Глеб Белозерский - Лев Демин

- Ты прав, князь Искандер, много жалоб было. Были жалобы на ростовчан, ярославцев. Уже не припомню всех.

- Ко мне также поступают жалобы на баскаков и их людей. Обычно они не удовлетворяются установленной ханом десятиной. Требуют большего. Бывает, силой отбирают скот, имущество. Многие русичи не выносят таких поборов, бросают насиженное жилье, уходят в леса.

- Это плохо, если это правда, князь Искандер.

- Зачем я бы тебя обманывал? Давай, Амраган, вместе поразмыслим, что мы могли бы сделать, чтоб не поступало жалоб и к тебе и ко мне.

- А ничего мы не сделаем. Если русич выплачивает хану десятину, он этим уже недоволен.

- Если бы дело ограничивалось десятиной… Каждый баскак увеличивает десятину ради собственной выгоды. Таков, например, ростовский Фатулла. Все ростовчане, ярославцы говорят о нем со злостью. А с прежним, Бурханом, русичи ухитрялись ладить.

- Смени, Амраган, Фатуллу. И большой беды избежим, - поддержал Феодор Ростиславич.

- Князь Феодор прав, - согласился и Борис Василькович.

- Прислушайся к словам князей, великий баскак, - произнес Александр Ярославич. - Мы опасаемся, что в Ростовской и Ярославской земле могут вспыхнуть беспорядки. Люди слишком обозлены на Фатуллу.

- Вы забываете, что все вы подданные великого хана Берке, - сердито возразил князьям Амраган. - И коли вызовите гнев хана, на ваши земли обрушатся ханские войска.

Запылают города, люди превратятся в полонян, которых толпами погонят в Орду.

- Нам такое ведомо, Амраган, - спокойно заговорил Алесандр Ярославич. - Но давай порассуждаем, принесет ли это большую выгоду Орде? Сможет ли ограбленное, запуганное, попрятавшееся по лесным углам население исправно выплачивать ханскую десятину?

- В чем-то ты прав, Искандер, - согласился Амраган. - И где ты видишь выход?

- Выход очень простой.

- Поведай.

- Баскачество изжило себя. И зачем хану использовать такую массу людей, которые лишь осложняют добрые отношения между русскими князьями и великим ханом?

- Ты предлагаешь отказаться от баскачества?

- А почему бы нет? Пусть сами князья собирают дань со своих жителей и посылают ее хану. Хан свое получит. Злоупотреблений со стороны таких, как Фатулла, больше не будет.

Все участники встречи горячо поддержали Александра Ярославича. Пусть хан возложит сбор дани на самих князей, и тогда не понадобятся никакие баскаки. Все они мздоимцы и вымогатели.

Нельзя сказать, что великий баскак не прислушивался к голосам. Говорят, вода капля за каплей точит камень. Амраган послал донесение хану о настроениях князей, предлагавших передать сбор дани в их руки. Подобные предложения хан получал и позже от преемников Александра Ярославича, его братьев Ярослава и Василия, занимавших последовательно великокняжеский стол после кончины Невского. В конце концов институт баскачества был упразднен и сбор дани был передан в руки самих князей. Но это произошло позже, когда белозерского князя Глеба уже не было в живых. Великий баскак же, Амраган, человек неглупый и хитрый, понимал, что нужно иногда прибегать к маневрам и уступкам, чтобы ладить с князьями. И в конце концов он решил удалить Фатуллу, вызывавшего всеобщую ненависть населения. Ростовский баскак был отозван в Сарай-Берке, а его место занял помощник Файзулла, человек более покладистый.

Князья поздравили нового ростовского владыку Игнатия с рукоположением на епископскую кафедру. Приняв поздравления, Игнатий пообещал объехать в ближайшее время все основные города епархии. А Александр Ярославич продолжил беседовать с каждым из князей, собравшихся в Ростове, стремясь выяснить, вылилось ли недовольство баскачеством в открытые волнения и бунты жителей.

Ситуация оказалась тревожной почти во всех княжествах, за исключением Белоозера. Еще не покинул Ростов великий князь, как прискакал гонец из Ярославля и сообщил, что за Волгой появился вооруженный отряд повстанцев, воспрепятствовавших сбору дани. В столкновении с отрядом было ранено два баскака из числа людей, собиравших ханскую десятину. Ордынцы были вынуждены спасаться бегством, побросав подводы с собранной данью. Повстанцы воспользовались добычей и раздали ее местным жителям, особенно пострадавшим от сборщиков.

