Леди-жрица - Яна Тройнич

Я поклонилась неподвижной группе и вышла из зала. И задумалась: каждый раз прощаюсь с этим местом навсегда, но возвращаюсь сюда снова и снова. Вышла на улицу и сощурила глаза от яркого летнего солнца. Хотела позвать Регину, но потом решила: доберусь до плато сама. Чувствую, что она там. Возможно, я здесь в последний раз, так что продлю минуты прощания с этим местом.

По узкой тропинке я пробиралась вверх и почти дошла до плато, как вдруг застыла: на выступе скалы, скрестив на груди руки, стоял человек. Кэрол?!! В это время порыв ветра растрепал белоснежные волосы. Ноги подкосились: Эйнэр? Как он здесь оказался? Подозрение падало либо на Ирин, либо на мою красавицу. Зачем они так поступили?

Я видела, что для повелителя встреча не была неожиданной. Он явно ждал. Ирин не скрывала, что беспокоится обо мне. Может, решила подстраховать таким образом свою бесшабашную подругу? А может, и помочь брату увидеться со мной. Ирин любит меня, но и Эйнэра любит не меньше.

Повелитель эльфов заметил меня, спрыгнул с камня и двинулся навстречу. Я быстро взглянула на перстень: он светился ровным светом, не предупреждая об опасности. Эльф остановился напротив, и мы молча рассматривали друг друга, ожидая, что другой заговорит первым.

Наконец губы Эйнэра дрогнули:

– Здравствуй, Елка. Ты все хорошеешь.

Я улыбнулась:

– Здравствуй. О тебе могу сказать то же самое.

Слова закончились. Мы вновь растерянно смотрели друг на друга. Наконец не выдержала я:

– Эйнэр, как Клод?

Рысьи глаза повелителя сощурились:

– А ты как думаешь? Правда, мальчик уже привык, что его мать все время в бегах. И утешает, что ты прячешься не только от меня. От лорда Кэрола тоже сбежала. К кому на этот раз, если не секрет?

Я не выдержала и размахнулась, собираясь влепить бывшему супругу пощечину. Но не успела: он перехватил мои руки, сжимая их довольно крепко, привлек к себе и рассмеялся:

– Вот за это я тебя и люблю, моя сумасшедшая девчонка. Вернись, Елка. Если не ради меня, то ради Клода. Сыну плохо без тебя.

Я почувствовала, как задрожали губы. Глаза стали влажными. Лучше бы он был груб, кричал, ругался или даже ударил. Тогда бы все было просто и ясно. А видеть его любовь и благородство выше моих сил. Эйнэр прижал меня крепче, и я почувствовала, как бьются наши сердца. Замерла, как пойманная птица. Некоторое время боялась пошевелиться. А ведь когда-то мне было с ним хорошо… Я с удивлением обнаружила, что и сейчас, сказать честно, совсем неплохо. Было приятно чувствовать, как меня обнимают сильные руки правителя и осознавать, что он до сих пор любит. Вот только надолго ли? Появится очередная красотка, и опять все начнется заново.

Я совсем забыла, что Эйнэр читает мои мысли, и вздрогнула, когда услышала полный горечи голос:

– Все еще не можешь простить?

Но мои думы уже были о другом. Я подняла голову:

– Эйнэр, клянусь, ни к кому иному я не уходила. Но вернуться не могу: ни к тебе, ни к Кэролу. Даже если бы захотела.

– Елка, что случилось? Что происходит? Ты можешь во всем на меня положиться.

– Не спрашивай ни о чем. Это только мои проблемы.

Я вырвалась из его рук и резко отстранилась.

Повелитель прошептал:

– Елка, не надо так. Мы ведь не чужие.

Я не стала препираться. Настроения ссориться не было. Он вновь притянул меня к себе.

– Елка, прости. Я до сих пор не могу понять, как все произошло. Словно какое-то наваждение. Я очень быстро почувствовал, что Элина – не моя женщина, что я не люблю ее. Но продолжал оставаться с ней. А может, в какой-то мере она мне напоминала тебя, как ты сейчас напоминаешь ее? Хотя нет, в то время я не чувствовал этого. Обидишься ты или нет, но сейчас у вас есть нечто общее.

Он удивленно и внимательно осмотрел меня. Я разозлилась: ишь, нашел оправдание! Похожи! Зря он вспомнил Элину. Его слова произвели впечатление ушата ледяной воды. Все чувства, что я испытала тогда, вспыхнули вновь. Ревность, обида, оскорбление… Сейчас я понимала Кэрола даже лучше, чем раньше. Я выплеснула свои эмоции:

– Ты не просто изменил мне. Ты меня унизил. Выгнал из своей жизни. Я за многое тебе благодарна и искренне старалась простить, но обида не проходит. Может, когда-нибудь и справлюсь с ней. Не знаю.

Я резко расцепила его руки и отстранилась.

– Если когда-нибудь встретишь Кэрола, передай, что виновата не я, а обстоятельства. И записок я никаких не писала.

Эйнэр долго и внимательно смотрел на меня:

– Какая записка? О чем ты говоришь? – И тут же оборвал фразу: – Впрочем, меня это не касается. Если встречу – передам. Даже рискуя жизнью. Но не советовал бы я тебе пытаться его увидеть. Пусть остынет.

Я с благодарностью взглянула на повелителя: все-таки мне везло на настоящих сильных мужчин.

– Спасибо. И поверь, я рада, что встретила тебя. И очень прошу – поцелуй за меня Клода. Скажи, что никто не сможет заменить его в моем сердце. Если останусь жить – прилечу.

Эйнэр вновь обнял меня:

– Позволь хоть немного побыть рядом с тобой. Почувствовать твое тело.

Он, не отрываясь, смотрел на меня, потом прошептал:

Явилась девчонка земнаяИ все заслонила собой.Не думал тогда и не знал я,Что может любовь быть такой.

Я отодвинулась и позвала:

– Регина!

– Может, Елка, я тебя все-таки провожу?

Я взглянула в умоляющие глаза и решительно отрезала:

– Нет. – Потом обхватила сильные плечи, прижалась к груди и поцеловала бывшего мужа. – Прощай, Эйнэр.

Моя золотая опустилась рядом. Я с тяжелым сердцем взобралась на ее спину. Регина взлетела медленнее, чем обычно. Так медленно, что я удивилась: что с ней? Потом поняла: таким образом она дает нам возможность хоть немного побыть вместе.

Эйнэр не двигался и не шевелился. Я отвернулась. Губы задрожали. Ох, Елка, не такая ты и сильная, какой хочешь казаться.

Я никак не могла понять тревогу, охватившую душу. Что в словах Эйнэра так взволновало и испугало меня? И дело не в том, что он вспомнил рыжую… И вдруг поняла: он сказал, что мы с ней похожи. Кому, как не эльфу, почувствовать это? Мы обе – жрицы любви. Правда, хранители говорят, что я стану полноценной жрицей только через год… Нет, лучше умру.

У Ирин и Мэтта я пробыла до вечера. Мы гуляли, катались на лошадях, болтали. Особенно приятно было находиться рядом с малышкой Регины. Только время от времени я сжимала в кармане малость испорченную ветку шиповника и сердце колола мысль: увижу ли я когда-либо дорогих мне людей снова? Жаль, что нельзя встретиться с Трайсом и Ксюхой. Мне не хотелось бередить старые раны короля Кэрдарии, а Ксюхе было бы трудно объяснить все, что со мной произошло. Я решила: останусь жить – еще встретимся, а нет, так чем раньше забудут, тем лучше.