Избранное - Владимир Маяковский

1923

УНИВЕРСАЛЬНЫЙ ОТВЕТ

Мненадоели ноты —много больно пишут что-то.Предлагаюбез лишних фразуниверсальный ответ —всем зараз.Еслинасвояка тот или инойзахочетспровоцировать войной, —наш ответ:нет!А еслидаже в мордобойном вопросеруку протянут —на конференцию, мол, просим, —всегдаответ:да!Еслидержавата или другаяультиматумами пугает, —наш ответ:нет!А если,не пугая ультимативным видом,просят:– Заплатим друг другу по обидам, —всегдаответ:да!Есликонцессиейили чем прочимхотятна шею насесть рабочим, —наш ответ:нет!А есливзаимно,вскрыв мошну тугую,предлагают:– Давайтечестно поторгуем! —всегдаответ:да!

Еслихочетсясунуть рыло имв то,кого судим,кого милуем, —наш ответ:нет!Еслипростопопросятодолжения ради —простите такого-то —дурак-дядя, —всегдаответ:да!Керзон,Пуанкаре,и еще кто там?!Каждый из васпусть не поленитсяи, преждечем испускать зряшние ноты,прочтетмое стихотвореньице.

1923

ВОРОВСКИЙ

Сегодня,пролетариат,гром голосов раскуй,забудьо всепрощенье и воске.Приконченныйфашистской шайкой воровской,в последний разМосквойпройдет Воровский.Сколько не станет…Сколько не стало…Скольких – в клочья…Скольких – в дым…Где б ни сдали.Чья б ни сдала.Мы не сдали,мы не сдадим.Сегоднягневскруглив огромныйбомбы мяч.Сегодняголосаразмолний штычьим блеском.В глазахв капиталистовых маячь.Чертисьпо королевским занавескам.Ответв мильон шаговпошлина наглость нот.Мильонную толпуу стен кремлевских вызмей.Пустьсмерть товарищасегодняподчеркнетбессмертьедела коммунизма.

1923

БАКУ

Баку.Город ветра.Песок плюет в глаза.Баку.Город пожаров.Полыхание Балахан.Баку.Листья – копоть.Ветки – провода.Баку.Ручьи —чернила нефти.Баку.Плосковерхие дома.Горбоносые люди.Баку.Никто не селится для веселья.Баку.Жирное пятно в пиджаке мира.Баку.Резервуар грязи,но к тебея тянусьлюбовьюболее —чем притягивает дервиша Тибет,Мекка – правоверного,Иерусалим —христианна богомолье.По тебемашинами вздыхаютмиллиардыпоршней и колес.Поцелуюти опятьцелуют, не стихая,маслом,нефтью,тихои взасос.Воле городапротивостать не смея,цепью оцепеневших телльнутк Бакупокорнодаже змеиизвивающихся цистерн.Если в будущеекрепко верится —это оттого,что до краевизливаетсястолицам в сердцечернаябакинскаягустая кровь.

1923

МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ

Дело земли —вертеться.Литься —дело вод.Деломолодых гвардейцев —бег,галопвперед.Жизнь шажкомстара нам.Бегомпод знаменем алым.Комсомольскиммиллионным тараномвперед!Но этого мало.Полкамипо полкам книжным,чтоб буквыи то смяло.Мысльзасееми выжнем.Вперед!Но этого мало.Через самуювысочайшую высьмахни атакующим валом.Новымчувствоммысльбудоражь!Но и этого мало.Ковромвселенную взвей.Мольиз вселеннойвыбей!Велилететьлевейвсейвселенскойглыбе!

1923

НОРДЕРНЕЙ

Дыра дырой,ни хорошая, ни дрянная —немецкий курорт,живу в Нордернее.Небото луч,то чайку роняет.Мореблестящей, чем ручка дверная.Полон роткрасот природ:то волныприливомполберега выроют,то краб,то дельфинье выплеснет тельце,то примусом волны фосфоресцируют,то в морезакаткиселем раскиселится.Тоска!..Хоть бы,что ли,громовий раскат.Я жду не дождусьи не в силах дождаться,но верую в ярую,верую в скорую.И чудится:из-за островочкакронштадтцыуже выплываюти целят «Авророю».Но море в терпенье,и буре не вывести.Волнуи не гладят ветровы пальчики.По пляжувпластались в песоки в ленивостикупальщицы млеют,млеют купальщики.И видится:буря вздымается с дюны."Купальщики,жиром набитые бочки,спасайтесь!Покроет,измелети сдунет.Песчинки – пули,песок – пулеметчики".Но пляжбуржуйкамласкает подошвы.Но ветер,песокв ладу с грудастыми.С улыбкой:– как все в Германии дешево! —валютчикигреют катары и астмы.Но это ж,наверно,красные роты.Шаганья знакомая разноголосица.Сейчас на табльдотчиков,сейчас на табльдотынакинутся,врежутся,ринутся,бросятся.Но оберна барынюкосится рабьи:фашистскийна барынькезнак муссолинится.Сосяи вгрызаясь в щупальцы крабьи,глядят,как в морезакатище вклинится.Чье сердцеоктябрьскими бурями вымыто,тому ни закат,ни моря револицые,тому ничего,ни красот,ни климатов,не надо —кроме тебя,Революция!

