Виновата тайна - Наталья Корсакова

Бандерлоги почему-то встали. Чрезвычайно сосредоточенные, плечом к плечу. Готовые стоять до последнего. Но, что удивительно, слезливости в них не наблюдалось. Кажется, они настроились на затяжную осаду.

– Мы… – начала Маша.

– А от себя лично можешь сказать? – перебила её Ленка. – Не как часть коллективного разума, а просто как обыкновенная девочка.

Маша изумлённо переглянулась с Оксаной.

– Мы… я… то есть… я думаю…

– Вот именно! Что думаешь ты об этом? – Ленка с интересом уставилась на неё.

– Мне очень плохо, – Маша душераздирающе вздохнула. – Потому что я знаю, что тебе тоже очень плохо, но я не знаю, как это исправить.

– А зачем исправлять? – она нарисовала особенно красивую загогулину и залюбовалась ею. – Вы же такие самостоятельные, упорные, всезнающие. Зачем вам я?

– Мы одной крови, – прошептала Оксана.

Ленка вдруг рассердилась.

– Так. Хватит. Валите отсюда. Дискуссия закончена.

Бандерлоги послушно побрели в прихожую. Обулись и ушли. Но ушли несломленными. Чувствовалось, что они подготовились к тому, что будет тяжело, что придётся прорываться с боями. И, наверно, уже просчитали потери.

Ленка постояла в прихожей. Обидки медленно выползали наружу, требовали отмщения. Только было непонятно, кому мстить. Ближайшей кандидатурой, как ни странно, была сама Ленка. Но обижать себя было как-то непедагогично и весьма болезненно. А значит, нужно срочно всё выбросить из головы и жить дальше.

Продолжение жизнедеятельности она перенесла на кухню. Растущий организм требовал возмещения потраченной энергии. Ленка набрала в обе руки вкусняшек и устроилась на диване в гостиной. Телевизор послушно расцвёл изображением, расплёскивая информационный мусор.

И тут позвонила мать. Ленка чуть не подавилась, но с облегчением успела сообразить, что увидеть она её не может, а следовательно, беседы по поводу поедания пищи вне кухни не будет.

– Ты где? – поинтересовалась мать.

– Уроки делаю, – слегка исказила правду Ленка, добропорядочно ухватив учебник и усиленно шелестя страницами.

– Умница, – было слышно, что она улыбается. – Знаешь, мне сейчас Светка позвонила. Помнишь, это моя школьная подруга.

– Я в курсе, – не подумав, брякнула Ленка.

Возникла пауза. Ленка даже зажмурилась, досадливо хлопнув себя по лбу.

– Значит, без тебя не обошлось, – задумчиво сказала мать. – И это кое-что проясняет.

– Ну, мам, я тут совершенно мимолётно. Но очень благотворно.

– Ах, Елена, ну что мне с тобой делать?

– Как что? Любить. Искренне и самозабвенно.

Мать засмеялась.

– Постараюсь.

– И что тебе сказала Светлана Сергеевна?

– Мы сегодня встречаемся. И, видимо, я приду поздно. Так что не жди меня. Всё. Целую. Мне пора.

Ленка отложила телефон, надеясь, что встреча пройдёт, как сказал бы диктор с хорошо поставленным голосом, «в тёплой и дружеской атмосфере». И никто не пострадает, и она в том числе.

Доев всё, что принесла из кухни, Ленка страшным волевым усилием заставила себя переместиться за письменный стол. Кое-как сделала уроки, постоянно сползая к мыслям о встрече с братом. Интересно, какой он? И похож ли на Дашку?

Неожиданно тренькнул планшет. Ленка торопливо открыла сообщение. Старший брат перенёс встречу на сегодня. Она глянула на часы. Оставалось полчаса. Как же она успеет? А он уже отключился, отметая попытки перенести встречу на попозже.

Ленка в панике позвонила Вересову.

– Где находится Промывочная улица? – закричала она в трубку. – Мне срочно нужно!

– Это конечная семнадцатого автобуса. Его остановка как раз напротив твоего дома. А зачем тебе?

– У меня там важная встреча.

– Там? – Он удивился. – А ты ничего не путаешь? Дом какой?

– Третий.

– Погоди, там же…

– Всё потом. Я жутко тороплюсь, – Ленка бросила трубку и помчалась переодеваться.

Мобильный замурлыкал опять, но не было времени даже подойти к нему. Скорей всего это названивал Вересов. Ничего, подождёт. Она натянула джинсы. Сунула в карман куртки коробочку с барашком. И помчалась на долгожданную встречу.

Уже в автобусе, собравшись перезвонить Вересову, Ленка обнаружила, что забыла телефон дома. Ощущение оторванности от мира неприятно потрясло. Ну да ладно, ничего страшного. Она быстро вернётся.

