Смертельно живые (СИ) - Гримм Василиса

— Шиза, очнись, ты же вампир, — прошипела Ева.

Ответом женщине послужила гнетущая тишина.

Глава 19. Птица счастья завтрашнего дня

На гладях бесконечных вод,

Закатом в пурпур облеченных,

Она вещает и поет,

Не в силах крыл поднять смятенных…

Вещает иго злых татар,

Вещает казней ряд кровавых,

И трус, и голод, и пожар,

Злодеев силу, гибель правых…

Предвечным ужасом объят,

Прекрасный лик горит любовью,

Но вещей правдою звучат

Уста, запекшиеся кровью!…

(Александр Блок)

Бросив все отчаянные попытки привести девушку в чувство, Ева решила не задерживаться в этом месте надолго, вдруг демон захочет вернуться и довести свое дело до конца. Хотя заднее чутье подсказывало женщине, что единственной целью змея была Шиза, а все остальные просто попали под горячую руку. Именно вампирша с подачи Охотника, да и самой Евы подписала тот самый договор, а теперь вынуждена расплачиваться за ошибки других. Надо было думать, что столь сильный демон окажется им, кучке дилетантов, не по зубам. Только опытный инквизитор или чернокнижник сможет тягаться с Левиафаном, пытаясь его укротить. И хоть план и не состоял в победе над змеем, все равно с самого начала был уже обречён на провал. Лич визуально осмотрела девушку, чтобы на вскидку определить, что с ней такое может приключиться, но в темноте Шиза выглядела, как обычно, будто бы сейчас сладко спала. Только вот раскрытые в беспамятстве глаза, зияющие белками, сигналили о том, что с вампиршей что-то не то.

— Эй, что там такое? — Окликнул ее вырвавшийся вперед запыхавшийся Охотник.

Силы у мужчины были уже на пределе. Несмотря на то, что Эллиот был довольно худым и не особо тяжелым, тащить него на руках даже столь небольшое расстояние было уже напряжно. Охотник скорбно про себя приметил, что возраст все-таки берет свое. Мужчина положил Эллиота на землю, чтобы немного расслабить спину с руками и подошел к Еве, придерживающей за плечи Шизу. Он внимательно посмотрел на вампиршу, думая, что она опять решила привлечь к себе внимание вызывающим поведением, но нет, все было намного хуже. Охотник покачал головой и вздохнул, поцокав языком. Час от часу не легче.

— Что с ней могло произойти? Она ж вампир, у них иммунитет практически на все, — удивился он.

— Не знаю, — глухо отозвалась лич, — для осознания всей картины мне нужно ее тщательно осмотреть. Но это лучше сделать дома. Не здесь.

Охотник кивнул и, закинув, словно куль с мукой, девушку на плечо, поплелся к тому месту, где остался Эллиот. Ева вызвалась помочь мужчине, все-таки он был ранен в плечо и мог нормально двигать только одной рукой. Охотник остановился, осмотрел полукостяное тело лича и выразил явные сомнения в её физических силах. И в этом он был прав. Как бы Ева ни пыталась казаться сильной практически во всех областях, физической мощью она была обделена. И дело не в том, что сейчас ее тело практически полностью лишилось мышечной ткани, займи она хоть оболочку именитого боксера, ситуация изменится не на много. Это все — мертвецы, лишенные былых сил, ходящие и поддерживаемые только некроэнергией. Лич — маг, и не обязан уметь сдвигать скалы с места, для этого у него имеются толпы верных слуг. Вот Ева и пользовалась всегда грубой силой зомби или некроморфов, сшитых из различных частей тел. Вот они, являясь грудами мяса, уже бы смогли помочь мужчине. Ева отвела руку в сторону, чтобы сделать магический пасс, но Охотник остановил ее, поняв, что та собирается сделать. До дороги осталось буквально несколько метров. С передышками и по очереди он донесет обоих пострадавших, а дальше уже приедет такси. Ева повела плечами и молча пошла вперед, чуть обгоняя Охотника. Пусть поступает так, как считает нужным.