1923

МОСКВА – КЕНИГСБЕРГ

Проезжие – прохожих реже.

Еще храпит Москва деляг.Тверскую жрет,Тверскую режетсорокасильный «Каделяк».Обмахнулорадиаторгоризонта веером.– Eins!zweil!dreil! —Мотора гром.В небо дверью —аэродром.Брик.Механик.Ньюбольд.Пилот.Вещи.Всем по пять кило.Влезли пятеро.Земля попятилась.Разбежались дорожки —ящеры.Ходынканакрылась скатертцей.Красноармейцы,Ходынкой стоящие,стоя ж —назад катятся.Небо —не ты ль?..Звезды —не вы ль это?!Мимо звезды(нельзя без виз)!Навылет небу,всему навылет,пали —земнойотлетающий низ!Развернулось солнечное это.И пошличасынеобычайниться.Города,светящиесяв облачных просветах.Птицадогоняет,не догнала —тянется…Ямы воздуха.С размаха ухаем.Рядом молния.Сощурился Ньюбольд.Гром мотора.В ухеи над ухом.Но не раздраженье.Не боль.Сердце,чаще!Мотору вторь.Слились сладчайшеяи мотор:"Крылья Икарв скалы низверг,чтоб воздух – рекатек в Кенигсберг.От чертежных делседел Леонардо,чтоб ялетел,куда мне надо.Калечился Уточкин,чтоб близко-близко,от солнца на чуточку,парить над Двинском.Рекорд в рекордвбивал Горрб,чтобы явот —этой тучей-горой.Коптелнад «Гномом»Юнкерс и Дукс,чтоб спорилс громоммоторов стук".Что же —для тогоконец крылам Икариным,человечествозатемтрудом заводов никло, —чтобы этакийВладимир Маяковский,барином,Кенигсбергамираспархивалсяна каникулы?!Чтобы этакойбесхвостойи бескрылой курицемеж подушкамиусесться куце?!Чтоб кидать,и не выглядывая из гондолы,кожуруколбасную —на города и долы?!.Нет!Вылазьте из гондолы, плечи!100 зрачковглазейте в каждый глаз!Завтрашнее,послезавтрашнее человечество,мойнеодолимыйстальнорукий класс, —яблагодарю тебяза то,что тыв полетахи меня,слабейшего,вковал своим звеном.Возлагаюна тебя —земля труда и пота —горизонтаогненный венок.Мы взлетели,но еще – не слишком.Если надок Марсамдуги выгнуть —сделай милость,дайотдатьмою жизнишку.Хочешь,внизс трех тысяч метровпрыгну?!

Berlin, 6 сентября, 1923 г.

КИЕВ

Лапы елок,лапки,лапушки…Все в снегу,а теплые какие!Будто в гостик старой,старой бабушкеявчераприехал в Киев.Вот стоюна горкена Владимирской.Ширь вовсю —не вымчать и перу!Таккогда-то,рассиявшись в выморозки,КиевскуюРусьоглядывал Перун.А потом —когдаи кто,не помню толком,только знаю,что сюда вотпо льду,да и по воде,в порогах,волоком —шлис дарамик Диру и Аскольду.Дальшебило солнцекуполам в литавры.– На колени, Русь!Согнись и стой. —До сегоднянасВладимир гонит в лавры.Плеть крестасжимаеткаменный святой.Шлииз месттаких,которых нету глуше, —прадеды,прапрадедыи пра пра пра!..Многовсяческихкровавых безделушекздесь у бабушкимоейпо берегам Днепра.Был убит,и снова встал Столыпин,памятником встал,вложивши пальцы в китель.Снова был убит,и вновьдрожали липыот пальбыдвенадцати правительств.А теперьвстаютс Подоладымы,киевская грудьгудит,котлами грета.Не святой уже —другой,земной Владимиркрестит насжелезом и огнем декретов.Даже чутьзарусофильствовалот этой шири!Русофильство,да другого сорта.Вотмоярабочая страна,однав огромном мире.

– Эй!Пуанкаре!возьми нас?..Черта!Пусть ещепоследний,старый батькасодрогаетплачемлавры звонницы.Пустьещеврезается с Крещатикаволчий вой:«Даю – беру червонцы!»Наша сила —правда,ваша —лаврьи звоны.Ваша —дым кадильный,наша —фабрик дым.Ваша мощь —червонец,наша —стяг червонный– Мы возьмем,займеми победим.Здравствуйи прощай, седая бабушка!Уходи с пути!скорее!ну-ка!Умирай, старуха,спекулянтка,набожка.Мы идем —ватага юных внуков!

1924