Брат 2. Америка, бойся русских - Владимир Колычев

Теперь Клим во всеоружии. И может не бояться, что кто-нибудь на него наедет. Сам он ни на кого не собирался наезжать. Пока не собирался. Пока он всего лишь принюхивался, приценивался, присматривался. И уже вынашивал планы.

Янка вернулась из супермаркета. Довольная, как порося после грязевой ванны. Полные пакеты продуктов. А в кармане чужой «лопатник». С видом победителя она помахала им — как будто это трофейное знамя.

— Васю одного по случаю сделала, — сказала Янка.

И бросила бумажник Климу. Ему интересно — как-никак первая добыча за два месяца нью-йоркской жизни. Он раскрыл портмоне. Вытащил из него несколько купюр. Мелочовка. Самая крупная — двадцать баксов. И кредитная карточка.

— Туфта все это, — усмехнулся Клим. Небрежно бросил на стол добычу.

— Лучше что-то, чем ничего, — парировала Янка. — Надоело без дела сидеть…

— Ну и что ты предлагаешь? На кредитки америкашек потрошить?..

— Да, карманы — это лабуда, сама знаю… Надо чем-то серьезным заняться?

— Чем?

— Да рэкетом тем же…

— Здесь свои расклады.

— Ты что, кого-то боишься?

— Да никого я не боюсь. Просто хипиша не хочу…

— Закабанел ты, Клим. Тебе бы все водку жрать да шлюх снимать…

Это правда. Целыми днями они дома пропадают. Не пьянствуют, а чисто шлак совковый из организма выгоняют. Клим хлещет в основном виски — чтобы быстрее американцем заделаться. Чингиз — тот текилу предпочитает. Мексиканцем стать хочет…

Иногда в кабаки заглядывают. В основном на Брайтон-Бич — среди русских как-то уютней. Но здесь тоска. На Бродвее куда веселей. Особенно в ночных клубах Манхэттена — там вообще отпад. Такие девочки стриптиз выдают — штаны изнутри обляпать можно. Время от времени они с Чингизом шлюх снимают. Янка давно уже против этого не возражает. Иногда к ним Алика приходит. Чует киса запах бабок. Если на ночь не снялась — к ним бежит. Двести баксов за ночь — до такой таксы они ей сбили цену.

Нравилась Климу такая жизнь. Но Янка права: надо делом заняться. Иначе зажиреешь, ни на что не пригоден станешь. И деньги закончатся. Как их потом добывать — грузчиком в супермаркете вкалывать? Ломотно, да и бабки не те.

Надо чем-то заняться. Не зря же они «стволы» достали. Чего им без дела ржаветь?..

Может, правда на рэкет сесть? Вон магазин дяди Гоши под опеку взять. Но ведь на Брайтоне своя мафия. Русская. Придется с ней воевать. И с американским законом, кстати, тоже… Как бы из Нью-Йорка уезжать не пришлось. Так неохота…

— Девочками заняться можно, — сказала Янка Клим с интересом посмотрел на нее.

— У нас же денег море. Отмыть их надо — раз Открыть свой кабачок — два. Стриптизерш нанять. Девочек-путанок. Девки из России валом сюда валят. И какие девки…

Действительно, чего голову ломать. У них же куча бабок. Черный нал. Но ведь его отмыть можно. Свой ночной клуб открыть. Под этой крышей девочек крутить. И наркотой децал заняться можно. В Штатах на этом деле можно хорошие пенки снимать. «Волыны» у них есть — если вдруг какой наезд, всегда ответку дать могут.

И самим не надо ни на кого наезжать. Жесткий рэкет — это слишком шумно и хлопотно. И открытый конфликт с законом и мафией. Ни к чему Климу такая головная боль.

Ночной клуб, девочки, наркота. Вот его новая стихия. Ларчик, оказывается, просто открывается.

Идея хорошая. А если ее еще и обмыть… Обмывали Янкино предложение до самой ночи. А потом Алика подкатила. Как всегда, красивая, эффектная. Попка как орех — так и просится на грех. Как всегда, у Клима на нее поднялось.

Ценность Алики в том, что она раскусила Клима. Поэтому всякий раз отдавалась ему как бы с неохотой. Умела создавать иллюзию, будто он берет ее силой. А в последний раз вообще вынудила. Плетку принесла, наручники. Он ее к койке приковал и отхлестал как следует — жаль, плетка самой натуральной дешевкой оказалась — даже следов на теле не оставила. Понравилось ему. Планка возбуждения под пупок. С пребольшим удовольствием потом употребил девку. Четыреста баксов она с него тогда сняла. Ладно, без сожаления расстался с ними.

Неплохо было бы сегодня повторить. Триста долларов не пожалеет…

— О, какие люди! — Клим поднялся навстречу Алике.

И сразу вопрос.

— Как в прошлый раз? — спросил он.

