Перерождение (СИ) - Анастасия Владимировна Романчик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Разберусь.
— Эфо мстительный, а люди для него, что говорящие куски мяса.
— Катя, подойди вот к тому дому, — указал Дима на деревянное жилище Петра Ивановича. — Представься и скажи, что ты его правнучка. Будет расспрашивать, отвечай честно на все его вопросы. Поняла?
— Ага… — Катя поплелась к дому, постоянно оборачиваясь на хранителей. И не переставая на них смотреть, постучалась в дверь.
— Ну и? — ухмыльнулся Дахот.
— Я знаю, как вас на самом деле зовут.
У Дахота лицо вытянулось, и ухмылка испарилась как дым.
— И на какую букву начинается моё имя?
— На «Ю».
— И что тебе от меня надо?
— Немного помощи. Не знаю, насколько я здесь застрял, но не хотелось бы попасться к охотникам за кристаллами, пока я буду в деревне…
— Их уже закопали, — оборвал его Дахот.
— Тех с дороги? — не поверил Дима.
— Да.
— Из-за того, что они со мной столкнулись?
— Они себя выдали, а мы не церемонимся, если узнаем, что кто-то участвовал в зимней охоте.
— Значит, за мной следили…
— Ты наказан, но не изгнан из семьи окончательно. Конечно, за тобой будут следить и охранять. Эти ж ктулухи не отличают создателя леса от преемника. Хотя меня удивляет, что ты вообще лес сумел покинуть, чего ни один преемник не сделает. Такое может проворачивать только наш отец леса.
— Так я его сын…
— Так ты у него не первый. Твои братья так не могут.
— Дима! — позвала Катя. — У нас ма-а-аленькая проблемка!
— Как же я от неё отвык… — признался Дима, скривившись.
— Понимаю, — ухмыльнулся Дахот.
Дима отправился помогать Кате, оставляя фиолетового хранителя дальше нежиться на дереве. Пётр Иванович сидел на крылечке и недоверчиво разглядывал новоиспеченных родственников.
— Я сделала, как ты сказал… он мне не поверил. Считает, что это проделки вон той вредины, — она указала на Дахота.
Уговаривать Петра Ивановича Диме было в лень, поэтому он закрыл глаза и заставил воскреснуть всю сельскохозяйственную растительность на территории участка прадедушки.
— Верить необязательно, просто пустите пожить нас, — сказал устало Дима, потерев веко.
Пётр Иванович по-прежнему с недоверием пропустил их в дом. Уже зная дорогу, Дима направился наверх, сложив крылья плащом.
— Дима! — позвала Катя, как только он завалился в пыльную постель лицом в подушку.
— А?
— А как ты превратился в одного из этих? Я чего спрашиваю… может это заразно…
— Катя… у меня отец — хранитель.
— Дядя Игнат — хранитель?!
— Да. И дай поспать, я реально устал. И это… ложись рядом под крыло.
— Я лучше внизу… там я видела диван стоит…
— Катя, под крыло, — более властно приказал Дима. — Будешь ночевать внизу, могут выкрасть местные гопники.
Катя со вздохом послушалась и накрылась Диминым крылом, уставившись в потолок и чихнув. Дима же практически сразу вырубился и проспал до утра, если бы его не разбудила вылитая на голову кружка воды.
— Девку увели к озеру! — прошипел ему на ухо Дахот.
— Куда?!
— Возле деревни только одно озеро…
Дахот не договорил как Дима так резко стартанул, что вылетел в окно, едва приземляясь на ноги и руки, подобно кошке.
— Ну, у тебя и разгон! — высунулся следом Дахот.
Но Дима на всех парах уже бежал к озеру. Издали оценив обстановку, он с ноги ворвался в толпу хранителей и вытащил из воды Катю, находящуюся под действием магии. На его счастье с неё успели стянуть только футболку.
Главным зачинщиком, как Дима и думал, оказался Захим, он же Катю и раздевал. Хранитель с открытым ртом вытирал кровь, текущую из носа. Дима сам не заметил, как заехал ему по лицу.
— Шустрый, — похвалил Захим, сполоснувшись.
— Снова мешаешь, — вышел вперёд Эфо. — Ты на чьей стороне, человеколюб? Что, мало наших детей люди убили зимой, раз ты так яростно их защищаешь?
— Ты сам не лучше их! На одну девчонку толпой! Очень благородно!
— Ты думал, если помешаешь мне её убить, то я не найду способа, как по-другому свою плату взять? — сел на корточки перед Димой Эфо. — Она нам жизнь задолжала.
— Не смей к ней приближаться! — прошипел Дима, поднимаясь и ощетинившись крыльями.
— А то что? Папу позовешь? — насмешливо продолжал Эфо. — Я всё равно своё возьму, и союзник твой не поможет помешать мне её взять.
— Ты без способностей попробуй. Без магии, как обычный человек. В истинном облике и без группы поддержки. Слабо? Или только с магией и с дружками крутой?
— О-о-о, — отреагировали на его слова остальные хранители.
— Мне плевать на слова какого-то молокососа, — отвечал Эфо. — Я сделаю так, как мне удобно. И не буду тратить время на тебя.
— Я — действующий преемник Иро, — прорычал Дима. — Ты это повтори, когда я вернусь в своё время, скотина лесная.
Кто-то присвистнул.
— Хочешь войны по твоим правилам, сопляк? — взял Диму за шею Эфо. — Не будет этого. Жизнь это не игра по правилам.
Острие его крыла воткнулось прямо в грудь Кати.
— Не-а-ат! — закричал Дима, кинувшись к захрипевшей родственнице, за что получил по лицу от Эфо и отлетел к другим хранителям, которые легко скрутили его, несмотря на оказываемое им сопротивление.
— Сволочь! Скотина! Как ты мог?!
— Что? — усмехнулся Эфо. — Не нравится проигрывать?
Дима дёрнулся и всё-таки врезал одному из хранителей с такой силой, что тот отлетел.
— Война есть война, сопляк, — подошел к нему Эфо и сломал ему оба крыла.
Однако крылья Диме уже неоднократно ломали во время тренировочной пробежки. Поэтому он воспользовался болевым эффектом, как его учили, извернулся и зарядил Эфо в челюсть лбом. Хранитель флегматично сплюнул выбитый зуб.
— Кажется, мальчишка не понял, — сказал он, вытирая кровь. — Парни, объясните ему, что бывает с теми, кто людям сочувствует.
Когда он удалился, хранители начали избивать Диму. Он отбивался, как умел и мог. Сказывалось, что он всё-таки преемник, а не рядовой хранитель, поэтому, то один, то второй отлетали от него как кегли.
Не вступал в драку один Захим — он сидел на камне и наблюдал за потасовкой со стороны. В конечно итоге, Диму так избили, что больше не поднялся, лишь лежал и смотрел, как изо рта и носа на землю стекала кровь.
— Хватит, с него достаточно, — остановил драку старший.
Хранители расступились, а Захим приблизился и сел перед Димой на корточки, поднял его за волосы так, чтобы он видел, как умирала от потери крови Катя.
— Мы — твоя семья, другой у тебя не будет, — сказал Захим. — Ни
