Цель оправдывает средства. Том четвертый (СИ) - Модус Илья Сергеевич

Но даже самый глупый заговорщик поймёт, что такое «представление» будет уничтожено. Через месяц, два, три — но однозначно Империя утопит всех своих врагов в кровавых пузырях.

А значит, восстание не ставит перед собой целью победу. Идеалисты на местах может быть и мечтают о победе, но те, кто за ними стоит — добиваются совсем иного.

Если бы в настоящий момент напали джедаи, ситы или кореллианцы, то имя виновника огласилось бы сразу. Простая юридическая истина — «любое преступление совершается ради удовлетворения личных целей».

А следовательно, и Лев очень не хотел в это верить, на самом деле «кукловоды» восстания располагаются именно там, где очень сильно не хотят, чтобы Империя продолжила свои активные действия.

Что-то произошло именно не так давно, и неведомый враг среагировал.

Оставалось лишь понять, какой из многочисленных врагов Вечной Империи стоит за этой вакханалией.

Постаравшись отогнать подальше мысль о том, что подобный анализ — не его ума дела, выходит за пределы компетенции Министерства Внутренних Дел, и вообще — за окном далеко полночь, а у министра с самого завтрака до сих пор во рту не было ни грамма еды, а сам он вот уже который день буквально живёт в кабинете, высокопоставленный разумный Вечной Империи Закуул принялся размышлять.

Грядут большие перемены, и будущее правоохранительных органов зависит только лишь от того, насколько полезными будут Императору по возвращению на Закуул те или иные разумные, а также — государственные органы, стоящие за ними. За своё ведомство министр Внутренних Дел не беспокоился — несмотря на нехватку личного состава, они действовали отлично, не только лишь выявляя, но и предотвращая преступления. Но государственная безопасность от врагов такого калибра — вне их компетенции.

Впрочем, это не означало, что они не могут поучаствовать. Если контрразведка обгадилась по тем или иным причинам, подчинённые Льва должны взять на себя их работу. Не потому что страдали альтруизмом, или у них было меньше своей работы. Причина совсем в другом.

Генерал Лев любил свою работу.

Но ещё больше он любил время, когда работа не превращалась в аврал, провал в котором грозил уничтожением всего того, что для него дорого.

И так уж вышло, что Вечная Империя Закуул стала для него чем-то большим, чем местом работы.

Последнее пристанище, после которого деваться уже просто некуда.

Лейтенант Императорской Гвардии Сэйбр стоял в углу тренажёрного зала, укрытого в недрах Императорской Цитадели на Закууле. И пусть этого нельзя было заметить под непрозрачным белым забралом визора его шлема — он наблюдал. Довольно долго наблюдал за тем, как тренируются те, кому предстоит влиться в ряды тех, кто навсегда скроют свои лица от глаз разумных и посвятят свою жизнь служению Бессмертному Императору.

Всего двое… Всего пара достойных кандидатов. Из нескольких тысяч Имперских Рыцарей выпущенных Тайтонской Академией.

«Безликие, кто носит белое».

Так их окрестили в средствах массовой информации.

Каких только теорий не строили разумные в Вечной Империи, размышляя и гадая о личностях Императорских гвардейцев. Какие только небылицы не придумывались на этот счёт разумными. Их называли клонами, дроидами, с жаром рассказывали, что каждый из них — плод отвратительных биологических или джедайских экспериментов, а шлемы они носят лишь потому, что их лица столь уродливы, что каждый, кто их увидит — будет страдать кошмарами до конца своих дней.

Подобное было бы смешно, если бы не было грустно.

Никто не запрещал Императорским Гвардейцам заводить семьи и жить полноценной жизнью. Никто не запрещал им покидать места дислокации. Служба не предопределяла отказ от всего мирского. Требования к кандидатам и Гвардейцам были на самом-то деле минимальны: быть дисциплинированным и превосходно обученным адептом Единой Силы, быть беззаветно преданным Бессмертному Императору и его интересам, быть готовым отдать за него жизнь.

