От царской Скифии к Святой Руси - Владимир Ларионов

Теперь обратимся к работам современных антропологов В. П. Алексеева и Г. В. Лебединской.

Исследования В. П. Алексеева об этнической истории восточных славян особенно интересны. При рассмотрении краниологического типа русских серий Алексеев подчеркивал исключительное морфологическое сходство, которое проявилось при сопоставлении всех находившихся в его распоряжении материалов.

«Сравнительное однообразие, — пишет В. П. Алексеев, говоря о географической обстановке ареала русского народа, — распространено на огромной территории единого языка, хотя и распадающегося на диалекты, но близкородственные и понятные на всей территории расселения русских. К этому надо добавить отсутствие социальной изоляции внутри групп русского населения. Все эти факты привели к тому, что характерная для русского населения комбинация краниологических признаков распространилась на огромной территории от Архангельска до Курска и от Смоленска до Вологды и Пензы».

Здесь речь идет, конечно, о великорусском населении европейской России, которое является очень устойчивым во времени и однородным генетическим ядром русского этноса. Вернемся к тому факту, что русские насчитывают пять основных антропологических типов, с учетом белорусов и малороссов. Это свидетельствует о еще большей однородности именно великорусской ветви русского народа.

Далее В. П. Алексеев в своей работе «Краниология народов Восточной Европы и Кавказа в связи с проблемами их происхождения» (Москва, 1967) фактически выносит приговор несостоятельным попыткам представить русский народ как случайное сочетание этнических групп, ничем, кроме языка, не объединенных. В частности, он пишет, что различия между группами русских не зависят от расстояния между ними: различия между территориально близкими сериями ничуть не меньше, чем между удаленными.

Очевидно, в этих обстоятельствах особую роль играет изменчивость от случайных причин. Поразительным фактом является и относительная сохранность в русской среде антропологического типа восточных славян Раннего Средневековья, о чем весьма убедительно свидетельствуют исследования современных антропологов. Этот факт позволяет восстановить преемственность в антропологическом типе русских с конкретными восточнославянскими племенами. Например, при сопоставлении белорусов со средневековыми краниологическими сериями радимичей и дреговичей позволительно говорить о преемственности антропологического типа. Для малороссийского населения устанавливается факт генетической преемственности древлян и современного населения северной Украины. Великорусы сложились на основе славен, кривичей и вятичей, включив в свой состав на западе радмичей, а на юге — северян.

Долгое время ученые считали, что в состав великорусов вошли и угро-финские племена веси, мери и муромы. В таком случае, казалось бы, плосколицый и плосконосый тип, который связывается в основном с финским населением, должен был сохраниться и проявляться в великорусах. Однако современные русские сближаются скорее даже с тем гипотетическим типом, который был характерен для предков восточных славян до столкновения с финским субстратом, то есть типом, который характеризуется северным европеоидным обликом, имеющим прямую преемственную связь с древними европейцами этого региона.

Важно и то, что современные краниологические серии восточных славян больше сближаются с западнославянскими и южнославянскими группами, чем даже средневековые восточнославянские серии, имеющиеся в распоряжении антропологов. Больше всего это сходство характерно для великорусов. Факты убедительно свидетельствуют о сходстве всех славянских народов не только по языку, но и по антропологическому типу, невзирая на то, что за прошедший огромный исторический отрезок от времени расселения славян, сербы, хорваты, болгары, чехи и южные поляки, невзирая на смешение с иными племенами Европы, носителями альпийского, динарского и средиземноморского расовых типов, сохранили много общих черт с русскими славянами, с их расовым типом, который по определению является исходным для всего славянского племени.

Этническая история русского народа, славян тесно связана с проблемой прародины народов — носителей индоевропейских языков, которых далее мы будем называть арийскими, как это было принято в научном мире XIX — начала XX столетий. Термин этот более удобный и не нарушает преемственности научной мысли.

