.

— Кто-кто?

— Вымышленный полицейский из романа под названием „Отверженные“. Он потратил полжизни, охотясь за человеком, которого никто уже не разыскивал.

— Настоящий служака. Хотел бы я иметь его в своем управлении!

— Обычно о нем отзываются невысоко.

— Но он в моем вкусе! — Айрин начал размеренно ударять кулаком о ладонь, бормоча: — Они должны быть наказаны, должны быть наказаны! — Затем, метнув на меня гневный взор, заорал: — Убирайтесь отсюда! Живо!

Я с радостью выполнил его приказ и пошел прочь, но, пройдя квартал, обернулся: он все еще сидел на том же месте у пристани, ударяя кулаком о ладонь.

Я думал, что никогда больше не увижу его, но ошибся. Мне пришлось встретиться с инспектором Айрином еще раз. Однажды поздно вечером, дней через десять, он позвонил мне на квартиру и попросил — нет, приказал — немедленно явиться с моим черным ящичком, и я подчинился, хотя уже приготовился ко сну: Айрин был не из тех, кого можно легко ослушаться. Когда я подошел к большому темному зданию Дворца правосудия, он уже ждал в подъезде. Не сказав ни слова, он кивком головы указал мне на машину, мы уселись и поехали в полном молчании в тихий, малонаселенный район.

Улицы были пусты, дома затемнены; время близилось к полуночи. Мы остановились на освещенном углу одной из улиц, и Айрин сказал:

— С тех пор как мы виделись в последний раз, я много размышлял и провел некоторые изыскания. — Он показал на почтовый ящик около фонаря шагах в десяти от нас. — Это один из трех почтовых ящиков в городе Сан-Франциско, которые находятся на одном и том же месте в течение почти девяноста лет. Разумеется, сами ящики могли смениться, но место — то же самое. А теперь мы отправим несколько писем.

Инспектор вынул из кармана пальто небольшую пачку конвертов, надписанных чернилами, с наклеенными марками. Он показал мне верхний конверт, засунув остальные обратно в карман:

— Видите, кому они адресованы?

— Начальнику полиции.

— Совершенно верно: начальнику сан-францисской полиции в 1885-м году! Это его имя, его адрес и тот вид марок, который был тогда в ходу. Сейчас я подойду к почтовому ящику и буду держать конверт у щели. Вы сфокусируете ваш аппарат на конверте, включите поток электронов в момент, когда я буду опускать конверт в щель, и он упадет в почтовый ящик, висевший здесь в 1885-м году!

Я в восхищении покачал головой: это было очень изобретательно и остроумно!

— А что говорится в письме?

Он усмехнулся зловещей дьявольской усмешкой.

— Я вам скажу, о чем там говорится! Каждую свободную минуту с тех пор, как мы виделись с вами последний раз, я тратил на чтение старых газет в библиотеке. В декабре 1884-го года произошло ограбление, похищено несколько тысяч долларов, и после этого в течение многих месяцев в газетах не было ни слова о том, что преступление раскрыто. — Он поднял конверт вверх. — Так вот, в этом письме я советую начальнику полиции заняться расследованием личности одного человека, работающего в ресторане Хэринга, человека с необычно длинным и худым лицом. И если они обыщут его комнату, то, возможно, найдут там несколько тысяч долларов, в которых он не сможет отчитаться. И у него — это совершенно точно! — не будет алиби на время совершения грабежа в 1884-м году!

Инспектор улыбнулся, если только это можно было назвать улыбкой.

— Этого для них вполне достаточно, чтобы отправить его в Сент-Квентинскую тюрьму и считать дело закрытым; в те времена не церемонились с преступниками!

У меня отвисла челюсть.

— Но ведь он же не виновен в этом грабеже!

— Он виновен в другом — почти таком же! И он должен быть наказан; я не позволю ему скрыться, даже в 1885-й год!

— А другие письма?

— Можете догадаться сами. В каждом говорится об одном из тех, кому вы позволили удрать, и каждое адресовано полиции в соответствующее место и время. И вы поможете мне отправить все эти письма — одно за другим. А если откажетесья вас уничтожу, профессор, обещаю вам твердо!

С этими словами он открыл дверцу, вышел из машины и направился на угол, даже не оглянувшись.

Кое-кто наверняка скажет, что мне следовало бы отказаться от такого применения своего аппарата независимо от последствий. Что ж, может быть, и так. Но я не отказался. Инспектор говорил правду, когда угрожал мне, — я это знал и не хотел губить свою карьеру, нынешнюю и будущую. Я сделал все, что мог: просил и умолял. Когда я вышел из машины с аппаратом в руках, инспектор уже ждал у почтового ящика.

— Пожалуйста, не принуждайте меня! — воскликнул я. — Пожалуйста! В этом нет необходимости! Вы ведь никому не рассказывали о своем плане, не так ли?

— Конечно, нет — меня бы подняла на смех вся полиция!

— Тогда забудьте об этом. Зачем преследовать несчастных людей? Не так уж они и виновны. Они никому не причинили большого вреда. Будьте гуманны! Простите их! Ваши взгляды противоречат современным представлениям о реабилитации преступников!

Я остановился, чтобы перевести дух. Инспектор Айрин насмешливо посмотрел на меня.

— Надеюсь, вы кончили, профессор? Так вот, знайте: ничто в мире не заставит меня переменить свое решение. А теперь включайте ваш ящик, будь он проклят!

Я беспомощно пожал плечами и принялся подкручивать стрелки на циферблате.

Я глубоко убежден, что самый загадочный случай за всю историю сан-францисского Бюро розыска пропавших людей никогда не будет раскрыт. Только мы двое — я и инспектор Айрин — знаем ответ, но мы никогда не расскажем. Некоторое время имелся ключ к разгадке, и кто-нибудь мог на него случайно наткнуться, но я его обнаружил. Ключ этот находился в отделе редких фотографий в публичной библиотеке; там хранились сотни снимков старого Сан-Франциско, и я все их просмотрел, пока не нашел нужный. Затем я украл этот снимок; одним преступлением больше в моем списке провинностей — это уже не имело значения.

Время от времени я достаю эту фотографию и рассматриваю ее: на ней изображена группа людей в форме, выстроившихся в ряд перед зданием полицейского участка Сан-Франциско. Снимок напоминает мне старинную кинокомедию: все полицейские одеты в длинные форменные пальто до колен, а на головах — высокие фетровые шлемы с загнутыми вниз полями. Почти у всех — обвисшие усы, и каждый держит на плече длинную трость, словно собирается обрушить ее на чью-то голову. С первого взгляда эти люди похожи на каменные изваяния, но приглядитесь к их лицам внимательней, и вы измените мнение.