Марковцы в боях и походах. 1918–1919 гг. - Коллектив авторов

вдоль реки, вел перестрелку с красной пехотой. Его молодежь все еще сохраняла не только силы, но и боевой пыл, и только когда был убит юный прапорщик Архангельский, воскликнувший в этот момент: «Моя мама…», все осунулись, замолчали… Молодежь снова ожила несколько спустя, когда ей была объявлена ответственнейшая задача, данная их батальону.

Утром следующего дня армия должна выступить в западном направлении, т. е. перейти р. Лаба и сбить противника за ней. Мост через реку основательно испорчен красными, а поэтому форсировать ее остается лишь переходом вброд. Начать эту операцию выпало на Юнкерский батальон.

8 марта. Полночь. Юнкерский батальон построен, и ему объяснена задача: перейти вброд реку, залечь под обрывистым берегом, а перед рассветом атаковать противника и занять ближайшие хутора. Начать выполнение задачи дано двум взводам: взводу недавно произведенных в офицеры юнкеров штабс-ротмистра Концепа и взводу полевых юнкеров поручика Гурчина. Перед рассветом они атакуют, а одновременно переходит реку весь батальон и также немедленно вступает в бой.

Сыро и холодно. Тишина. Во 2-м часу ночи взводы вошли в воду.

Ширина реки 20–25 шагов; дно каменистое и неровное; глубина местами по грудь; течение быстрое. Переход реки прошел без единого выстрела со стороны противника. Брезжит рассвет. В нескольких десятках шагов от берега, за бревнами, появились фигуры красных. Переправившиеся роты атаковали и моментально сбили противника. Он бежал к хуторам, из которых выходили его цепи. Но они имели перед собой уже весь Юнкерский батальон. Пулемет Кольта, перенесенный на спине через реку прапорщиком Зильберманом, открыл огонь. Батальон ворвался в два хутора, отбил атаку в свой фланг из третьего. Ему на помощь подошел конный дивизион. Красные отходили. Юнкерский батальон блестяще выполнил ответственную и трудную задачу.

Вскоре к нему подошел Офицерский полк, еще ночью снявший свои заставы и переправившийся через реку на лодках и сколоченных плотах. Полк и Юнкерский батальон наступали по дороге на хутора Филипповские.

Офицерскому полку пришлось действовать поротно, выбивая красных из разбросанных хуторов, по группам носивших названия: Марухинских, Ново-Севастопольских, Султановских. На одном хуторе 4-я рота захватила два орудия и грузовик со снарядами. Генерал Марков приказал испортить орудия и грузовик. Последний потому, что красные вылили горючее. Но ротмистр Дударев не выполнил приказания генерала Маркова. По настоянию морского лейтенанта, надеявшегося найти хотя бы керосин, если не в этих хуторах, то в следующих, грузовик тащили волы, а за рулем сидел лейтенант. Керосина достать не удалось.

Отряд генерала Маркова заночевал на Киселевских хуторах, верстах в 15 от станицы Некрасовской. Красные находились в непосредственной близости.

Тем временем на поврежденном мосту кипела работа по его реставрированию. Однако все усилия сделать его пригодным для переправы артиллерии и обоза не привели к положительному результату. Пришлось использовать слабый паром. Переправа затянулась на целый день.

* * *

Этот переход армии оставил о себе весьма жуткое и гнетущее впечатление.

Район, в который вошла она, был населен переселившимися сюда из центральных губерний России крестьянами, арендовавшими землю у казаков. Приобретать ее в собственность они не имели права, что было причиной скрытой их вражды с казаками. Эта вражда вышла наружу с приходом к власти большевиков и тем более сильно, т. к. большевики разжигали ее. Она вылилась в это время в жестокое сведение счетов. И это несмотря на то, что крестьяне, хотя и не имели собственной земли, но жили весьма богато.

Приход Добровольческой армии в этот район произвел разное впечатление на казаков и крестьян. Последние, обманутые пропагандой большевиков, видели в ней тех же казаков, защищающих исключительно казачьи интересы и несущей возмездие за их насилия, отчего сразу же стали на сторону красных и вступили в их ряды. В хуторах оставались лишь старики, женщины и дети, да и то далеко не все.

Грустно и тяжело было добровольцам создавать великую ложь, воспринятую крестьянами в отношении Добровольческой армии. Но еще более тяжело и с немалой долей озлобления они переживали чувство в отношении казаков. Месть последних к крестьянам была дикой, и они проявили ее жестоко: когда армия в этот день с боем придвигалась вперед, запылали крестьянские хутора. Это было жуткое зрелище…

О чем думали казаки? Как они рассуждали? Они были против крестьян. Но были ли они против красных, против большевиков? Станица Некрасовская что-то не дала пополнения армии. Или они думали, что большевики их не тронут, как крестьяне думали, что большевики их вечные друзья и их защитники? Добровольческая армия проходила район совершенно ей непонятный. Она должна была карать сурово одних и встречать вооруженное сопротивление других, не встретив никакого сочувствия к несомым ею Правде и Добру.

9 марта. Едва стало светать, армия выступила дальше по дороге на хутора Филипповские. Она вклинилась в расположение противника, будучи в то же время преследуема его частями из станицы Некрасовской. Она находилась в положении тесного окружения, имея свой фронт всего лишь версты две, а глубину своей колонны версты четыре. «Главные силы» ее были не только под обстрелом артиллерии, красных, но и под ружейным.

Красные старались всячески использовать тяжелое положение армии и действовали активно. Но идущие на охране флангов части (отряд генерала Маркова прикрывал левую сторону колонны) неизменно сбивали красных с каждого тактического рубежа.

С подходом армии к хуторам Филипповским, занимаемым большими и свежими частями красных, было необходимо сосредоточить для атаки возможно большие силы, для чего Офицерский полк получил приказание выйти в голову колонны, где были Корниловский и Партизанский полки.

Положение «главных сил» армии – ее походного лазарета и обоза, оставшихся без достаточного пехотного прикрытия, создавалось очень опасным, но с ними был оставлен генерал Марков. Он быстро сократил глубину колонны; он сформировал из раненых группы, которые высылал в обеспечение колонны. Нажим противника усилился. 1-я батарея, оставшаяся с генералом Марковым, вела огонь на все стороны. Был момент, когда Юнкерский батальон оказался в тяжелом положении, но его выручил пеший взвод батареи. Генерал Марков благодарил взвод и батарею.

Тем временем три пехотных полка и конный дивизион на их левом фланге перешли в атаку на хутора Филипповские. Партизанский полк – вправо от дороги, Офицерский – влево, Корниловский и конный дивизион – еще левее, в обход хуторов с востока. Офицерский полк имел две роты в передней линии, одну роту за ними во второй. 4-я рота была в резерве армии.

Перейдя складку местности, Офицерский полк увидел перед собой в 1000 шагах за ложбиной, на следующем гребне, свежевырытые окопы противника, из которых сразу же встретил его поток ружейного и пулеметного огня. Роты не остановились и