Хрущев. Смутьян в Кремле - Юрий Емельянов

«В решении задач коммунистического строительства, – говорил Хрущев, – большое теоретическое и практическое значение приобретает вопрос о путях развития и сближения колхозной и общенародной форм социалистической собственности… Слияние колхозно-кооперативной собственности с государственной собственностью в одну общенародную собственность – это не просто организационно-хозяйственное мероприятие, а решение глубокой проблемы преодоления существенного различия между городом и деревней».

Одновременно Хрущев говорил о том, что по мере продвижения к коммунизму «настоятельно встают также вопросы политической организации общества, государственного устройства и управления в период развернутого строительства коммунизма». Хрущев считал, что наиболее верным путем отмирания государства, которое должно будет произойти в коммунистическом обществе, является передача функций государственных организаций общественным. Хрущев говорил: «Дело идет к тому, чтобы функции обеспечения общественного порядка и безопасности наряду с такими государственными учреждениями, как милиция и суды, выполняли параллельно и общественные организации. У нас сейчас осуществляется этот процесс».

Следствием этого курса Хрущева стала организация народных дружин, которые помогали милиции поддерживать порядок на улицах. Хотя по личному опыту я знаю, что дежурство в отрядах народных дружин часто сводилось к долгим и довольно скучным прогулкам по улицам, присутствие дружинников на улицах оказывало свое воздействие на потенциальных нарушителей порядка. Дружинники не раз помогали милиционерам останавливать антиобщественные поступки и даже задерживали преступников. В то же время надежда Хрущева на то, что «добровольные отряды народной милиции должны взять на себя обеспечение общественного порядка в своих населенных пунктах», была преждевременной. А ведь, надеясь на народные дружины, Хрущев взял курс на ликвидацию милиции. В своем докладе он объявил: «Резко сокращен аппарат милиции». Сокращение профессиональных работников милиции было неоправданным и могло лишь ослабить борьбу с преступностью.

Другим нововведением Хрущева стала передача ряда функций народных судов «товарищеским судам». Одновременно по инициативе Хрущева развилась практика передачи преступников на поруки трудовому коллективу, в котором он работал. Во многих случаях эта практика себя не оправдала, и в дальнейшем от нее отказались.

Доказывая «югославским ревизионистам», что советское государство постепенно отказывается от репрессивных функций, Хрущев заявил: «Как я уже говорил, у нас сейчас нет заключенных в тюрьмах по политическим мотивам». (Это утверждение дважды прозвучало в выступлении Хрущева, а затем в выступлении Шелепина. Но это не соответствовало действительности. В.В. Кожинов писал: «Те, кто утверждают, что Хрущев проявлял крайнюю жестокость под давлением Сталина, а, придя к власти, стал чуть ли не гуманистом, фальсифицируют историю. При Хрущеве… получали… сроки заключения до 10… и даже до 15… лет и «инакомыслящие» – к тому же нередко весьма умеренные – группы (в основном студенческие) Льва Краснопевцева (Москва, 1957), Револьта Пименова (Ленинград, 1957), Виктора Трофимова (Ленинград, 1957), Сергея Пирогова (Москва, 1958), Михаила Молоствова (Ленинград, 1958)…» Как отмечал Кожинов, аресты подобных групп продолжились и в дальнейшем. По оценке профессора Ю.В. Качановского, в течение правления Хрущева число новых политических заключенных составило около 10 000 человек.)

Объявляя программу свертывания ряда государственных структур, Хрущев одновременно исходил из необходимости всемерно укреплять партию и ее систему управления. В разделе доклада «Коммунистическая партия – руководящая и организующая сила советского народа в борьбе за победу коммунизма» Хрущев подчеркивал, что после XX съезда «партия осуществила ряд крупных мер в области внутренней и внешней политики… Центральный Комитет партии на своих Пленумах регулярно рассматривал назревшие вопросы коммунистического строительства». Он отмечал количественный рост числа членов партии. Действительно, за шесть с небольшим лет, прошедших с XIX съезда, число членов партии выросло с 6 882 145 человек до 8 239 131, то есть на 20%. Хрущев заявлял: «В нашей ленинской партии советский народ видит своего испытанного вождя и учителя, в ее мудром руководстве – залог побед коммунизма».

По мысли Хрущева, достижения советской экономики в ходе строительства коммунистического общества в ближайшие семь лет должны были также обеспечить «решающий перевес в соотношении сил на международной арене в пользу мира, и таким образом возникнут новые, еще более благоприятные условия для предотвращения мировой войны». В результате «осуществления экономических планов Советского Союза, всех социалистических стран Европы и Азии, – заявлял Хрущев, – будут созданы реальные возможности для устранения войны как средства решения международных вопросов». Хрущев пояснял, что «еще до полной победы социализма на Земле, при сохранении капитализма в части мира, возникнет реальная возможность исключить мировую войну из жизни общества».

В то же время, говоря о кризисах 1958 года, Хрущев не исключал возможности их перерастания в глобальный конфликт. Вспомнив события в Тайваньском проливе, Хрущев заметил, что «недавно весь мир с тревогой наблюдал, как американские агрессивные действия грозили перерасти в огромный пожар». Он сказал, что «пожар мировой войны» может вспыхнуть в случае попыток Запада поглотить ГДР. При этом он осудил западногерманского канцлера Конрада Аденауэра за его непримиримую политику в отношении ГДР и заверил, что у лидера Христианско-демократического союза ФРГ «никаких перспектив попасть в рай… нет», а ему «уготовано совсем другое место – в геенне огненной». Выразив удовлетворение «развитием событий в странах Ближнего и Среднего Востока», Хрущев в то же время заявил, что «нельзя думать, что там исключена возможность обострения положения». Он выразил солидарность с президентами Ирака и ОАР Касемом и Насером, хотя и пожурил последнего за аресты коммунистов Сирии и Египта.

Говоря о возможности войны, Хрущев замечал: «Пока существует капитализм, всегда могут отыскаться люди, которые «рассудку вопреки» захотят ринуться в безнадежное предприятие. Однако этим они только ускорят гибель капиталистической системы. Любая попытка агрессии будет пресечена, а авантюристы окажутся там, где им и надлежит быть. (Продолжительные аплодисменты.)»

Хрущев напомнил, что «если Советский Союз умеет посылать ракету на сотни тысяч километров, то он может послать без промаха мощные ракеты в любую точку земного шара. (Аплодисменты.)»