— Да, — как-то нехорошо улыбнулась она. — Только сегодня бить будут тебя… Я не одна…

И точно, в комнату вломились три крепыша с «волынами». Стопудово, гангстеры. На лбах у них это слово крупными буквами выбито. Вот это номер!..

Ребятки застыли у дверей. «Стволы» смотрят на Клима, Чингиза и Янку.

Только сейчас до Клима доперло, что она сама вошла в дом. Своим ключом дверь открыла До этого же, гадина, скрывала, что у нее есть ключ. Блин, надо было замки поменять. А им с Чингизом все бы виски лакать. Совсем мозги пропили… А может, это даже хорошо, что к ним гости пожаловали? Соскучился он по веселым историям.

— Не понял, пацаны, какие проблемы? — спросил Клим.

А может, они по-русски не понимают?

— Проблемы, — кивнул один.

Да нет, понимают. И сами без акцента говорят. Брайтоновские братки, не иначе.

— У вас проблемы, — добавил второй.

— Говорят, у вас бабки водятся, — сказал третий.

— Кто говорит? — оторопела Янка. И зашипела, глядя на свою «кузину».

— Удавлю, коза!..

— Не удавишь, — покачала головой девка.

В глазах у нее холод и уверенность. Знает, что говорит. Видно, план ее прост и беспощаден. Снять с клиентов бабки, а потом всех замочить.

— Зачем людей обижаешь? — поглядел на нее Клим.

Он смотрел на Алику. А она — на него. Сильный у нее взгляд. Но куда слабей, чем у Клима. Сломала бы она об него глаза. Но дрогнул Клим, не она. Он стушевался, отвел в сторону глаза. Как будто испугался. Так надо…

— Я не знаю, чем вы в России занимались. Но знаю, что бабок у вас хватает, — сказала она.

Двух зайцев девка убить хочет. Одного уже грохнула — штук пять баксов из них с Чингизом высосала. Мохнаткой своей заработала. А заодно их финансовое благополучие оценила. Отсюда — второй заяц. Все бабки с них хочет скачать.

— Делиться надо, — сказал один крепыш.

— Да базара нет, пацаны, — легко согласился Клим.

И широко улыбнулся всем браткам. И Янка зубами блеснула. Поняла ход его мысли.

— Двести штук баксов с вас хватит?

Браток кивнул. Но покачала головой Алика. Соображает, что может нагреться на большее.

— Ладно, — обреченно махнул рукой Клим. — Все отдам…

— Сами возьмем, — покачал головой крепыш. — Где нычка?

— В унитазе. Руку глубоко сунуть надо. Там «кишка» целлофановая, в ней бабки…

— Хитро придумано, — усмехнулась Алика.

— Сам в дерьме копайся, — брезгливо поморщился крепыш. — Мы мараться не будем…

— Как скажете, пацаны, — обреченно пожал плечами Клим.

В сортир его повели под конвоем. Сразу два братка. Оба на прицеле его держат. Дернешься — в спине дырки образуются.

В туалет он зашел сам. Братки рядом. Вид у Клима жалкий, затравленный. Утратили бдительность ребятки, даже «стволы» опустили. У них по плану зрелище. Как Клим бабки из очка доставать будет.

Он тяжко вздохнул. Закатал рукав. Сунул руку в унитаз. Только ничего не достал.

— Без зацепа не достать, — уныло покачал головой.

— А где зацеп? — спросил крепыш.

— Здесь…

С кислым видом Клим сунул руку за бачок унитаза.

Зацеп взял. В виде «беретты». Патрон в патроннике, предохранитель снят, на «стволе» глушитель. Скотчем к бачку прикреплен. На раз срывается. Заранее к бою приготовлен — как раз на такой вот пожарный случай.

— Вот он зацеп…

Отреагировать на внезапно возникшую опасность крепыши не сумели. Бросок у Клима быстрый, резкий — как у кобры. И жалить он умеет.

Пистолет несколько раз дернулся у него в руках. Он не видел, как отлетают души крепышей. Зато видел, как они оба рядком легли на пол. Вот славненько!..

Душа Клима пела. Похоронный марш в ушах весело играл. Он чуть не зарычал от удовольствия, когда нашел свою третью цель. Выстрелом в голову завалил третьего братка, который стерег Янку с Чингизом. Из прихожей его достал. И ворвался в комнату. Наставил «ствол» на Алику.

Ей повезло. У нее не было оружия. И выглядела она очень сексуально. А еще хотелось насладиться ее испугом. Не стал Клим убивать ее сразу.

— Знаешь, в чем твоя ошибка? — спросил он.

От ужаса у Алики подкосились ноги. Она медленно опустилась на пол, села на задницу. В глазах невыразимый страх.

— Махаешь передком, вот и махала бы дальше, — с презрением к ней сказала Янка. — Не за то дело взялась, девонька…

Она подошла к Алике, накрутила ее волосы на руку, задрала ей вверх голову. И несколько раз ударила ее по лицу. Девка заскулила от боли и унижения.