Чумные истории - Энн Бенсон

— Все разумные люди, сир, боятся чумы, а Папа человек разумный, не так ли? Сильные и богатые умирают от этой напасти так же, как бедные и бессильные. Беда не знает различий.

Эдуард с этим согласился:

— Уверяю вас, я тоже разумный человек. Я боюсь чумы больше, чем самой кровопролитной битвы. На мою долю их выпало немало, — спокойно добавил он.

— В нашей битве не будет кровопролитий, однако и она потребует твердости и отваги.

— В Англии в них нет недостатка, можете мне поверить.

— Вот и отлично, — сказал Алехандро, поднявшись. — Они нам понадобятся. Начнем с того, что закроем замок. Вход будет разрешен только через карантин. Вам придется издать приказ, чтобы в замке был запас продовольствия и всего необходимого минимум на три месяца. — Задумавшись, он заходил по комнате. — Придется устроить продовольственный склад. И привести скот на мясо, чтобы здесь же его и забивать. На мой взгляд, нужно подготовиться так, будто мы в осаде. Велите привезти все, в чем может возникнуть нужда. А потом велите закрыть ворота.

Алехандро замолчал и взглянул на короля в ожидании ответа. На лице Эдуарда явно читалось смятение.

— Вы правы, лекарь, это решение выполнить непросто. Есть ли другой путь?

— Из известных мне нет. А об успешных результатах де Шальяка вам известно.

Эдуард подошел к окну, посмотрел на зеленые холмы и вздохнул.

— Делайте то, что считаете нужным, — сказал он. — Я скажу, что вы действуете с моего позволения.

Они обсудили еще некоторые мелкие детали, и король отослал Алехандро, предоставив ему действовать самостоятельно. Молодой врач потратил несколько часов, обходя Виндзор, подмечая все входы и выходы, обследуя кухни, прачечные и уборные. Замок был огромный, и папский дворец в сравнении с ним казался обычным особняком, но, несмотря на всю здешнюю роскошь, Алехандро решил про себя, что де Шальяк прав и французы куда утонченнее в своем чувстве изящного. Камни, из которых был выложен замок, были больше и отесаны хуже, нитки в гобеленах — грубее, плиты на полу не такие гладкие. На стенах Виндзора также стояли леса, поскольку монарх решил расширить дворец, приведя его размер в соответствие с величием Англии. Работа была начата огромная, под стать хозяину, мечтавшему поскорее дожить до того дня, когда его семейство обретет подобающий ему дом.

К выполнению рекомендаций де Шальяка Алехандро приступил немного позднее в тот же день, начав с того, что собрал королевских астрологов. В отличие от короля, считавшего их обыкновенными знахарями и шарлатанами, королева Филиппа ни дня не обходилась без составленного ими гороскопа, и Эдуарду лишь оставалось мириться с их присутствием.

— Я держу при себе трех астрологов, — сообщила ему Филиппа при первом их разговоре. — Его величество считает это излишним. Говорит, что и одного было бы достаточно, но я и слышать не желаю о том, чтобы с кем-то расстаться. — Она улыбнулась нежной улыбкой, и лицо ее осветилось той удивительной красотой, какой она славилась в юности. — Сам он не расстался бы со своим костюмером за все золото Клеопатры. Вот так же и я не желаю лишать себя своих удовольствий.

— В таком случае, если позволите, — сказал Алехандро, — не могли бы вы, ваше величество, велеть вашим астрологам подготовить гороскоп для каждого члена вашей семьи с рекомендациями, в какое время принимать ванну, в какое есть, а также какую принимать пищу, чтобы сберечь здоровье.

— Но это же огромная работа, — заметила королева. — Разумеется, они воспротивятся.

— Однако это необходимо, — настаивал Алехандро. — Умоляю разрешить мне от вашего имени попытаться их убедить в ее необходимости. От этого может зависеть жизнь и здоровье обитателей Виндзора.

Неохотно, но королева дала согласие. Однако результат оказался отнюдь не столь плодотворным, как ожидал молодой врач. Все усилия привели лишь к тому, что в кухне бегали сердитые повара, в столовой сидели сердитые члены семейства, ибо в редкий теперь день готовили одно блюдо на всех. Были недовольны и горничные, которые бегали вниз и вверх с ведрами горячей воды, приготавливая ванну по гороскопу в самое странное время.

Однако главная неприятность ждала впереди, когда один из астрологов как-то сказал королеве:

— Есть дни, предпочтительные для супружеских отношений, но, к несчастью, есть и такие, когда они могут повредить вашему здоровью. Я подготовил для вас календарь.

Королева тактично изложила суть этой беседы мужу, и король взорвался:

— Мерзкие еретики! Да как они осмеливаются даже воображать, что им будет позволено указывать мне, чем я должен заниматься в спальне! Хватит с меня. Больше ничего не желаю слышать!

