Будни тёмного мага - Ольга Романовская

Проститутка завизжала при виде нордана в руках Элоиз, заголосила на весь постоялый двор: «Спасите, тёмная ведьма!». Надеюсь, её услышали. Но на помощь всё равно не придут: побояться.

Первым норданом некромантка её не убила — я помешал. Но потом мне уже не до девчонки было, хотя защиту кое-какую поставил: по легенде жена ведь. Если б сидела в комнате, дура, жива осталась, но её же в коридор понесло! Результат — довольная Элоиз, с упоением вторично вонзающая заговорённый кинжал в спину мнимой Одане.

К слову, получилось всё реалистично: я мог бы и не заметить удара, замаскированного ложным манёвром. А так… Я просто не стал подставляться, рисковать ради продажной девки, потому как не хотелось, отводя нож, получить кастетом Каашера по рёбрам.

Воспользовавшись минутной потерей концентрации противницы: месть опьяняет, кружит голову, материализовал в руках кнут Шорана и полоснул им по ногам Элоиз. Сдавленный стон констатировал перелом костей. Увернулся от Драконьего ока, но, зная коварство этого заклинания, поспешил отбить его тем же кнутом.

В отличие от нордана, Драконье око не успокаивается, пока не настигает жертву, разворачиваясь и перестраиваясь в пространстве, рикошетя о стены. У него двойная суть — парализующая субстанция, пронзающая иглами тело, и алая, прожигающая сердцевина. Пользоваться сей милой вещичкой лучше на открытой местности, а то можно и самому схлопотать. Элоиз и схлопотала, так как я отбивал прицельно, одновременно пригибаясь, дабы избежать встречи с банальным огненным заклинанием.

Её стон музыкой ласкал слух.

Пахло палёной кожей.

Элоиз стонала, не в силах даже зажать кровоточащую рану. Лицо перекошено болью.

Усмехнулся, подошёл вплотную, достал ритуальный нож. Я обещал, что ты умрёшь на костре — и ты умрёшь, но кто сказал, что это будет первая твоя смерть? Ради такого дела я готов пару раз вернуть твою гаденькую душу в тело.

— Неужели вы убьёте женщину?

— Мне послышалось, или ты просила пощады?

Промолчала, осознав глупость своих слов.

Я убиваю женщин, а уж своих врагов — и подавно.

— Некромант — а даже не попытались воскресить супругу. Или вы женились на ней по корыстным мотивам?

— Да нет, Элоиз Айбвигиль, я такими вещами не торгую. В отличие от тебя. А та, что ты убила, ничего для меня не значит — одна из цыпочек на продажу. Ты просчиталась, дорогуша, и теперь издеваться буду я.

Я по рукоять вонзил нож в её тело, начиная выламывать рёбра.

Чего только не предлагала мне Элоиз за сохранение своей жизни, клялась, что не тронет никого из моих близких. А я продолжал, медленно, смакуя каждую каплю крови, каждый её стон.

Потом она уже не просила — она кричала, но никто её не слышал. И не видел. Я позаботился о том, чтобы мне не мешали творить своё правосудие.

Кровавая лужа расползалась на полу, кости иголками ежа торчали из истерзанного тела. Жизнь едва теплилась в этом теле и, наконец, угасла.

Я не позволил душе уйти за грань и вернул её обратно.

Элоиз задёргалась, захаркала кровью.

Ткани медленно, но регенерировали.

Я терпеливо дождался, пока Элоиз вернёт целостность костям, убрал нож и взял это жалкое существо за талию. Обняв, аккуратно поднял на ноги.

Элоиз удивлённо взглянула на меня. С такой надеждой, так жалобно, даже расплакалась, молчаливо.

Беспомощность и надежда… И ведь верит, что пожалею, что всё уже позади, что отпущу. А я не разрушаю иллюзий, поправляю ей волосы, даже затягиваю одну из ран.

— Мы же с вами одной крови, — шепчет бледными губами Элоиз.

— Я знаю, — так же тихо, наклонившись, отвечаю я и сжимаю её лицо в ладонях, заставляя смотреть себе в глаза.

Она слабо улыбается, пытается кокетничать, касается пальцами моей ладони, слегка поглаживая.

— Я смогу загладить свою вину, я всё для вас сделаю…

Договорить не успевает, потому что я сворачиваю ей шею. Равнодушно смотрю, как она бьётся в агонии в моих руках, ещё крепче сжимая пальцы.

Мертва вторично.

И вторично воскрешена мной.

Теперь она дрожит от страха, теперь она слабее Орфы.

Присаживаюсь рядом с ней на корточки и с улыбкой интересуюсь:

— Всё ещё веришь в моё великодушие? Сама знаешь, тёмные ничего не прощают и не забывают.

Мне хватило трёх раз — нет смысла тратить энергию дальше. Чтобы как-то компенсировать потери (немалые, кстати, потому что высшая некромантия выживает мага до дна), взял силы у Элоиз. На простенькие заклинания хватит, а больше мне не нужно.

Забрал свои вещи, гадая, соблаговолит ли Кадех оторвать задницу и прислать людей на поиски некромантки. Но я ждать не буду, доставлю преступницу в лучшем виде, чтобы и меня вместе с ней не сожгли. За компанию.

Связал Элоиз и спустился вниз. Там нашёл необходимых свидетелей, которых отправил за сыскарями, заявив, что только что поймал опасную преступницу — злую ведьму.

А что мне ещё оставалось? Самому притащить её к Кадеху? Так меня на постоялом дворе видели, а труп проститутки никуда не делся. Так что бежать нельзя.

Убийство на меня не повесят: к кинжалу я не прикасался, на нём следы Элоиз, её магия. Да и жертва упоминала колдунью, а не колдуна.

Спокойно дождался появления солдат. С ними явился и Кадех, по такому делу поднятый с постели. О невесте лендлорда он уже знал, моё письмо получил, так что был любезнее, нежели в нашу предыдущую встречу. Но для допроса забрал, заявив, что придётся посидеть в казённом доме, до выяснения обстоятельств. Я не сопротивлялся, изъявив готовность помочь следствию.

А Элоиз… Когда совершил одно тяжкое преступление, на тебя легко спишут все остальные.

В камеру, безусловно, не хочется, но греет сознание, что на этот раз глумиться будут не надо мной.

Злорадной усмешкой проводил Элоиз, которую волокли по двору, обернулся к судье и сопровождавшему его светлому магу:

— Как понимаю, теперь моя очередь? Заклинание уже заготовили на случай сопротивления? Напрасно, поеду добровольно. Только безо всяких светлых штучек. Моя сила останется при мне.

— Сеньор Азарх, существуют высочайше утверждённые указания, и мы будем их неукоснительно выполнять, — возразил маг.

Надо же, какие мы правильные!

Смерил его оценивающим взглядом и лениво поинтересовался:

— Потому что тёмный?

Промолчал, но чары развеял. Что-то новенькое.

— Оружие отдать? Это ведь тоже положено.

— Будьте столь любезны. Его опишут, исследуют и вернут.

Пожал плечами и протянул всё, что было. Остриём к себе. Маг жест оценил, мер предосторожности предпринимать не стал.

В Дажере меня без лишних разговоров оформили в одну из камер. Без цепей и ошейника — и то ладно. И, видимо, как примерному тёмному, доступ к энергии не перекрыли. Наверное, это проверка на вшивость. Если сбегу — виновен. А я бежать не намерен. Пока. Если только ищейкам в голову никакой бред не взбредёт.