Останний день - Андрей Александрович Васильев

я засунул в рот кусочек лайма — Но вот скажи — как ты себе это мыслишь? Чисто технически? Где я, и где ваш брат вурдалак? Любой из вас по сравнению с человеком ходячая машина убийства.

— Мне рассказывали, что ты Данилу из свиты князя Михаила прикончил, и даже не вспотел — заметил Ленц.

— Данила — самовлюбленный дурак — поправил его я — На то и расчет был. Если бы не это, лежать мне в земле, червей кормить. Ну, и, конечно, спасибо Марфе, что меня костяным ножом снабдила, для вашего брата на редкость смертоносным.

— Одолжи его еще раз — посоветовал вурдалак.

— Нож — это только нож — поморщился я — Арвид, такое ощущение, что ты меня не слышишь. Пойми, силы не просто неравны, это как-то по-другому называется. Например — попытка с негодными средствами. Я до нее даже не доберусь, по дороге погибну. Ты же сам говоришь, что она к себе на службу несколько бойцов поставила. Вот они-то меня и схарчат.

— Валера, ты не понял — мне показалось, что вурдалака забавляют мои эмоции — Никто тебя одного в ее дом не отпустит. Неужели ты так плохо обо мне думаешь? Да и жить мне после такого афронта сутки максимум, вопрос только в том, кто первым успеет — Шлюндт, Марфа или сыскные псы с Сухаревки. Первыми пойдут мои дети, они расчистят тебе дорогу, устранят тех, кто служит этой стерве, и загонят ее саму в угол. Я же ничего в этом случае не нарушаю, верно? Ну, или самую малость перегибаю палку. А потом придешь ты и ее убьешь. И все в выигрыше — я отомщу, мои собратья перестанут психовать, а ты получишь искомую драгоценность.

Темнит он, конечно. Ой, темнит. Шиты эти размышления белыми нитками, как видно не было у Арвида в достатке времени для создания хорошей теории заговора, что в голову пришло, то он и городит. Впрочем, найти бы такого обитателя Ночи, который подобным не грешил. У каждого есть фига в кармане и пятый туз в рукаве.

— Звучит чуть лучше, чем то развитие событий, что я раньше описывал, но все равно… — я пощелкал пальцами — Как бы твой патриарх на меня потом не взъелся и мстить за свою протеже не вздумал. Ладно ты, у тебя хоть повод есть ее прибить, а я что? Она мне не пакостила, не угрожала, мы вообще не знакомы. Мне просто нужен ее перстень, вот и все. Так отчего я сразу ее убивать стал, не поговорив, не поторговавшись? Это прямо бандитизм какой-то, за подобные вещи вообще срок дают. Кстати, те же отдельские могут возбудиться по данному поводу и начать на меня бочку катить.

— Ну да, выглядит все это не ахти — признал Ленц — Но ты имей в виду, она тебе этот перстень точно не отдаст. Она с ним вообще не расстается, я это хорошо помню, даже перед сном не снимает. Лианна считает его своим счастливым талисманом. Она мне как-то сказала, что после того, как ей его муж подарил, в ее жизни появился смысл. Какой именно не объяснила, но было заметно, что она не врет.

Какой, какой… Травить всех вокруг. Ох, чую хлебну я горячего с этим перстнем. А выбора-то нет.

— Понимаю, как это все выглядит — вурдалак разлил текилу по стопкам — Ты вправе подумать, что я пытаюсь решить проблемы, переложив их со своей головы на твою. Не стану врать, отчасти все так и есть. Ну вот не могу я ее убить своими средствами. Не могу. Не в чувствах дело, их у меня давным-давно нет. Да и тогда не было. Не поверишь, до сих пор в толк не возьму — с чего я тогда ее обратил, какая муха меня укусила? Девка и девка, мало ли я их попользовал, а после осушил? Нет, тут другое. Запрет своего создателя я нарушить не могу, мне проклятие ни к чему.

— Повторюсь — так и мне с твоим родителем связываться неохота — я снова закурил — Если он так к этой красотке проникся, то непременно меня за ее смерть наказать захочет.

— Все время забываю, что ты совершенно не разбираешься в нашей табели о рангах — Ленц поднял «кабальитос», глянул на меня, понял, что этот тост я пропускаю и выплеснул текилу себе в рот — Не тронет он тебя. Ему это себе дороже встанет. Вас, Хранителей кладов, всего-ничего осталось, вы все наперечет. И еще пойди вашего брата, сыщи. А как сыщешь, замучаешься уговаривать посотрудничать. Ты, Валера, наверное, единственный из всех ныне существующих Хранителей, кто живет открыто и хоть как-то к диалогу склонен. Да и то, скорее всего, по молодости. Ну, а как поймешь с какой стороны на бутерброде масло тоже сменишь имя, внешность и обоснуешься где-нибудь в Альпах, в городке размером с вот эту пепельницу, так, чтобы никто никогда тебя не отыскал. Знаешь, сколько глаз за тобой сейчас следит и фиксирует каждый твой шаг, каждую слабость и слово? Нет? И я не знаю, но, думаю, очень много. Так что, если Стефан задумает тебя прикончить, ему самому после придется в бега подаваться и следующие лет сто отсиживаться там, где даже птицы не летают. А, может, и больше.

Что-то такое я уже слышал, и мне это тогда не понравилось. Сейчас не нравится еще больше. Не желаю я прятаться в Швейцарии, там с ума от скуки можно сойти. Я вообще Москву покидать не желаю. Это мой город, я тут родился, вырос. У меня вся жизнь здесь. Помнится, Стелла мне про некоего Смолина рассказывала, который свалил за рубеж после какой-то неблаговидной истории, так вот это точно не мой путь.

Следят? Пусть следят, это их дело. Ну, а мое — добыть два предмета, рассчитаться с Великим Полозом, а потом… А потом видно будет.

И, выходит, выбора у меня нет.

— Еще раз — я затянулся сигаретой — Ты берешь на себя все ее свиту, верно? Их уберут твои люди.

— Верно — кивнул Ленц — Не думаю, что это будет слишком сложно. Их обратили недавно, значит эти дурачки ничего не знают ни о тактике, ни о стратегии настоящего вурдалачьего боя. Ну, а зная Лианну, могу предположить, что они еще и уверены в своей непобедимости, что нам тоже на руку. Даю тебе слово, Хранитель — когда ты войдешь в дом, присные Лианны уже превратятся в