От царской Скифии к Святой Руси - Владимир Ларионов

Историософия (основной принцип которой — постижение не просто через историю, но через сакральные аспекты национальной истории) славянской расы, антропологические и генетические аспекты этногенеза народа русского есть важнейший фундамент национального самопознания, столь необходимого нашим современникам в небывало тяжелом труде воскрешения России. Для воссоздания этого фундамента мы и должны обратиться к истории.

О нашем этническом единстве

В XIX—XX веках в работах ученых и публицистов как в России, так и в Европе стали появляться концепции, призванные доказать расовую разнородность русского этноса. В наше время адептов этой идеи стало значительно больше. Все чаще в прессе появляются статьи разных авторов, которые с завидным постоянством развивают эту концепцию, не утруждая себя настоящими научными доказательствами, параллельно перегружая текст собственными выдумками в пара научной упаковке.

Важность всестороннего анализа указанной проблемы очевидна. Проблема происхождения и этнической истории давно вышла за рамки светской науки и перешла в сферу не просто политических идей, но прямо в столь тонкую сферу, какими являются самосознание и самоидентификация русского народа.

Проблема назрела давно, еще на заре XX века. В то время, когда стараниями зарубежных и отечественных ученых идея об этноисторической неоднородности русских приняла ярко выраженную политическую окраску, возникла необходимость собрать научный антропологический материал, который и должен был подтвердить выдвинутую теорию.

Материал этот стал добросовестно собираться и в дореволюционной России, и в советской. Но в связи с тем, что факты неожиданным образом начали противоречить априорно выдвинутому тезису об этнической неоднородности русского народа, факты эти решили не афишировать. Так и не стали достоянием широкой научной гуманитарной общественности труды выдающихся русских антропологов императорского и советского периодов.

Факт этот тем более прискорбен, если вспомнить, сколько поколений русских людей выросло с навязанным «научным образом» комплексом национальной неполноценности. Кто из нас не может привести один и тот же пример, когда разговоры о национальных ценностях с современным советско-постсоветским обывателем наталкивались на глухую стену непонимания и равнодушия, когда упомянутый выше обыватель отмахивался от вас и от всего национального наследия: «Оставьте вы эти разговоры. Ничего национального у нас нет. Да и все мы, мол, помешаны с татаро-монголами».

В наше время появляются и совсем уж чудовищные теории. Один писатель, публицист-«патриот», например, утверждал в одной «патриотической» газете, что ни один русский не может точно сказать, где были его предки на Куликовом поле — то ли в русском войске, то ли под бунчуками Мамая.

Определенная сложность данной работы заключается в том, что логически выстроенная цепочка научных фактов, противоречащая концепции неоднородности, встречает часто полное непонимание, а иногда и агрессивность со стороны ряда людей, особенно приверженных устоявшимся стереотипам мышления. Специфика ситуации заключается и в том, что настоящее «вавилонское» столпотворение и смешение этносов началось на нашей земле не в пору монгольского ига, а совсем недавно, в столь дорогое еще многим обывателям советское время, которое и породило причудливое существо, человека-коктейль, получившего широкую известность под «громким» именем «совка».

Именно из этой среды стали раздаваться голоса, призывающие вообще избегать разговора о русском этносе в связи с его якобы полным отсутствием. Авторы этого круга в ряде статей выдвинули тезис о том, что географическое пространство от Балтики и Карпат до Тихого океана занимает не русский народ, а группы населения, генетически между собой не связанные, а лишь случайно объединенные русским языком. Этому разнородному населению присвоен «научный» термин «русскоязычные».

Конечно, можно было бы и не реагировать на подобные глупости авторов, не получивших должного образования, лишенных научной совести, а заодно и счастья принадлежать всецело какому-либо народу, то есть счастья быть духовно и нравственно целостными личностями, если бы их идеи не занимали определенного места в последовательности политических шагов, направленных на разрушение России как единого государства, как особого, неповторимого мира.

Синхронность появления идеи, исходящей от наших исторических врагов, расчленения единого Российского государства и нового потока «доказательств» этнической разнородности русских не может не настораживать. Подобный единовременный идеологический штурм твердыни национальной государственности и русской народности проявляется уже третий раз за столетие. Два предыдущих раза муссирование подобных идей в европейской прессе предшествовало мировым войнам.

