Гладиатор - Юрий Волошин

Но в Москве следовало быть осторожнее. Прежде всего - переодеться и избавиться от милицейской машины. А вот пистолет лейтенанта пригодится. Неделю им Иван попользуется, а потом выбросит...

...Чем дальше, тем все больше игра, придуманная Крестным, казалась Ивану просто забавой, не стоящей внимания ерундой - по сравнению с реальными событиями тех месяцев, когда его группа уходила от чеченской погони по горам, не имея возможности ни отдохнуть, ни просто расслабиться...

Добравшись до первой достаточно широкой аллеи Измайловского лесопарка, Иван миновал ее, проехав чуть дальше, съехал на обочину и вылез из машины. "Охотники" наверняка уже нашли трупы милиционеров на дороге и обязательно обратят внимание на милицейскую машину. Может быть, и обстреляют ее сразу же...

Иван пешком прошел метров пятьдесят назад по шоссе и залег в кустах у обочины. Начинало светать. Машины изредка проносились мимо, но это были не те машины. "Видно "охотники" сначала в Балашиху рванули", - подумал Иван.

Вскоре совсем рассвело и Иван уже начал сомневаться, не ошибся ли он в своих ожиданиях. Но вот на шоссе показались пять иномарок, идущих на небольшой скорости. Сидящие в них люди внимательно посматривали по сторонам. "Они", понял Иван.

Иномарки проехали мимо того места, откуда наблюдал за ними Иван, и остановились у брошенной им милицейской машины. Иван приготовился. Минуту все было спокойно. Потом хлопнули дверцы, несколько человек направились к ментовским "Жигулям".

Расстояние от Ивана до ближайшего автомобиля было метров тридцать. Заметив, что в машинах осталось по одному человеку, Иван выскочил из своего укрытия и помчался что было сил к ближайшей. В запасе у него секунд пять пока его заметят, пока поймут, что это их "заяц", пока откроют пальбу... Последние метры придется бежать под пулями, ну что ж, это ему не впервой... На шестой секунде он упал ничком на обочину шоссе, но перед самым падением на бегу сделал два выстрела: в водителя машины, до которой он добежал (он сидел спиной к Ивану и, естественно, не успел его увидеть и отреагировать), и в одного из тех, кто стоял рядом с милицейской машиной, - тот первым заметил Ивана и поднял пистолет...

Иван тут же вновь вскочил на ноги, не прицеливаясь, сделал еще два выстрела - нужно было интенсивным обстрелом мешать "охотникам" вести прицельный огонь...

Он был уже рядом с машиной. Едва Иван дернул дверцу на себя, в лобовом стекле появилась неровная дыра, и оно все пошло трещинами. Иван не стал выбрасывать мертвого водителя из машины - сел прямо на него, чтобы не терять времени... Доехав задним ходом до поворота на присмотренную заранее аллею парка, он свернул направо и на въезде в Измайловский парк освободился наконец от мертвого водителя, перетащив его на сиденье справа...

Как Иван и предполагал, его наглость ошеломила "охотников". "Заяц" оказался зубастым. Они, конечно, могли себе это заранее представить, но одно дело - представлять, а совсем другое - убедиться на практике, насколько укусы его болезненны... В общем, в Измайловский парк он въехал один, без сопровождения. "Охотники" преследовать его сразу не решились. Наверное, подсчитывали потери.

Машина с разбитым стеклом Ивану была не нужна. Он спокойно доехал на ней до Лебедянского пруда, остановился. Не глуша мотор, снял с убитого джинсовую куртку, стащил с себя залитую вином рубашку и переоделся. Затем вышел из машины и направил ее на первой скорости в воду с мертвым водителем в салоне. В кармане куртки водителя он обнаружил пистолет с последней цифрой серийного номера "двадцать восемь"...

...Иван шел по аллее, греясь под лучами утреннего солнца. Игра с "охотниками" начинала ему нравиться, хотя оставалась для него пока только игрой. Источники опасности были хоть и многочисленны, но четко определены. Действовать повнимательнее, не влезать в безвыходные ситуации - что еще нужно? Он уже знал, как победить в этой игре...

Иван хорошо себе представлял, что сейчас творится в головах "охотников"... Он сам был таким, как они, когда проходил обучение в лагере спецподготовки: большое самомнение, совсем немного профессиональных навыков, достаточно наплевательское отношение к смерти, большие, но еще неразвитые способности, умение неплохо, но без должной уверенности стрелять, хладнокровие, когда убиваешь пассивную жертву, и неизбежные мысли о собственной смерти, когда жертва сопротивляется... "А впрочем, почему я так высокомерен по отношению к этим начинающим убийцам? - подумал Иван. - Ведь вышел же из меня толк. Правда, моим главным учителем стала Чечня". Это после Чечни он сделался тем Иваном, каким был сейчас, и получил прозвище "Гладиатор"... Ну что же, эта дорога никому не заказана!..