И всё же, несмотря на все послабления, о которых никто и никогда не распространялся за пределами их службы, Императорские Гвардейцы всё чаще и чаще проводили время, свободное от своей действенной службы, в пределах места дислокации. Они не заводили романов, не посещали рестораны, не отдыхали.

Спустя всего два года после своего формирования, Императорские Гвардейцы самостоятельно пришли к выводу о том, что для них может быть лишь два вида деятельности: несение боевого дежурства или же подготовка к нему.

Потому что их мало. До безобразия мало.

Сперва их было чуть больше сотни. Первые, кто согласился на предложение стать доверенными слугами Императора. Но Империя ширилась, разрасталась, множились точки интересов их повелителя. Количество Гвардейцев увеличивалось. Порой это были достойные кандидаты, порой — не очень достойные, но беззаветно преданные. В какой-то момент их насчитывалась почти тысяча — но они не были единым организмом, разбросанные по всей галактике, но неизменно связанные между собой.

Их капитан, Викмар Бейн, выделил из их числа лейтенантов — первых ветеранов Гвардии. И вручил им в управление роты Гвардейцев — по сотне каждому лейтенанту. Сотне чувствительных к Силе разумных, довольно сильных, но… Не дотягивающих до стандартов первых Гвардейцев.

У них немало задач. Кто-то бы даже сказал, что слишком много. Они охраняли Резиденции, охраняли Шпиль, занимались поиском молодых кандидатов для Ордена Имперских Рыцарей, вели вербовку, командовали подразделениями и… Гибли.

Гибли неофиты — завербованные кандидаты, которые не смогли пройти процедуру изменения тела и сознания, что навсегда связывала их умы с разумом Императора.

Гибли Гвардейцы.

Гибли слишком быстро, чтобы можно было восполнить потери. Их роты стали сокращаться. Кто-то погибал в процессе выполнения тех или иных задач — и это никогда не озвучивалось. Никто и никогда за пределами Императорской Гвардии не узнает, сколько их боевых братьев погибли, выполняя волю Императора. А они гибли. Потому что не соответствовали высоким стандартам. Попытка восполнить недостаток качества за счёт количества не привела ни к чему хорошему.

Гибли лейтенанты. Гибли, зачищая Ракатанский Архипелаг. Гибли, уничтожая айлонских мясников. Гибли, выслеживая и уничтожая разрозненные гнезда вагаари, сси-руук, тофов. Гибли целыми подразделениями, убивая сотни и тысячи врагов. Гибли, являясь его эмиссарами, устанавливая тайные дипломатические договорённости по всей галактике, чтобы Вечная Империя могла существовать. А когда погибали одни, на их место приходили другие. И продолжали вершить волю Императора.

Вот она, их судьба — погибнуть за интересы Императора. И до «Кризиса веры» они считали, что равнодушие к потерям обусловлено тем, что Император контролирует их разумы. Но после того, как господин переродился, погибнув в туманности Утегету, когда их ментальная связь оказалась разорвана, Гвардейцы осознали истину.

Они слишком привыкли к потерям, чтобы обращать на них внимание.

Не раз и не два в экстранете задавались вопросы: почему Императора никогда не видят в окружении его Гвардии во время путешествий по галактике. А лишь в окружении многочисленных женщин, преимущественно — бывших джедаек. Даже родилась теория, что боевой гарем Бессмертного Императора и его Гвардейцы — одни и те же разумные. Просто рядом с повелителем они не носят своих шлемов…

Разумные… Всё для них лишь пища для обсуждений и пересудов.

Их всего пятьдесят.

Пятьдесят пять, если считать капитана и четверых лейтенантов. Пятьдесят пять, если не считать сотни тех, кто перешёл под командование капитана Ралинай.

Они могли бы гордиться собой — Новое Восстание указало, что ни один мир, ни одна система или сектор, где от имени Императора с местными властями о присоединении договаривались Императорские Гвардейцы, не появилось ни одного мятежника.

Императорская Гвардия не могла похвастаться своими успехами. Но Император знал об их достижениях. Поэтому существовала Императорская Гвардия — потому что они могли добиться результатов там, где другие бесполезны.