Парейдолия - Константин Владимирович Вершинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теперь же, после прочтения ссылки, кинутой ему Ницманом, как рукой сняло ленивую сонливость и безмятежность, вместе с надеждой провести ещё пару спокойных дней в ведомственном больничном раю. Сидя на краю кровати в семейных трусах и всунув ноги в тапки, Горчаков молча уставился в одну точку. В дверь вошла медсестра, держа поднос, на котором был чай, печенье, а также несколько таблеток.
– Что-нибудь ещё принести, Анатолий Юрьевич? – учтиво спросила она ставя поднос на тумбочку.
– Не… нет, ничего, идите. – махнул рукой Анатолий не поднимая взгляда.
– Не сидите так, может продуть, вам необходимо одеться…
– Идите, идите! – раздражённо прервал её Горчаков.
Медсестра смущённо удалилась.
Майор продолжал сидеть ещё несколько минут. Затем медленно поднялся, взял мобильный телефон и набрал номер.
– Здравствуй, Гриша. Ну что, в курсе уже? Нет? Она вернулась. Еду к тебе.
БМВ Горчакова катила по проспекту, аккуратно протискиваясь внутри плотного потока машин. После почти месячного затишья и недолгого больничного анабиоза, Анатолий ощутил, словно его вновь кинули на провода высокого напряжения, на которых ему теперь предстояло жариться и раскачиваться от внезапных порывов ветра. Разогнавшись на относительно пустом участке и сделав несколько поворотов, машина выехала на небольшую улочку, в конце которой находился уютный ресторанчик. Горчаков вылез из автомобиля и вошёл внутрь заведения. В глубине зала сидел Алексеенко и попивал кофе.
– С выздоровлением. Надеюсь, с окончательным. – сказал капитан потянув руку.
Анатолий присел.
– Сейчас, допиваем кофе да поедем. Ты свое пей, остывает уже. Итак, каков план действий?
Анатолий постучал пальцами по столу и неуверенно произнёс:
– Затейкину уже позвонил. Приедем, будем думать… Перво-наперво необходимо определить подлинность фотографий, вернее, их принадлежность в программе. Вполне возможно, что это подделка или что-то типа того, и нам следует это выяснить. Если начальство узнает, поднимется вой, и тут нам надо понять, с чем имеем дело. Если это опять НьюВижн, то будем вычислять авторов этих произведений. И делать это надо будет, объединив усилия всего отдела, и не только его. В любом случае действовать надо быстро, не хочу, чтобы потом полковник нам опять высказывал, что мы спим на ходу. Как-то так.
Капитан отхлебнул кофе и поставил чашку на стол.
– Смотрю, Анатолий, ты в замешательстве. Понимаю. Наверное, я тоже. Ну ведь мы предполагали, что её запретом дело не кончится, или тебя это удивляет?
– Да я тебя умоляю, Гриша, это же грёбаный интернет! Я всегда говорил, что запреты там, это всё равно что тряпочкой укутывать текущую батарею в надежде, что заткнул дырку. Здесь закрыл, там просочилось. Проще его совсем отрубить, чем пытаться бегать и ловить в нём вшей.
В следующий миг пустой зал кафе заполнил резкий пиликающий звук и капитан потянулся рукой к своему телефону.
– Тьфу ты, звонок бы хоть сменил! – выругался майор, но капитан уже быстро выходил из-за столика, прижимая телефон к уху.
– Так, ага, ну-ка, ну-ка… – доносилось от уходящего вглубь зала Алексеенко.
Анатолий остался на своём месте продолжая потягивать кофе, но уже через минуту Григорий вернулся и рухнул в кресло, с видом, как будто бы он только что убежал от медведя.
– Гриша? – удивлённый Горчаков поднял округленные глаза.
– Толя, это точно она. Нью мать его, Вижн!.. Только что, свои люди сообщили мне: сотрудники МВД задержали на въезде в столицу угадай, что?.. Цементовозы. При тщательном осмотре в них обнаружили контейнеры с «незадекларированной субстанцией». Собаки отреагировали на героин. Два часа назад, в МВД раздался звонок, в котором некто неизвестный сообщил, что в Москву движется караван с наркотой, были переданы координаты и номера машин. А также сообщили, что по всей видимости, в деле замешаны сотрудники федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков. Всё, как и было изображено на слитой недавно в Твиттере картинке.
Вот такие дела, Толя…
Горчаков на какое-то время замолчал, сцепив пальцы и уставившись в стол, затем резко вскочил из-за стола:
– Так, быстро! – выкрикнул он, и схватив барсетку и плащ, направился к выходу. Алексеенко не говоря ни слова последовал за ним. Двери БМВ хлопнули, мотор завелся, и машина двинула вперёд.
– Куда, почему Следственное управление? – спросил Григорий.
– Забрать кое-какие документы, скрытую карманную камеру, диктофон и пистолет. Мы едем на место происшествия, Гриша.
– Нахрена?
– А чтобы повеселиться! – заорал Горчаков и вдавив на газ выехал на проспект.
Машина неслась вперёд, попав в «зелёную» волну, порыкивала утробным моторным звуком, плавно обтекая соседние автомобили и даже не притормаживала на лужах, обдавая рядом идущие легковушки и зазевавшихся пешеходов на тротуарах потоками грязной воды.
– Ты больной, Толя, что мы там забыли? Какой смысл, а?
– Смысл, Гриша в том, что надо ковать железо, пока горячо, а никакого другого железа и никакого другого горячо кроме этой ситуации у нас нет. Будем выяснять на месте, что там вообще произошло, потому как о ТАКОЙ ситуации нам никто информацию больше не предоставит. Или у нас есть выбор?
– Да это понятно, но вот лезть в этот междусобойчик между наркомусорами и эмвэдэшниками совсем бы не хотелось! Это ж каждый на себя начнёт одеяло тянуть и нас переманивать, а ещё быть свидетелями, случай чего давать показания, это ж геморрой, о боже!
– Спокойно, Гриша, спокойно. Мы делаем своё дело они своё, не забывай, мы тоже на задании. Наше дело, это сбор информации о программе и это нас касается напрямую. Мы никому ничего не должны, просто ведём следственные мероприятия.
– А вот все эти прослушки, подглядки, ты это серьёзно?
– Серьёзно. А кто и чего нам сможет предъявить, Гриша? Кто они, а кто мы, а?
Горчаков улыбнулся в сторону капитана и ещё сильнее надавил на газ.
– Я в юридическом смысле уж посильней тебя по роду деятельности, так что нюансы беру на себя, если что. Ладно, приехали почти. Я бегу к себе, забираю всё, что надо, а ты беги и захвати табельное. На всякий случай. И быстро рвём туда. Твои ребята знают, куда цистерны отогнали?
– Да, на базе, рядом