— Ваше величество, единственное, чего они хотят, это спасти нас…

Король перебил ее:

— В таком случае они, наверное, с небесной помощью сумеют подыскать мне даму, чье общество окажется безопасным для меня в те дни, когда ваше опасно.

Королева ушла во гневе, и с тех пор астрологам было запрещено вмешиваться в отношения между королем и королевой.

Определив таким образом границы своего влияния на короля и немного разочарованный, Алехандро занялся устройством карантинного въезда в надежде на помощь со стороны капитана королевских гвардейцев. Но оказалось, что капитан, с неохотного позволения Эдуарда, оставил Виндзор, чтобы в трудные времена быть вместе с семьей. Его обязанности временно исполнял сэр Джон Шандос.

— Рад видеть вас в этой должности, — приветствовал его Алехандро. — При виде разумного человека всегда радуешься. Все остальные сопротивляются моим предписаниям, и почти никто их не выполняет. Я уже сыт по горло.

— Постараюсь помочь, чем могу, — пообещал Шандос.

— Иного, сэр, я от вас и не ожидал, — сказал Алехандро. — Вот что нам нужно. Мы должны полностью перекрыть входы и выходы, чтобы никто сюда не вошел, минуя карантин.

— На какой срок? — сказал сэр Джон.

— Возможно, на две недели.

— А если кто-то решит выйти?

— Он уже не войдет.

— Тогда где будут тренироваться королевские гвардейцы?

Алехандро оглядел двор:

— Думаю, здесь.

— Во дворе? Здесь нет столько места, лекарь!

— Сколько есть, столько есть, сэр Джон. Как только закроют ворота, здесь не должен пройти ни один человек.

— А как быть с кузнецами, которые чинят оружие, как быть с поставщиками провизии?

— Нельзя ли заранее запастись припасами и оружием? Может быть, в округе найдется какой-нибудь кузнец, который захочет на время поселиться в замке?

— Ну, захочет он или нет, я его приведу, — заявил сэр Джон.

«Еще один человек, которому придется служить, хочет он того или нет», — подумал Алехандро, невольно сравнив себя с незнакомым кузнецом.

— Поступайте как знаете, сэр Джон, и будем надеяться, что заключение наше будет коротким, — сказал он. — С Божьей помощью как-нибудь переживем эту чуму.

Затем он собрал рабочих, которым тоже сообщил про план превратить Виндзор в неприступную крепость. И здесь тоже со всех сторон посыпались возражения. Алехандро настаивал на том, чтобы все седельщики, оружейники, портные и прочие оставались за стенами замка. Съестные припасы и запасы зерна, а также сено для лошадей и скота следовало заменить новыми. Все лари, сундуки, подвалы и кладовые — вымыть до первозданного блеска, прежде чем снова заполнять.

Каждый зачитанный им приказ вызывал ропот и недовольство толпы, однако он, терпеливо подбирая слова, все же сумел убедить их в том, что это делается ради их же блага и поможет им уберечься от чумы. Под конец он окончательно привел всех в ужас, нанеся свой coup de grâce.[13]

— Отныне все обитатели замка обязаны каждый день принимать ванну и каждый день менять платье. Грязную одежду стирать немедленно. Горячая вода в прачечных будет днем и ночью.

Толпа возмущенно зароптала, но Алехандро гневно хлопнул в ладоши, призывая к молчанию. Когда наконец все снова обратили на него внимание, молодой врач продолжил:

— Вы готовы заболеть чумой, только бы не мыться? Если кто-нибудь из вас выживет, тогда и вернетесь к прежним привычкам!

В толпе послышался шепот, но вслух никто не посмел снова выкрикнуть яростные, негодующие обвинения, как минуту назад.

— Тогда делайте как вам велено. Я здесь отдаю приказы с высочайшего дозволения.

Когда толпа рассеялась, к нему подошел сэр Джон, наблюдавший за этой сценой.

— У вас теперь будет мало друзей в стенах замка, — предупредил он.

Алехандро пожал плечами:

— У меня их здесь и не было. Они быстро забудут про все эти мелочи, когда ворота откроются и они поймут, что пережили мор.

Вскоре, наводя в замке свои порядки, Алехандро с большим изумлением открыл для себя, что чем суровей и жестче приказ, тем охотнее его исполняют. В том числе августейшие дети, чья нетерпимость к любому давлению превосходила даже слухи об этом. Однако, как и предупреждал де Шальяк, довольно быстро готовность сотрудничать сменилась скрытым сопротивлением. Война с Францией была временно прекращена, и молодые люди из придворных принца Уэльского заскучали, томясь бездельем. Они упрашивали его разрешить им прокатиться в поле, поупражняться в воинском искусстве, и король был с ними согласен, утверждая, что боеспособность его дворян важна не менее, чем карантинный заслон. Алехандро и слышать ничего не хотел, отчаянно продолжая доказывать, что поупражняться с оружием можно и во дворе.