Что же нам ждать от третьего раза? Какие новые доказательства приводятся нашими европейскими оппонентами и их российскими почитателями в пользу расчленения России? По сравнению с началом века ничего нового и умного не слышно. Основной аргумент — народ русский есть фикция, расовый бульон, а значит, и государство народа русского есть историческое недоразумение, которое надо исправить путем расчленения единого тела России на такие куски, которые смогут поглотить основные участники исторического пиршества людоедов, в прямом смысле слова, — наши политические враги и завистники, которых мы били, бьем и, дай Бог, будем бить и на полях сражений, и на идеологических фронтах.

Рассмотрим же подробнее ряд вопросов, которые затрагивают основные проблемы этнической истории русского народа.

Славянский этногенез

Прежде всего мы должны четко усвоить непреложный исторический факт: последнее тысячелетие человеческой истории равнину от Карпат до Урала, от Белого моря до Черного занимает русский этнос, православный по религии, славянский по языку и крепко спаянный единой исторической памятью, этнической историей и, вне всяких сомнений, единым антропологическим обликом. Неумолимые факты свидетельствуют о том, что различий между тремя ветвями русского народа: великорусами, малорусами и белорусами, по данным лингвистики и антропологии, намного меньше, например, чем различий между немцами, живущими в Баварии, и немцами из Гамбурга.

Единство восточных славян фиксируется письменными источниками начиная с XI века. В «Повести временных лет» св. Нестор-летописец пишет: «По-славянски же говорят на Руси: поляне, древляне, новгородцы, полочане, дреговичи, северяне, бужане». Св. Нестор отразил не просто языковое единство, но и осознание этого единства славянами.

Далее св. Нестор приводит данные, которые мы уже можем рассматривать под углом антропологической науки: «...А вот другие народы, дающие дань Руси: чудь, меря, весь, мурома, черемисы, мордва, пермь, печера, ямь, литва, замигола, корсь, нарова, ливы, эти говорят на своих языках, они потомство Иафета, живущие в северных странах».

Очень важно подчеркнуть, что изначально Нестор выводит от Иафета все европейские этносы, а среди них упоминает и славян. Очень интересно, что Нестор не видит причин, кроме вышеуказанных, связанных с разностью языков, противопоставлять славянорусов и подвластные им балтские и угро-финские народы. Народы эти, стран полночных, также потомки Иафета. В русских летописях кроме загадочной чуди «белоглазой» мы не найдем и намека на какие-то внешние различия между русами и подвластными племенами.

И это не случайно. Современная антропология доказала, что не только славяне Восточной Европы, но и балты и финны суть потомки единого, очень древнего североевропейского расового типа, берущего свое начало от древних кроманьонцев и через племена культуры боевых топоров сохранившего свою преемственность по отношению к антропологическим особенностям средневековых славян, балтов и финнов. И только у финнов этот древний расовый комплекс получил незначительную «прививку монголоидности», что связано с продвижением исконных финно-угорских племен из Зауралья и контактом этих древних племен, обладавших незначительной примесью монголоидных расовых признаков, с древними северными европеоидами.

Таким образом, в тексте Нестеровой летописи уже находится подтверждение недавнему выводу антропологов о том, что даже в условиях межэтнического контакта славян и финнов Русской равнины мы не сможем выявить изменение исконного расового типа славянорусов по причине их относительной расовой идентичности соседним неславянским племенам.

Отходя немного от основного направления нашей темы, отметим, что этот отрывок летописи интересен не только тем, что очерчивает границы Руси в конце XI века, но и тем, что впервые в истории здесь дано геополитическое определение Руси как «Север», который потомство Иафета получило в удел. Дело в том, что подобная геополитическая самоориентация России бытовала в научных трудах, в политических трактатах и художественной литературе до начала XX века, когда была неожиданно сменена на иную, «восточную» геополитическую ориентацию. Подмена произошла не случайно. Она происходила параллельно с внедрением разрушительных идей о «татарскости», «азиатскости» России, о расовой разнородности русских, их государственной и цивилизационной несостоятельности.