Конечная остановка семнадцатого маршрута была обозначена ржавой трубой с покосившейся табличкой автобусного расписания. Ленка огляделась. Ряд деревянных двухэтажных домов тянулся до пустыря. Некогда зелёная краска на фасадах облупилась, обнажая почерневшие доски. Особой примечательностью каждого дома была громоздкая лестница, ведущая на второй этаж.

Ленка быстро нашла третий дом и помчалась к подъезду. Она уже опаздывала на семь минут. Тяжёлая, перекосившаяся дверь с трудом поддалась, царапая землю. Ленка просунулась в щель и невольно отшатнулась. Оттуда веером сиганули во все стороны несколько пёстрых кошек диковатого вида.

Вторую попытку она предприняла уже готовая к любым неожиданностям. На площадке было четыре двери, пронумерованные мелом от одного до четырёх. Цифры почему-то были метрового размера.

Значит, шестая квартира на втором этаже, решила Ленка и с некоторой опаской ступила на лестницу. Истёртые ступени чуть поскрипывали, но в целом сооружение казалось прочным и устойчивым. И она, перескакивая через ступеньку, помчалась наверх.

Этажом выше на всех дверях были небольшие пластиковые номера. Ленка подбежала к двери под номером шесть и неожиданно разволновалась. Казалось бы, никакого повода для этого нет, но от переживаний её заметно трясло. Она надавила на кнопку звонка, но под пальцем только гулко щёлкнула пружинка, и всё, никакого звука. Стучать в оббитую дерматином дверь было затруднительно. Тогда Ленка просто подёргала за ручку.

Дверь легко подалась вперёд.

– Здравствуйте, – она шагнула в пустую тёмную прихожую. – Это Лена Савина. Я пришла.

Но ей никто не ответил. Неужели старший брат, не дождавшись, уже ушёл? Ведь она же опоздала совсем чуть-чуть. Ленка вгляделась в заполняющиеся вечерними сумерками дверные проёмы. Везде было темно, и лишь из дальней комнаты пробивалась полоска неяркого света.

– Эй, есть кто-нибудь? – ещё раз позвала Ленка. – Я иду.

Она решительно распахнула дверь освещенной комнаты и ошеломлённо замерла.

Кругом стояли зажжённые свечи. На подоконнике, на полу, по углам. Толстые, тонкие, белые, красные, витые, гранёные. Какие-то уже догорали и вот-вот должны были угаснуть, а другие, наоборот, сияли в полную силу, словно зажжённые только что.

В комнате почти не было мебели. Стол, два стула. Огромный комод с единственным украшением в виде пластикового цветочного горшка с засохшим кустиком герани. Глубокий проём окна с газетами на стёклах вместо штор.

Но самым впечатляющим было огромное количество фотографий на стенах. Сотни снимков, неровно, порой перекрывая друг друга, тянулись нестройной широкой лентой, перетекая с одной стены на другую, замыкаясь в круг.

Ленка шагнула к стене. На всех фотографиях была Дашка. Разных возрастов. В разной одежде. Смеющаяся. Задумчивая. Что-то делающая. Ленка побрела вдоль стены, разглядывая фотографии. Вот здесь они бросались друг в друга листвой. А вот тут промокли под дождём так, что неделю проболели. Тут…

Неожиданно наверху что-то гулко упало. Ленка вздрогнула. Там же крыша. И никого не должно быть.

– Здесь есть кто-нибудь? – снова позвала она, выглядывая в коридор.

Тишина. И тут она заметила, что тишина была странной. Не такой, как в шумном, большом доме. Там всегда у кого-то бормотал телевизор, доносилась музыка, шаги, стуки. А здесь было абсолютно тихо. Словно вымерло всё кругом.

Она заглянула в соседнюю комнату. В ней вообще не было мебели. Пыль на полу Обрывки газет. Светлые прямоугольные отпечатки на тёмных обоях. Так бывает, когда снимают со стен картины, провисевшие не один год. Возникало ощущение, что здесь никто не живёт. И давно.

Ленке стало не по себе. Она медленно пошла к выходу, оглядываясь и прислушиваясь. Ещё не хватало поверить в привидения, взбодрила она себя. Длинная прихожая показалась бездонным колодцем. Но, когда Ленка нащупала входную дверь, та оказалась закрытой. Она ошеломлённо подёргала за ручку. Как это могло произойти? Здесь же никого нет.

Или есть?

Она прижалась спиной к двери, всматриваясь в заполненные сумраком дверные проёмы комнат. Неожиданно, как выстрел, совсем рядом раздался отчётливый скрип половиц.

Не особо задумываясь, что делает, Ленка бросилась в единственную освещённую комнату Захлопнула за собой дверь, высматривая, чем бы подпереть. Но стол был слишком хлипким, а древний комод она вряд ли сдвинет.

Звук шагов.

Осторожных, крадущихся. Половицы почти не скрипели, только проседали под тяжестью тела.

Может, это старший брат? Она взялась за ручку двери. А если нет? Она резко отдёрнула ладонь. И тут заметила, как медленно поползла вниз ручка. С той стороны кто-то был. И он сейчас войдёт сюда!