Дойдя до главной аллеи Измайловского парка, Иван повернул налево, к шоссе Энтузиастов. Ясно, что "охотники" от него не отстанут: они сейчас стоят где-то на шоссе и обдумывают, как им догнать строптивого "зайца"... У выезда на шоссе Иван устроился под деревом и стал дожидаться "охотников". Степень опасности, которая в настощий момент исходила от них, Ивана уже не удовлетворяла. Он хотел более азартной игры. "А если притвориться спящим? - думал он. - Захотят они взять меня живым или пристрелят сразу, чтобы не испытывать судьбу?" Молодой спецназовец Иван непременно захотел бы взять такого "зайца" живьем. Ведь это было бы свидетельством его высокой квалификации! Иван, прошедший Чечню, спокойно пристрелил бы придурка, совершенно не испытывая соблазна поиграть со смертью...

Иван сидел в парке неподалеку от шоссе и ждал, сам не зная чего. Людей в парке практически не было, не в ком было подозревать ни "охотников", ни даже "загонщиков". Копошился, правда, невдалеке от него какой-то непонятный человечек - траву какую-то рвал или грибы искал, но Ивану, собственно, было на него наплевать. Краем глаза он за человечком наблюдал: на случай, если тот окажется "охотником" и неожиданно выхватит пистолет... А если это один из "загонщиков", так и черт с ним. Иван сам хотел сейчас быть обнаруженным. Он не тот "заяц", что отсиживается в кустах...

Разомлев на солнышке, Иван почувствовал, что порядком устал, и его впервые посетила мысль - а как и где он будет спать в течение недели? До него понемногу стал доходить истинный смысл игры, придуманной Крестным...

Дело вовсе не в "охотниках" как таковых. Каждого из них Иван самого легко подстрелит, как того пресловутого зайца. Дело в том, что их очень много, этих "охотников". Подстрелив одного, двух, трех, хоть десяток, ты все равно не избавляешься от опасности и должен продолжать игру. Ты не имеешь возможности отдохнуть. Вот в чем суть игры: не в том, чтобы продемонстрировать свое умение убивать, а в необходимости иметь сверхчеловеческую выносливость, обладать способностью выжить, непрерывно убивая...

То, во что он с подачи Крестного ввязался, уже не казалось Ивану развлечением. Любое, самое сложное задание, которое ему приходилось ранее выполнять, было, по сути, гораздо легче нынешней роли "зайца"... Иван представил себе московскую улицу - с тысячами лиц, тысячами глаз, тысячами спешащих и толкающихся людей - и почувствовал, как в нем закипает злость: то ли на Крестного, который ему это предложил, то ли на самого себя за то, что подрядился в этом участвовать...

В следующие десять минут Иван убедился в точности своего анализа и понял, что в течение ближайшей недели будет находиться в очень неприятной ситуации... Он, Иван, в силу своих особых способностей теперь в каждом повстречавшемся ему человеке обречен видеть "охотника" или, как минимум, "загонщика"... "Крестный, сука, извращенец!.." - мысленно выругался Иван.

В этот момент с шоссе Энтузиастов на главную аллею Измайловского парка свернул белый "мерседес" с четырьмя мужчинами. Иван воспринял их как "охотников" без малейших колебаний (что и требовалось доказать!). Он спрятался за деревом и стал наблюдать за их дальнейшими действиями, поскольку сам не имел пока никакого плана.

"Мерс" остановился прямо напротив Ивана, и трое мужчин вылезли из машины.

- Ну вас на хер с вашим пивом, - выругался один из них, плотный и коренастый, очевидно, в адрес своих спутников - двух тощих субъектов с совершенно тупыми, агрессивными лицами. Оружия в руках ни у кого из них не было.

Иван вышел из-за дерева.

- Руки, - спокойно сказал он.

- Ты чо, мужик? - изумленно уставился на него коренастый крепыш. - Мы поссать.

- Ру-ки, - по слогам настойчиво повторил Иван. - Иначе стреляю.

Коренастый повернулся к машине и положил руки на крышу "мерседеса". Он оказался единственным сговорчивым из всех, наверное, был самым умным.

Четвертый, до этого неподвижно сидевший в машине, неожиданно активизировался: попытался высунуть из окошка руку с пистолетом. Иван, не целясь, выстрелил и попал ему в висок.

Двое тощих, перепуганные столь точным выстрелом Ивана, ломанулись в разные стороны. Иван, практически не глядя, лишь уловив это движение боковым зрением, дважды выстрелил. Оба упали, уткнувшись лицом в землю. Иван не сомневался, что они мертвы.