Сейчас учеными разрабатываются вопросы арийской прародины с широким привлечением исторического, археологического, лингвистического, антропологического и других материалов. Большая роль отводится географии и истории эволюции земного климата.

На данный момент существуют три основные версии географической локализации прародины арийских народов. Часть ученых считает прародиной Центральную Европу, часть — Северное Причерноморье. Самой интересной является гипотеза о полярной прародине арийцев. Эта идея нашла большое количество приверженцев в ученом мире. Высказанная впервые знаменитым индийским ученым-пандитом Б. Г. Тилаком (1856—1920), она находит большое число прямых и косвенных научных подтверждений в наши дни.

Б. Г. Тилак не был первым, кто указал на Арктику как на прародину человечества. Но его заслуга в том, что он провел глубокий анализ Ригведы, священной и древней книги арьев, и индийских эпических поэм — в первую очередь Махабхараты, и вычленил из этих источников древнейший мифологический пласт, который и донес до нас неискаженной информацию о прародине предков всех индоевропейских народов. Будучи непосредственным носителем Традиции (Б. Г. Тилак был брахманом), ученый нашел в Ведах и эпосе огромное количество фактов, указывающих на Арктику как на прародину арийских племен.

Тема арктической прародины затронута здесь не случайно. Она тесным образом связана с проблемой этнической истории не только славян, но и их ближайших соседей на севере угро-финнов.

И в этой связи очень важными являются факты, установленные советским антропологом В. В. Бунаком. В своей статье «Происхождение русского народа по антропологическим данным» он, в частности, пишет:

«...Выяснилось, что ни одна русская группа не воспроизводит полностью комплекс особенностей, свойственных центральным вариантам балтийского, уральского или неопонтийского расовых типов. Этот факт и многие другие привели к выводу, что в основе русских антропологических вариантов и некоторых дославянских (?) лежит один общий антропологический слой, очень древний, восходящий к ранненеолитическому и мезолитическому времени. Исходный общий тип, названный древним восточноевропейским, отчетливо выступает в суммарной характеристике современных групп русского населения. В расово-таксономическом отношении восточноевропейский тип, не выделенный в прежних работах, входит в круг разновидностей европейской группы как особая раса».

Эти факты являются важнейшим доказательством того, что славянорусы являются древнейшими, исконными обитателями Русской равнины. Вопрос о древних миграциях отпадает сам собой.

Удивительным является и факт сохранения древнейшего, особого расового типа, не соотносимого ни с расовым типом прибалтийских народов, ни с угро-финнами Приуралья. Следовательно, спекуляции о расовых «мутациях» русских, которые разными горе-исследователями связывались то с угро-финнами, то с татаро-монголами, а то и с иными какими «пришельцами», также отпадают как антинаучные фантазии.

Но самое главное для нашей темы то, что антропологическая наука определяет тот расовый тип, бытовавший на древней арийской прародине, по Тилаку, который арьи принесли в Индию и Иран, а племена культуры боевых топоров в Западную Европу. Везде этот тип подвергся изменениям и остался чистым на древней арийской прародине на Русской равнине от Белого моря до Черного. Факт существования древней восточноевропейской расы по-новому высвечивает этногенетическую историю не только славян, но и финнов.

Славяне и угро-финны

Необходимо учитывать то, что антропология как наука до середины XX века серьезно не привлекалась для воссоздания истинной этнической истории русских. Даже столпы русской исторической мысли имели по этому вопросу весьма смутное представление. Большинство из них отдали дань столь модной тогда теории о финском субстрате как одной из составляющей великорусской народности.

Например, В. Ключевский считал, что встреча руси и чуди носила мирный характер, за которой прошло быстрое смешение племен. Действительно, в письменных памятниках нет упоминаний о борьбе с финскими туземцами. Безусловно, этому способствовал и характер финнов. Но в народных преданиях поморов сохранились сказания о тяжелейшей борьбе с чудью, которую местами новгородцам пришлось уничтожать полностью, вырезая под корень.