Отмороженный - Фридрих Незнанский

– С Салуцким, вернее, с его семейством мне пришлось повозиться больше всего. Если националист сам приехал в Москву и весь разговор был на перроне Киевского вокзала, а затем в транспортной милиции, то с родственниками Салуцкого мне больше пришлось разговаривать через дверные цепочки. Какие-то старики, совершенно нищие и запуганные. Долго не хотели открывать. Но в одном месте, тут у меня записано… – он порылся в записной книжечке. – На Лефортовском валу, одна старушка, его родная тетка, вдруг сказала, что ничего не боится и знает, кто убил ее племянника, который был гордостью их многочисленной родни. Я спросил: что ж он вам, такой богатый, не помогал?…

– Тут ты промашку дал, – перебил Слава. – Надеюсь, она тебя не выставила?

– Не мешай, – сказал я. – Дослушаем.

– Так и было, – вздохнул Володя. – Не знаю, как сорвалось. Словом, еле уговорил дать показания. Обещал, что расстреляем киллера, как только найдем. Без суда и следствия. Тогда она показала мне газету с фото Руслана Садуева. Там была о нем статья, после того убийства… Было, во всех газетах, если помните. Так вот, старушка, Роза Семеновна Фиштейн, его сразу узнала. Он приезжал в Москву в начале девяностых. Какие-то дела были у него с Семой. Сема попросил поселить Садуева у нее. Потому она сразу его вспомнила. Говорила, что сначала его боялась, но потом привыкла. Раз только испугалась, когда увидела, как он пересчитывает деньги, огромные пачки в чемодане. А он увидел, как она испугалась, но ничего не сказал. Сема потом ей выговорил. Сказал, чтобы не совала нос в его дела. И она молчала. А после гибели племянника не знала, кому сказать.

– Про убийство Садуева она знала? – спросил я.

– Нет. И была настроена очень воинственно. Я поинтересовался, как долго это продолжалось. Она стала припоминать. Короче, отъезд Садуева, которого она больше не видела, совпал с каким-то семейным праздником. Это был октябрь девяносто первого года. А вскоре Семен Салуцкий открыл свой банк с небольшим уставным фондом. И стал очень богатым человеком. Старушка плакала от умиления, рассказывая, какие костюмы, золотые цепочки к карманным часам он покупал. И даже делал кое-какие подарки тетям и дядям.

– Благодетель, – сказал Слава. – Семейная гордость, мать его так. Ты понял, откуда дровишки? – спросил он меня.

– Сейчас начнешь мне рассказывать про чеченские авизо, – отмахнулся я, – как рассказывал про золото партии… Ну хорошо. А чем нашему мстителю, назовем его так, не понравился телохранитель премьера Турции? Знаю, что ты скажешь! – постарался я опередить Славу. – Тот наверняка имел дела с поставками добровольцев и оружия в сражающуюся Чечню. Поди теперь проверь.

– Я проверил, – застенчиво сказал Володя.

– Ты и в Турции был? – улыбнулся Слава.

– Нет. Надо просто внимательно читать газеты.

С этими словами он развернул «Ночную жизнь» с обнаженной красоткой на первой полосе.

– Интересуешься? – осклабился Слава, уставившись на ночную диву.

– Нет, только просматриваю, – смущенно сказал Володя. – Там всегда бывает что-нибудь неожиданное. На стыке тем. Понимаете? Всякие скандалы и происшествия из мира известных людей. Так вот эта заметка… – Он перевернул несколько страниц. – Читайте!

Я начал читать. Сначала поверхностно, потом заинтересовался. Оказывается, этот главный телохранитель был не только доверенным лицом премьера, но и большим любителем женского пола – преимущественно славянского происхождения. Так, он вывез из воюющей Чечни, не побоявшись пуль, одну из белокурых биатлонисток, в которую перед этим влюбился на одном из пляжей Апшерона, где она отдыхала после трудов праведных, а он пребывал с неофициальным визитом, по просьбе бакинских властей. Что он там делал – газету не занимало. Ясное дело, они смаковали любовную историю. Он несколько раз наезжал, рискуя жизнью, в Чечню, используя служебные командировки для встреч с любимой, которая целовалась с ним без отрыва от оптического прицела. И будто в один из приездов подарил ей новейшую снайперскую винтовку, чем окончательно покорил ее огрубевшее сердце. Ну и так далее. Что здесь вздор, что правда? Интересна версия его гибели. Да, говорится в статье, стреляли не в премьера, стреляли в него. Сделал это ее давний воздыхатель некий Петро Иванчук, некогда чемпион Союза по стрельбе из винтовки.

Я отдал газету Володе. Может, и так. А может, и нет.

Он все это понял по моему взгляду, потупился и спрятал газету в свой старый портфель.

– Мне можно посмотреть? – ревниво спросил Слава, про которого почему-то забыли.

