Нульт - Константин Аникин

Он свободен.

019. Красная ртуть

Диск пилы с наноалмазным напылением, рассыпая искры, с визгом вгрызся в металл – Казимир взрезал замок странного контейнера «болгаркой», которую он прихватил в гараже.

Где-то, за рядами ящиков, бродили сомнамбулы – напоследок Инфинити провела безопасный коридор прямо к этому месту. Иногда зомби зачем-то начинали молотить кулаками по железу.

Казимир выключил пилу и пнул дверь. Створки контейнера отворились.

Внутри не было ничего, кроме бетонированной дыры в полу и торчавшей из нее железной лестницы.

– Я знал, – сказал Казимир и решительно шагнул внутрь.

Путь вниз освещали редкие светодиодные лампы. Гулко топая по железным ступеням, держась за холодные сырые перила, они спускались вниз по узкой лестнице. Шахта была довольно глубока, они преодолели шесть или семь длинных пролетов, прежде чем ступили на землю.

И оказались в подземном туннеле, скорее всего, одном из ответвлений заброшенного воркуйского метро.

И в этом туннеле стоял поезд.

– Вот он! – торжествующе воскликнул Казимир. – Луч света в темном царстве! – Он косо глянул на Зиро и ухмыльнулся.

БЖЛК Кинжал походил на поезда-пули с поверхности, только более хищный, острый, меньше этой аэродинамичной зализанности; он и правда смахивал на кинжал. Кинжал состоял из пяти округлых вагонов, соединенных эластичной гармошкой, и похожего на дротик локомотива. На локомотиве, с каждого боку, как два уха, висело по самолетному реактивному двигателю.

Они подошли ближе. Четыре задних вагона никак не отличались друг от друга, глухие, черные, без окон и дверей. Зиро провел рукой по его боку – металл был покрыт слоем высокомолекулярного полиэтилена. Первый вагон немного отличался, внизу, у платформы проглядывали мощные сочленения гидравлического подъемника, похожие на поджатые ноги кузнечика.

Кинжал был насажен на монорельс, темная лента из-под локомотива бежала вперед, в глубь сумрака туннеля.

– Они, что, втихаря до Москвы монорельс проложили? – Зиро почесал в затылке.

Казимир нагнулся и заглянул под днище поезда.

– Колеса есть, но они как бы, – он показал, повернув прямую ладонь, – поджаты внутрь.

– А не проще было к нему крылья приделать? Он бы полетел, – сказал Пипетка.

– Интересно, какой у него лазер? С ядерной накачкой? – Зиро в сомнении покачал головой – Какой-то он слишком маленький. Реактор не влезет.

– Слушайте, вы мне такие вопросы задаете… – сказал Казимир, – Для меня все это тоже в первый раз.

Он подошел к двери локомотива, дернул за ручку. Дверь была заперта. Казимир внимательно изучил замок, завел «болгарку» и начал аккуратно пилить.

Пока Казимир пилил, Зиро думал. Он думал, что после этого, самого масштабного теракта в истории, затеряться будет проще простого. Что он давно, как и многие в В8, обходя запреты, выводил кое-какие деньги за границу. И этих денег, со всеми этими смешными ценами во внешнем мире, ему хватит на спокойную сытую жизнь до старости. В каком-нибудь маленьком благополучном государстве, где ничего не происходит. И гори оно все красным лазером. Правда, на что похожа эта тихая-спокойная жизнь, Зиро представлял себе смутно: картинки этого вида будущего напоминали глянцевые, рекламные развороты из журналов, в которых почему-то часто фигурировала Инфинити, которая сейчас, скрестив руки на груди, наблюдала за Казимиром. Так что он будет делать в этом будущем, которое возможно скоро настанет?

– Книгу напишу, – пробурчал Зиро, неожиданно для себя ответив вслух расхожим штампом.

– Чего? – Пип непонимающе взглянул на него.

– Да ничего, ничего, – смутился Зиро. – Я так просто.

Тоже мне, выдумал себе проблему. Не об этом надо думать сейчас!

Крамольник открыл дверь и полез внутрь. Зиро последовал за ним. Казимир включил фонарик: кабина Кинжала больше напоминала кабину самолета, чем поезда. Пульт в два ряда, мертвые ЭЛТ-мониторы, клавиатуры, ряды тумблеров и кнопок, – в духе советских инженерных традиций компьютерную систему управления дублировала электромеханика. Первые два кресла авиационного вида предназначались машинистам (или пилотам, черт знает, как в таком случае их называть), два позади второго пульта для стрелков. На втором пульте схема изображала лазерную пушку в боевом положении – лампа была в первом вагоне, подъемники поднимали его над составом. Пушка управлялась джойстиком. Еще Зиро разглядел кнопки системы подавления радиосвязи. Значит, понял он, Кинжал должен был забивать помехами коммуникации противника по пути следования. Типа передвигаться в некоем пузыре информационного вакуума. Умно.

Луч фонаря Крамольника остановился на ряде тумблеров с надписью «пуск».

Казимир заулыбался.

