Мёртвые бабочки (СИ) - Ян Кравец

- Вы ведь служите у архонта, верно?

- У брата архонта, - уточнил Золлак, едва не подавившись бутербродом.

- У брата, - кивнула Лори. - Его зовут Ларсен?

- Верно.

- Расскажите мне о его дворце, мастер Золлак, - попросила Лори. И добавила: - Если вам не сложно.

Сложно Золлаку не было. Вот только он понятия не имел, что рассказывать этой девушке с неподвижными глазами. Он подумал, что вряд ли ей будет интересно количество любовниц Ларсена. Улыбнулся, вспомнив Стиву, последнюю пассию своего единственного пациента и тут же стыдливо порадовался тому, что Лори не может увидеть улыбку на его лице.

- Во дворце, - неторопливо начал он, - довольно красиво. Там дорогая и тяжелая мебель, старинные картины и собственный обширный зверинец. В саду есть пруд, а в пруду...

- Простите, - рассмеялась Лори, - но вы сейчас просто перечисляете то, что видели каждый день. Но ведь это же скучно! Я же хочу услышать то, что действительно интересно. Расскажите о том, какие порядки приняты во дворце. Кто следит за тем, чтобы туда не пускали кого попало? А как проводит вечера господин Ларсен?

Золлак тяжело вздохнул. Он никогда не интересовался тем, что происходит вокруг, и сейчас ему трудно было вспомнить хоть что-нибудь стоящее. Наконец, ему пришло в голову, что можно вполне описать недавний приём по случаю окончания очередной битвы. Идея оказалась удачной. Лори отставила кружку, положила локти на стол и мечтательно закрыла глаза. В таком положении ей удавалось забыть на какое-то время о своей слепоте, и она как наяву видела то, что рассказывал Золлак. Она выросла на чудесных сказках Стора и мечтала сама стать героиней одной из них. Лори грезила о дворцах и садах, почтительных придворных и ослепительных королях. Тот, кого здесь называли архонтом, никак не тянул на мудрого короля, но в сказках к власти всегда приходили лучшие из людей. Просто надо было немного подождать достойнейшего. Вот Лори и ждала, а пока довольствовалась рассказами, которые удавалось вытянуть из Золлака. Золлак ей нравился, хотя порой расстраивал её некоторыми историями. Например, Лори не хотела бы знать про любовниц Ларсена, но порой Золлак проговаривался, и в разговоре всплывали имена то Вервы, то Лакши, темнокожей властительницы сердец.

- Когда к архонту приезжают чиновники из соседних областей, устраивается настоящее пиршество. Иногда на них приглашают женщин и тогда они надевают свои лучшие платья и украшения, - продолжил Золлак, мысленно блуждая по дворцу архонта. К его величайшему огорчению, мысли уносили его исключительно в собственные покои, к любимой библиотеке и мягкому креслу. Но любопытство Лори было не унять:

- А во что бывают одеты мужчины?

Золлак задумался. Последний раз на приёме архонта он был больше пяти лет назад и сейчас память его подводила.

- На мужчинах, гм...

Он уже хотел честно признаться в том, что совершенно не помнит таких подробностей, как вдруг с улицы донёсся топот копыт и громкий мужской голос.

- Мастер Золлак! Мастер Золлак!

Золлак вскочил на ноги, перевернул стул и метнулся к выходу. У двери он остановился в нерешительности и оглянулся на Лори. Что там, снаружи? Голос незнакомый. Что если господин Ларсен разгневался и велел найти и наказать сбежавшего лекаря?

- Откройте, мастер Золлак, - подала голос Лори. - Если кто-то выследил вас до этого места, ему не составит труда сломать дверь.

- Хорошо.

Постояв ещё несколько секунд в задумчивости, Золлак решительно положил руку на ручку двери и толкнул её от себя.

Вместо ожидаемой толпы стражников в полном боевом облачении, как он успел себе нафантазировать, на улице оказался один всадник верхом на серой лошади. Одет он был как простой горожанин, но сапоги с богатой отделкой и золотая лента на голове выдавали выходца из знатного рода.

- Мастер Золлак! - искренне обрадовался всадник и спрыгнул с коня. На вид ему было немного за тридцать, но седина уже посеребрила виски. Лицо было бледным и встревоженным, под глазами лежали глубокие тени.

- Я уже не верил, что найду вас. Люди говорили, что вас увезла женщина с белыми волосами, а я потерял её след.

Он внимательно всмотрелся в лицо старика.

- Вы в порядке? Хорошо себя чувствуете?

- Со мной всё хорошо, - кивнул Золлак. - Но кто вы? Вас послал господин Ларсен?

- Ларсен! - воскликнул мужчина и сверкнул глазами. - Ларсен негодяй!

Золлак вопросительно посмотрел на незнакомца.

- Предатель? Почему?

- Это он заправляет всеми делами во дворце. Не архонт Питер, а он!

- Я не понимаю...

Золлак и в самом деле не понимал. Он никогда не интересовался тем, что происходит в государстве, понятия не имел, в чьих руках сосредоточена власть. Пожалуй, Золлак был единственным человеком при дворе, кто верил в то, что архонт Питер является полноправным правителем. Он считал Ларсена любящим братом, который разделяет с архонтом тяготы правления. Слушая, как незнакомец рассказывает о злодеяниях Ларсена, Золлак пребывал в смятении. Он был добрым и доверчивым человеком, в чьей душе остро отдавалась чужая боль и несправедливость.

- Значит, Ларсен нехороший человек, - вывел он, когда его собеседник умолк. - Но кто ты и почему пришел за мной?

- Я Девин. Сын Вервы Кру.

Золлаку показалось, что он ослышался. Девин Кру был не просто сыном любовницы Ларсена, он был сыном Ларсена. Ублюдок в шелках, так называли Девина во дворце. И Золлак не мог представить себе человека, который ненавидел бы Девина больше, чем Ларсен. Сам Золлак никогда не видел Девина. Он вообще редко водил знакомства с другими придворными.

Появление Девина для Ларсена полной неожиданностью. Всемогущий Ларсен и представить себе не мог, что кто-то из его женщин осмелится привести во дворец своего выродка. Обычно такие дела решались за пределами дворцовых стен. Детей отдавали на воспитание в отдалённую деревушку, а наложница получала дорогую побрякушку. Когда Верва спокойно привела Ларсену пятнадцатилетнего подростка, Ларсен почувствовал себя взятым врасплох.

- Твой сын, - просто сказала Верва Кру. И Ларсен не нашелся, что сказать в ответ.

Первые двадцать лет своей жизни Девин во всём уподоблялся своему отцу. Он был развязен, но мил, беспощаден, но обаятелен. О количестве его женщин ходили легенды, о ночных оргиях гневно отзывались даже закоренелые развратники. А потом с Девином что-то произошло. Несколько месяцев он не переступал порог дворца. Ларсен уже начал слабо надеяться на то, что его дорогой сынок свернул себе шею. Потом Девин вернулся, но это был уже совсем другой человек. Тот Девин любил женщин, этот избегал. Тот Девин унизывал пальцы золотыми кольцами и носил плащи ценою в целое поместье. Этот надевал самую простую одежду и не помышлял о франтовстве. Но хуже всего было то, что этот, новый Девин постоянно о чем-то думал. Вы могли обращаться к нему с длинной речью, оживлённо жестикулировать, даже кричать и в то же время точно знать, что Девин попросту вас не услышит. Слишком уж он занят своими мыслями. А там, в его сознании нет места для чужих слов. За полгода отсутствия во дворце он постарел лет на десять. Тогда и появилась седина в волосах.