Украденный экстаз - Ханна Хауэлл

Так не пойдет, решила Лина, и чтобы слегка охладить свой пыл, решила вспомнить все самые неприятные вещи, которые с ней происходили. Но даже и этот трюк не сработал, когда он осыпал внутреннюю сторону ее бедер жаркими поцелуями и касался их языком. Когда его прикосновение достигло самого центра ее желания, она вскрикнула. Смесь смущения и удовольствия. Он поймал ее за запястья и прижал их к кровати, чтобы она не пыталась оттолкнуть его.

Она онемела от пьянящего наслаждения и одновременно неловкости. Каждый нерв в ней запел. Эти интимные поцелуи, нежные прикосновения его языка вытеснили все земные мысли и чувства. Лина словно погрузилась в сладостный сон. Она мягко, еле слышно застонала и открылась ему, бессознательно выгнувшись навстречу его губам. Он отпустил ее запястья и подсунул ладони под ее ягодицы. Забыв все свои недавние трезвые мысли о нескромности и чувстве достоинства, она погрузила ладони в его густые волосы и нежно погладила голову, затылок, плечи. Она едва понимала, о чем он спрашивал, не знала, что отвечает ему, почти не сознавала, что он ласково и настойчиво подводит ее к кульминации.

Волна наслаждения все нарастала, и она снова попыталась приблизить его к себе поближе, но он вновь уклонился. И тогда она в слепом порыве вцепилась в него, ощущая приближение вихря, который вот-вот унесет ее куда-то. А когда ураган улегся в ней, он снова стал умело раздувать ее страсть. Но теперь не замедлил ответить на ее порыв к соединению и властно и страстно вошел в нее. Она вскрикнула от восторга и ответила ему со всем пылом страсти. Они одновременно испытали экстаз, который оглушил обоих.

Когда она вновь стала ощущать себя, то поняла, что тело ее насытилось до предела. Поняла и задумалась. Имеет ли она на это право? Лина почувствовала огромное смущение. Она не могла заставить себя посмотреть на Хантера, который слегка отодвинулся и приподнялся, чтобы расправить сползшее с них одеяло. То абсолютное бесстыдство, с которым она только что занималась с ним любовью, потрясло ее. Дьявольщина! Почему тело управляет тобой настолько, что ты уже ничего не соображаешь?

Справившись с одеялом, Хантер обнял ее. Он почувствовал, как она напряглась, и понимающе улыбнулся. Если она задумала скрыть свою природу глупыми уловками, дать волю смущению, демонстрируя ложную скромность, он живо разоблачит ее. В экстазе она была воистину великолепной, раскрепощенной и неуправляемой. И он не позволит ей скрыть от себя самой эту существенную часть ее личности.

– Лина, счастье мое, знаешь ли ты, что ты – бесценное сокровище.

Спрятав лицо у него на груди, она пробормотала:

– Ты хотел сказать, бесстыжее сокровище...

– Страстная ты моя.

– Распущенная.

– Ну зачем ты пытаешься заставить себя стыдиться того, чем мы оба только что так наслаждались?

– Ты ошибаешься. Мне не нужно ничего пытаться. Я и так сгораю от стыда.

– Милая, ты великолепна в своей страсти, и в этом нет ничего дурного. Нам ведь придется провести немалую часть жизни в постели. И любой мужчина сочтет себя счастливчиком, если его избранница так страстно отвечает ему. Нам повезло, у нас с тобой происходит нечто волшебное. И не смей ругать себя за это. Такие мысли легко могут уничтожить то чудо, которое мы только распробовали. Так что радуйся, а не кори себя.

Постепенно ее смущение прошло. Он был прав. Если она будет стыдить себя всякий раз после занятий любовью, то вскоре вообще перестанет испытывать радость. Так действительно можно испортить все, что расцвело между ними.

– Я же не стыжусь того, что ты так волшебно утолила мою жажду.

Подняв голову, она с разыгранным осуждением и лукавством посмотрела на него.

– Я всегда знала, что у тебя нет стыда.

Поняв, что она не просто выслушала все его доводы, но и согласилась с ними, он довольно ухмыльнулся.

– Сладкая моя, скоро ты и сама поймешь, до чего я бесстыден.

– Жду не дождусь. – Хотя тон был саркастичным, она призывно улыбнулась ему, словно предвкушая все то, что он ей обещал.

Глава 12

На горизонте показалось ранчо Уолшей, и Лина нервно сжала руки. В животе похолодело. Оуэн и Хантер, сидевшие в повозке рядом с ней, не переставая болтали всю дорогу, то и дело вовлекая в свою беседу и скакавших верхом Джеда и Чарли. Задумано это было наверняка с целью развеять все ее страхи. Она виновато улыбнулась, ведь их попытка провалилась.

– Дьявольщина! Я уже не знаю, о чем можно еще поболтать!

Лина, взглянув на Хантера, едва не рассмеялась, хотя от волнения ее даже подташнивало.

– Да ну? Неужели такое возможно?

– Ты даже не делала вид, что слушала, – мягко упрекнул он ее.

– Вот уж нет! Каждый перл твоей мудрости и остроумия навеки запечатлен в моей памяти.

Сверкнув глазами на хохотнувшего Оуэна, Хантер поцеловал Лину в губы и довольно рассмеялся, когда она тут же залилась краской.

– Умница, знаешь, как польстить мужчине. Почаще бы такое слышать. – И заговорил чуть тише и задушевнее, только для нее: – Твой острый язычок и взрывной темперамент могут стать твоим самым сильным оружием против любых архиглупостей, которыми моя спесивая мамаша может попытаться достать тебя. Если она почует или только заподозрит в тебе слабость, тогда не жди пощады.

Он вздохнул и обнял ее за плечи.

– Хотелось бы, конечно, ввести тебя в более счастливый дом. А еще пообещать, что каждую минуту буду в твоем распоряжении, что на первых порах так тебе нужно, но пока окажусь практически недосягаем для тебя.

– То, чем ты будешь заниматься, гораздо важнее. Не так уж я капризна, да и запугать меня непросто.

Она и сама почти верила в то, что с такой легкостью говорила. Но слова почему-то не помогли ей успокоиться, не говоря уже о том, чтобы придать сил, которые ей, несомненно, понадобятся. И лишь самой себе она призналась в своих страхах. Она опасалась, что Хантер начнет прислушиваться к словам матери, если та вздумает затеять против Лины кампанию, стремясь выжить незваную сноху с ранчо. Лина понимала, что должна больше доверять Хантеру, но жизнь уже много раз преподносила ей разочарования. Ее уже не раз предавали: сначала отец, затем приемная мать, а вслед за ними и весь городишко Клейвилл. Повозка остановилась во дворе, приехавшим приветливо махали руками работники ранчо. И тут входная дверь в дом с грохотом распахнулась. Первым на веранду вышел мужчина, в котором сразу можно было признать отца Хантера. Слоун Уолш являл собою слегка поседевшую и погрузневшую копию сына. За ним по пятам следовали трое молодых парней. Все они были в той или иной степени похожи на отца. А вслед за молодыми людьми вышла красивая пожилая женщина – со светлыми блестящими волосами, прямой спиной, в весьма элегантном платье. Рядом с женщиной шла юная девушка, которая не только была копией матери, но и подражала ей каждым своим жестом. Мать и дочь застыли на веранде, сцепив ладони у груди, а мужчины не останавливаясь прошли к повозке.