– Вот так меняется история, – провозгласил он, сбросил защитный колпачок и последовательно щелкнул каждым из них. Под ногами что-то загудело, включилось освещение. Пульт ожил: замигали индикаторы, засветились дисплеи.

По дисплеям поползли строчки системных сообщений: «Загрузка…», «Проверка систем…», «Введите пароль». На центральном дисплее появилось пустое поле.

– Пароль? – улыбка погасла на лице Казимира. – Пароль… Хмм…

Он что-то отстучал на клавиатуре, ввод закрывали звездочки.

«Пароль неверен».

Казимир попробовал еще.

«Пароль неверен, неверен, неверен, неверен» – один ответ на все попытки Крамольника.

Зиро присел в кресло второго пилота-машиниста.

Казимир убрал руки от клавиатуры и с выражением глубочайшей задумчивости принялся массировать подбородок.

Зиро подался вперед и одной рукой быстро отстучал «кутузов».

«Пароль принят».

«Инициализация системы».

– Что ты написал? – пораженно спросил Казимир.

Зиро был поражен не меньше Казимира.

– Кутузов.

– Кутузов? Ха-ха-ха! – Казимир громко рассмеялся, запрокинув голову. – Джекпот! Браво, Зиро! Кутузов! – Казимир вытер тыльной стороной ладони выступившие слезы. – «Чтобы спасти Россию, надо сжечь Москву». Да, у хлопцев все в порядке с юмором.

Зиро откинулся в кресле, хаос в голове. Хорошенький юмор. Кто прислал ему пароль?!

Мощные фары поезда осветили туннель.

«Автопилот включен», – сообщил бортовой компьютер. «Внимание! Пристегнуть ремни! Старт через 100 секунд!»

И пошел обратный отсчет.

Зиро торопливо завозился со сложной системой ремней.

Инфи и Пип заняли места стрелков и щелкнули пряжками.

«…3,2,1,0 – старт».

Кинжал тронулся. Поезд медленно пополз по туннелю, фары освещали серые стены, камеры обеспечивали круговой обзор. По левую руку Зиро располагались мониторы навигационной системы. На одном из них – схема воркуйского монорельса, по схеме, как челноки в прядильном станке, продолжали метаться электрички, на другом Зиро не сразу сообразил что. Там, в реальном времени, прокладывался курс. Выглядело это так, словно Кинжал захватил управление всей Российской Железной Дорогой. Карта РЖД скролировалась вверх, на ней расставлялись навигационные метки с непонятными аббревиатурами – Кинжал расчищал себе максимально короткий и прямой путь до столицы РФ – переводил стрелки, разводил поезда по маршрутам. Поверх уверенно ползла индикаторная полоска завершенности процесса.

Туннель плавно поднимался вверх, и они выскочили на поверхность. Некоторое время поезд ехал по узкому туннелю, образованному примыкающими к треку высокими стенами каких-то зданий без окон. Кинжал набирал скорость, и неожиданно они оказалась на кольце. На внешнем кольце монорельсовой дороги. Поезда по нему не ходили, Зиро считал, что это резервное кольцо, на всякий случай. Значит, оно было предназначено для Кинжала? Но зачем? Кинжал плавно пошел в разгон, за считаные минуты он набрал предельную для «пуль», 330 км/ч, скорость. На пульте что-то замигало, и реактивные турбины взвыли диким воем. Поезд ракетой рванул вперед.

– Что за…! – воскликнул Пипетка.

Спидометр мгновенно сошел с ума. Перегрузка вдавила Зиро в кресло, грудь словно придавило толстенной свинцовой плитой. За какие-то неполные пять минут они сделали полный оборот вокруг города. Турбины включались и выключались через равные промежутки времени, поддерживая скорость больше 800 км/ч.

«Зарядка батарей», – сигнализировали мониторы. Значит, вот оно как, понял Зиро: Кинжал заряжал аккумуляторы лазерной установки, которые занимали четыре последних вагона. Монорельсовая дорога города превратилась в гигантскую динамо-машину.

С громким воем черная комета неслась вокруг города. Поезд пошел на четвертый круг. Перегрузки все усиливались, от одного взгляда в окно начинало тошнить. Позеленевший Крамольник, запрокинув голову и закатив глаза, вцепился в рукоятки кресла, так что костяшки пальцев побелели.

Адская центрифуга продолжала раскручиваться. С каждым витком дышать становилось все труднее и труднее. 34%. Седьмой, восьмой виток... несмотря на огромные скорости, время тянулось так же невыносимо медленно, как медленно ползла к концу индикаторная полоска зарядки батарей. Десятый, одиннадцатый... Желудок сжался до точки. Эта бешеная накрутка вытрясла все мысли из головы Зиро, не хватало сил даже на страх. Хотелось только одного – остановиться, остановиться немедленно и вздохнуть полной грудью. Еще один виток. 63%. Еще. Голова сейчас оторвется. Еще один круг. Господи, когда же это кончится?! Еще. Навигационный компьютер рапортовал об успехе – курс до Москвы проложен. Ошибок нет. Еще виток. Господи, ну пожалуйста! 95%. Последний виток, турбины больше не включались. Зиро каждой клеточкой ощутил, что скорость Кинжала падает.