Лучезарная звезда - Ольга Романовская

Стоит ли рассказывать об этом Мериаду? Нет, пожалуй. Если это действительно серьезно, то он и так знает. Но если это серьезно, он ведь не бросил бы ее, вернее, не ее, на нее, по большому счету, ему наплевать, — «взрослая девочка», а Лучезарную звезду. Но он не появился, значит, это всего лишь одна из злых шуток Шека. Глупо же она будет выглядеть, если скажет, что испугалась. Так что скорее забыть и спокойно отдыхать.

Вздремнув и снова почувствовав себя женщиной (до этого она ощущала себя каким-то бесполым существом, безликим исполнителем, солдатом), девушка переоделась и спустилась на первый этаж.

В общей зале клубился дым от трубок, которые адиласцы по обыкновению раскуривали после обеда.

Собрав порцию заинтересованных взглядов и мимоходом убедившись, что ее отражение в блюде очень даже ничего, Стелла перекусила, потом со скуки поболтала немного с госпожой Анон. Она уже собиралась уходить, когда заметила в уголке у окна старика. Это был не обычный старик, обычные старики сгорбленные, покрытые сединами — а этот нет. Абсолютно прямая спина, аккуратно подстриженные волосы цвета сухой земли — и в то же время череда мелких морщинок избороздила лоб, сплела паутинку под глазами. Он сидел, опираясь о посох с головой дракона, и смотрел на нее. Во взгляде не было ничего враждебного, и принцесса решила подойти. Она поздоровалась; он ответил на языке путников.

— Вы не похожи на адиласца. — Девушка вглядывалась в его добрые глаза. — Вы путешественник?

Во всяком случае, он одет, как путешественник: посох, походный плащ с капюшоном, добротные сапоги.

— А я и не адиласец, — улыбнулся незнакомец. — Я Адамаз.

Очевидно, это должно было что-то объяснить, но не объяснило.

— Так Вы путешествуете?

— Да.

— Простите мою назойливость, но откуда Вы? У Вас такие необычные черты…

— Я странник, а у странников нет родины. А вот Вы лиэнка, которая боится демонов.

Стелла вздрогнула и испуганно посмотрела на него.

— Откуда Вы знаете?

В голове уже вертелся ответ: «Потому что я то, чего ты так боялась пару часов назад».

Но у него такие глаза, у Эвеллана совсем другие глаза — холодные, как у большинства богов. У Мериада тоже обычно холодные безразличные глаза, а у этого нет, в них сквозит доброжелательность.

— Это мое ремесло, — пожал плечами незнакомец. — Чтобы давать советы, нужно многое знать.

— Так Вы маг! — осенило Стеллу.

Конечно, маг, как она раньше не догадалась! Думала, что перед ней Эвеллан или кто-то из его демонов — как глупо, безумно глупо с ее стороны, ведь он же из плоти и крови. Тогда понятно, почему он так выглядит, это все объясняет. Маги, наверное, именно так стареют — благородно.

Только какой он маг, светлый или темный?

— Отчасти да. Чтобы хорошо исполнять свою работу, я должен знать секреты волшебства. Но древние маги никогда не считали колдовское ремесло делом своей жизни.

Принцесса невольно отступила на шаг. Нет, не стоило к нему подходить, нужно было вовремя отвести взгляд. Нет же, проклятое любопытство!

— Не пугайся, в мире немало колдунов, ты сама это знаешь, но осталось всего трое из тех, кто пережил гибель Срединных гор. — Он наклонился и ободряюще коснулся ее руки.

— И Вы один из трех?

— Верно. — Снова улыбка. — Нас трое, и лишь я сохранил человеческий облик. Ты знаешь Шека? Он тоже был великим магом, но время и обстоятельства заставили его стать бесплотным демоном. Всего лишь демоном. Тяжело ему, наверное, к этому трудно привыкнуть.

— А кто третий?

— Дух озера Хриза. Он рождается и умирает вместе со своими детьми. Не спрашивай меня, кто они, никто не знает их имен.

— Вы ведь не просто так оказались здесь, Адамаз?

— Разумеется. Я узнал, что ты владеешь самой могущественной вещью на земле, но и понятия не имеешь, как ей пользоваться. Я могу и хочу научить тебя этому.

— Вы служите Эвеллану? — Принцесса нервно теребила зубы Снейк. — Как и Шек, да? Скажите ему, Вашему господину, что я не желаю иметь с ним ничего общего.

— Я не служу Эвеллану, — покачал головой маг, — но хочу, чтобы миром правили смертные. Мир принадлежит им и только им, хватит, вас довольно притесняли те, кто не достойны носить имя богов; они не получат Лучезарную звезду!

— А, Вы сами хотите править миром? Стоит мне показать Вам самоцвет, как Вы заберете его себе.

— Нет, звезда твоя. Ее отдали тебе, и только тебе владеть ей. Я всего лишь хочу помочь тебе осознать свою силу и научиться ей управлять.

Девушка невольно задумалась. Какое искушение! Безумное сладкое искушение остаться одной, лишиться сковывающих ее ниточек, быть никому ничем не обязанной, быть наравне с богами. Но за это придется платить. Чем же?

— Цена так мало, что не стоит и обсуждать, — прочитал ее мысли Адамаз.

— И все же?

— Тебе нужно уничтожить Черную скалу.

— Зачем? — удивилась она.

— Она — осколок прежнего мира; в ней заключено могущество всех былых богов и народов. Чтобы построить новое, нужно разрушить прежнее. Поверь, ты никому не причинишь вреда, они давно мертвы. Не отвечай сейчас, подумай над моими словами. Прислушайся к себе, а не к словам бессильного Мериада. Всего его лживые увещевания направлены лишь на то, чтобы сохранить одряхлевшую власть, оставить людей рабами, слепыми исполнителями воли богов. Сила принадлежит тебе, и только тебе решать, как ей воспользоваться.

Адамаз встал, подошел к очагу и исчез в языках пламени.

Слова мага не выходили у нее из головы, в них было зерно истины. Стелла все еще думала о них, когда вышла во двор; ноги сами вынесли ее на улицу.

У нее вдруг закружилась голова, солнечный свет померк…

Она очнулась на пороге странного здания, напоминавшего крепости правителей прошлого; вокруг плыли клочья тумана, стремительно сгущались сумерки.

— Вот мы и встретились снова. — Голос принадлежал Эвеллану. — Теперь звезда у тебя, и я хочу в последний раз спросить о твоем решении. Надеюсь, — он усмехнулся, — тебе понравится в моем доме.

Эвеллан вышел из тумана, спустился по ступеням массивной лестницы и остановился напротив нее; за его спиной пугливо пряталась Вильэнара. Приглядевшись, Стелла увидела Шека, повисшего над верхней ступенькой. Плавно спланировав, он протянул ей свернутый лист бумаги.

— Подпиши и забудь о своих страхах. — Эвеллан пристально смотрел ей в глаза. — Кажется, ты разговаривала с Адамазом… Он нес какую-то ахинею, верно? Неудивительно: старик выжил из ума после трех тысяч лет жизни. Если Лучезарная звезда попадет в руки этого сумасшедшего, в мире воцариться хаос. Отдай её мне, и будь счастлива! Обещаю, что никто, — он на миг обернулся к дочери, — тебя не побеспокоит. Подумай, зачем тебе, смертной, владеть силой, которой ты никогда не сможешь воспользоваться? Повторяю еще раз, даю слово, что не причиню тебе и твоей семье никакого вреда, если ты отдашь мне самоцвет. Моя дочь тоже тебя не тронет, ни сейчас, ни потом.