– Да, пожалуйста! – встрепенулся Володя. И снова вытащил газету.

Слава кряхтел, сопел, качал головой. Мы терпеливо ждали.

– А я бы не отмахивался, – сказал Грязнов, возвращая газету. – Ты забыл, что посылал меня в Олимпийский комитет и в Федерацию стрелкового спорта? Так вот, и эта дивчина и этот Иванчук – на самом деле были в сборной. Я только сейчас вспомнил их фамилии. Могу перепроверить. Теперь понимаешь, что получается?

Мы озадаченно уставились друг на друга. Володя скромно молчал, дабы не мешать течению мыслей и построению логической фигуры знаменитых сыскарей. Похоже, карта опять пошла.

– Получается только то, что все уж очень совпадает, – сказал я, – даже обидно. Все время ждешь чего-нибудь эдакого… Все куда проще, чем мы себе воображали. Все действующие лица так или иначе связаны с Чечней. Другое дело, чем руководствовался в своем отборе наш мститель… Бывшая жена сказала, если помнишь: не надо делать из моего мужа отмороженного. Мститель, да! Отмороженный, который отчаялся, который только мстит, не думая о своей судьбе, о своей жене, который все потерял и ничего не ищет. Только мстит! Вот доминанта его поведения. Теперь ты понял?

Слава вскочил и зашагал по кабинету.

– При этом он многое знает, – сказал он. – И мог бы рассказать. То, что все убийства были не случайными, стало ясно с самого начала.

– Тебе ясно, – буркнул я.

– Тебе тоже, – отмахнулся он. – Сколько раз мы втайне одобряли его выбор. Забыл?

Я показал глазами на Володю. Что он подумает, слыша подобные откровения?

– Володя – наш человек! – отмахнулся Грязнов. – Кстати, я его заберу у тебя. Дам хорошую должность и более приличный оклад!

– А я не пойду, – сказал Володя.

– Пойдешь, бегом побежишь! – пообещал Слава. – Еще меня обгонишь! Да и что тебе, творческому человеку, делать в прокуратуре? Превратишься в такого же зануду, как твой шеф.

– Это он от зависти, – сказал я Володе. – Сам сюда когда-то просился.

– Когда-то в молодости, когда насмерть поругался с шефом, – стал объяснять Слава. – Потом спасибо сказал, что не взяли. Мой образ мышления их не устраивал! Я уже не говорю о моих способах самостимуляции. Но без нас, оперативников, рабочих лошадок, здешние прокуроры – ничто! Только у нас, в уголовном розыске, живое дело.

– Ладно, – сказал я. – Три – два в твою пользу. Разрядился? Пойдем дальше. Раскопал ты, Володя, самое то. Картина складывается. Только что ты разузнал про потерпевших, про этих убитых помощников великих шефов. Они тоже имеют какое-то отношение к чеченским событиям?

– Послушайте рассказы тех, кто их близко знал, – предложил Фрязин.

Похоже, он полагал, будто мы ему не доверяем. Считаем, что он подгоняет под ответ. Наверное, со стороны оно так и выглядело. И неплохо было бы послушать. Но я с тоской смотрел на толстую пачку с протоколами и на кучу кассет, которую он выложил перед нами, у меня заломило под затылком.

– Лучше своими словами, – сказал Грязнов, коротко взглянув на меня. – Вот как про этих, ну что рассказывал…

– Там все складывается не столь явно… – начал Володя. – Я тоже перелопатил не одну тонну газет и десяток записей разговоров.

– Когда это ты успел? – не выдержал я. – Ведь дежурил по ночам, участвовал в операции «Трал»…

– И понял, что не тем занимаюсь, – ответил Володя. – Легче поймать фамилию довольно известного человека в газетах, чем убийцу среди десяти миллионов жителей.

– Значит, аналитические наклонности проявил? – спросил Слава. – Теперь видишь, где ему самое место? У нас, в штате главка.

– Ну и что ты там откопал? – перебил я Славу.

– Я больше следил за перемещениями самих патронов погибших, понимая, что помощники следуют за ними. После того что выяснил про Садуева и Салуцкого, меня заинтересовали дела вице-премьера, ныне отстраненного, связанные с Чечней…

Он снова порылся в своем портфеле.

– Вот фотография из «Известий». Подписание протокола о намерениях. Так образовалась Южная нефтяная компания. Видите, подписывает премьер… А сзади и слева – узнаёте?

Мы одновременно пригнулись, разглядывая газету.

– А кто это? – спросил Слава.

Володя молча достал фотоснимок погибшего помощника вице-премьера.

– Узнаёте? А вот что я узнал в статистическом отделе нашей прокуратуры… – Он достал официальную справку. – Возбуждено дело о хищении в особо крупных размерах. В отношении той же самой Южной компании. Потом дело прекратили за недостаточностью улик.