Следующий остаток пути прошел тяжело и в глубоком молчании. Говорить было не о чем и не за чем, все было и так ясно. Глупые, понадеялись на то, что смогут уйти невредимыми с помощью допотопных средств от столь сильного демона. Особенно погано себя чувствовала Ева. Она прожила столько лет, тщательно обдумывая каждый свой шаг, будто бы вся ее жизнь являлась шахматной партией, отважилась на столь безрассудное предприятие. Это можно было простить юнцу-Эллиоту, безбашенной Шизе и даже Охотнику, но не ей. Внутри поселилось легкое, но все же скверное чувство. Отчего-то лич чувствовала, что камень вины за то, что случилось сегодня, во многом лежит именно на ней. Именно она, как самое холодное и расчетливое звено команды должна была остановить всех от этого шага, заставить придумать другой план. А в результате — ни информации, ни каких-либо планов на будущее.

Машина приехала быстро. Охотник, уже находясь в такси, не спускал глаз с задумавшейся Евы. Ему, как человеку привыкшему видеть чужие смерти, было не в первой находиться на поле боя и вытаскивать собственных товарищей чуть ли не с «того света», но в этот раз все было иначе. Мужчина понимал, что спасся только благодаря тому, что стрелял издалека, и демон его особо не тронул, не сочтя весомой угрозой. Это задевало самооценку мужчины и радовало одновременно, ведь если бы он тоже там сейчас полег, то Ева бы точно долго еще возилась с их телами, если бы вообще стала с ними что-то делать. Кто знает, какие мысли тогда возникли в голове у лича. Был бы он высшей нежитью, то непременно бросил всех, как ненужный балласт, и отправился дальше жить свою тихую, скрытую от других людей жизнь. Но Ева сейчас была рядом с ним, значит, что-то очень важное заставляло её продолжать этот путь. Теперь Охотника съедало любопытство об истинной причине их поездки. С самого начала было ясно, что поиск высшего вампира, если он вообще существует, — лишь прикрытие для более весомого мотива, центром которого была эта несуразная девчонка. Мужчина открыл рот, чтобы напрямую задать личу интересующий его вопрос, но вовремя осекся, решив, что сейчас далеко не самый подходящий для этого момент.

Таксист, который удивился, увидев своих пассажиров, молчал и даже сделал потише радио. Он время от времени поглядывал в зеркальце и сглатывал слюну от нарастающего страха. Особенно его пугала Ева в своём, если так можно сказать, истинном обличье. Не всегда увидишь высокий скелет с кое-где виднеющимися остатками кожи и мышц, облаченный в классический женский костюм. Конечно, Охотник пояснил, что они идут с готической вечеринки на кладбище, поэтому и выглядят так странно. Таксист отнесся к этому скептически и уже протянул руку, чтобы потрогать столь искусно сделанную «маску» на лице Евы, как тут же получил небольшой хлопок по руке от недовольного пассажира. Спорить с дедом, одетым в грязную военную форму, водителю хотелось меньше всего, поэтому он вернулся к своей работе молча, время от времени окидывая беглым взглядом, отражающихся в зеркальце лежащих на заднем сиденье людей. Он предложил довезти их до больницы или же вызвать скорую, но тут же получил резкий отказ. Еве уже порядком надоело излишнее любопытство этого человека: она порекомендовала ему заниматься своей работой и лучше следить за дорогой, а не за самочувствием других.

Несмотря на то, что поездка была недолгой, таксист миллион раз успел пожалеть о том, что взял к себе этих пассажиров, а не позвонил в полицию. Порванная одежда, капли крови и двое человек без сознания — явно не были признаком веселой и бурной попойки. Нутром чуял, что эти четверо в чем-то противозаконном замешаны и именно поэтому обо всем говорят общими фразами. Но, стоит отдать им должное, деньги водитель получил не только в полном объеме, но и еще сверху за то, что все-таки довез по нужному адресу, не позвонив ни в какие органы. Охотник посоветовал ему забыть эту поездку, как неприятный сон, и отправиться работать дальше. Мужчина сунул таксисту в карман еще несколько шуршащих купюр, закрепляя в памяти тем самым свои слова. Этот жест неплохо отбил всякое желание сдавать странных пассажиров полиции. Охотник, в отличие от Евы, которая работала только методом запугивания, знал, как можно заслужить людское молчание. А дальше дело оставалось за малым: поднять все тела на этаж и заняться уже привычными медицинскими процедурами.