Побитые сборщики укрылись в ближайшем боярском имении, принадлежащем Донату, одному из братьев княгини Ксении. Донат, несмотря на суровое распоряжение князя Федора Ростиславича сократить боярскую дружину до десятка личных телохранителей, продолжал держать большой отряд вооруженных дружинников. Выслушав жалобы ордынцев, военачальник дружины, верный человек Доната решил устроить облаву на повстанцев и сурово наказать злоумышленников. Он объявил во всеуслышание, что зачинщики будут повешены. Но повстанцы расселились по окрестным лесам. А преследователи рыскали по тем же лесам, нигде не встречая ни одного злоумышленника. А тем временем, пока дружина Доната бесцельно обшаривала леса, злоумышленники спалили боярскую усадьбу, оставленную без надежной охраны.

Ярославский боярин Донат находился в то время в Ростове в числе участников похорон владыки Кирилла. Новость, привезенная гонцом, привела его в состояние растерянности и гнева. Донат обратился к великому князю Александру Ярославичу.

- Рассуди, княже. Беда-то какая нас постигла. Взбунтовавшаяся чернь бесчинствует. Вместо усадебного дома со всем нажитым добром осталось пепелище. Покарай злоумышленников.

Александр Невский спокойно сказал:

- Не дело великого князя путаться в делах удельных князей. У меня самого случались беспорядки во Владимирских землях. У тебя есть свой князь Федор. Пусть он и заботится о Ярославской земле.

- Грешно жаловаться на своего князя, тем более что родня он, племянницы муж, мне зять, выходит, - продолжал Донат. - А не могу молчать. Князь Федор вольно или невольно попустительствует бунтовщикам.

- Серьезное обвинение. Что скажешь, Федор Ростиславич, в свою защиту? - насмешливо спросил Александр Ярославич.

- Отвечу, - неторопливо произнес ярославский князь. - Я решительно против того, чтобы каждый боярин располагал личными дружинами. Дружина в княжестве должна быть одна и находиться в руках князя. А боярин, коли хочешь служить князю, служи в княжеской дружине воеводой. Это вызвало резкое противодействие бояр. Многие не посчитались с моим распоряжением. Одним из них является Донат. Как видите, бунтовщиков он не успокоил, а недовольство населения вызвал.

- Что скажешь на это, боярин? - обратился Александр Ярославич к Донату.

- Видел угрозу бунта. Вот и не спешил расстаться с дружиной.

- Твоя дружина, однако, с бунтовщиками не справилась, - вспылил Федор Ростиславич.

- Попробуй справиться… Рассеялись по лесам. Где их сыщешь?

- Бунтовщиков, в конце концов, можно переловить и вздернуть на осины. А кто будет дань платить ордынцам, содержать барскую челядь, приход?

- Разумно рассуждаешь, - согласился с Федором Невский. - Наверное, надо разобраться в том, что вызвало недовольство людей, заставило их бунтовать.

- Известно что. Неумеренные поборы, - вступил в разговор Глеб Василькович.

- Тебе легко рассуждать, Глебушка, - произнес Федор Ростиславич. - Фатулла от тебя далеко. Бояре не расплодились, как клопы в грязной избе. Нет и причин для бунта.

- Вот и поручим князю Глебу разобраться в том, что произошло в Ярославском княжестве. Кто виноват в возникновении бунта? Баскак, бояре, князь или все вместе взятые, - принял решение Александр Ярославич.

Выяснилось, что бунты против ханских поборов происходили и в других княжествах. Жаловался на волнение, охватывающие Костромскую землю, брат великого князя Василий Ярославич. Серьезные выступления против ордынцев прошли в районе Суздаля и Переяславле: под Переяславлем был убит сборщик дани.

Ростовский князь Борис Василькович долго отмалчивался, не желая выносить сор из избы. И разговорился только тогда, когда Александр Ярославич спросил его напрямик:

- А почему князь Борис помалкивает? В ростовском уделе все благополучно?

- Как у других, - уклончиво ответил Борис Василькович.

- Что значит, как у других?

- Бунтуют, прячут урожай, бегут.

Когда Александр Ярославич все же заставил Бориса Васильковича разговориться, тот признался - большая группа повстанцев действует между Ростовом и Угличем. Они встречают ханских людей с оружием в руках, прячут в тайные закрома продукты питания. Были случаи избиений и даже убийств сборщиков дани. А еще произошел неожиданный случай. Отряд бунтовщиков напал на усадьбу боярина Анти-па Евлампиева, ближайшего советника ростовского князя, попотрошил его амбары, побил слуг, которые пытались оказать сопротивление бунтовщикам.

Подводя итоги бесед с князьями, Александр Ярославич сказал: