Burglars trip - Valley

Шеф молчит. Обалдевшее выражение лица не меняется.

- И что он хочет?

- Он ничего не хочет. Он заболел.

- От того, что я перестал обращать на него внимание?

Попался! Что и следовало доказать.

- Понятия не имею. Я в таких болезнях ничего не понимаю. Но он, по-моему, очень плох.

- А... что нужно сделать... А он... Я...

- Да по мне, так пускай болеет. Кому он нужен-то? Ничего, от тоски не умирают.

- Ну, не скажи. Это ты зря… Ты вообще… Знаешь, Север, вы там с Кесом… такие бессердечные монстры.

Вот и ладненько. Мы с Кесом, конечно... угу... монстры...

Даже быстрее повелся, чем я думал. Ну-ну…

Боже... какая у Фэйта физиономия сделалась... Я даже не смог определить: он больше удивился или испугался...

Я был абсолютно уверен, что Айс так пошутил. Когда пригрозил привести Шефа ко мне в кабинет и продемонстрировать, как я лечусь шоколадом. Когда минут через пятнадцать они с громкими хлопками аппарировали прямо перед моим креслом, все конфеты посыпались на пол.

Какая сволочь. Ну, подожди. Я тебе этой подлости... Отомщу! Столько конфет пропало! Клянусь, что отомщу! Не будь я Малфой.

Мои доклады Дамблдору настолько же сухи и скупы, насколько малоинформативны. Все, что я ему рассказываю, он и без меня прекрасно знает. Он и так знает, что в Дурмштранге Каркаров занимается активной агитацией. Он и так знает, что великаны, дементоры и еще Бог знает кто вполне готовы встать под знамена Темного Лорда. Существует огромное количество разнообразных темных созданий, много лет угнетаемых магами. Они все с радостью поддержат Повелителя.

Альбус и так знает, что в Министерстве Магии работает шпионская сеть. Доказать ничего нельзя. Чтобы добыть доказательства, нужно много месяцев проводить подготовительную работу, которой сейчас никто заниматься не станет, потому что всем не до этого. Разобраться бы с участившимися убийствами, исчезновениями, налетами, запугиваниями и прочей дребеденью. Имени Роквуда я назвать не могу. Судя по тому, что сейчас творится в Департаменте Магического Законодательства, его просто убьют. Без всяких доказательств. Аврорам теперь все можно. Крауч провел закон, разрешающий применять к ПОДОЗРЕВАЕМЫМ Непростительные Заклятья. Кес, когда об этом услышал, чуть со стула не упал. От смеха.

- Я же тебе говорил, Севочка, что авроры, что твои приятели, что Томми, что Дамблдор, что Министерство - все один черт. А ты мне не верил.

Кстати, комментарий Кеса я передаю Альбусу с особым удовольствием. Мне интересно, что он ответит.

- Я был против, - разводит руками директор. - Ничего не поделаешь. Народ озлоблен. Все боятся.

Ну, я руками тоже разводить умею. Киваю, конечно. Сочувственно.

Но Роквуда в связи с этим не сдам. Потому что уж очень благотворно его визиты на Шефа действуют. Если министерскую сеть развалить, то Лорд будет долго в себя приходить, а расстроенный Повелитель крайне опасен. Для нас в первую очередь. К тому же, я обещал Фэйту.

Кроме того, работа Роквуда ничьей жизнедеятельности напрямую не угрожает, это вам не Долохов с Трэверсом. Этих я давно сдал, только их пойди поймай. А моя задача определена Дамблдором изначально - максимально не допускать невинных жертв. Я теперь работаю ангелом-хранителем. Для потенциальных жертв. Невинных.

Но здесь директор сам себя перехитрил. Потому что авроров «невинными жертвами» не назовешь. На гражданское население Долохов времени тратить не станет. Таким образом, я практически свободен от любых обязательств. Как только что-нибудь узнаю о планируемой ликвидации «невинных жертв», сразу сообщу. Только таковых еще ни разу не было. Все убийства имеют четкую систему, бесцельных нет. Но в Министерстве этого не знают. Потому что у Лорда есть гениальный стратег, который кроме финансовых вопросов еще заботится о том, чтобы деятельность Долохова носила предельно бессистемный и бесцельный характер. Для усиления паники и дискредитации Министерства. И получается ведь! Еще как!

Я - последний человек, который станет обсуждать деятельность Фэйта с Дамблдором. Предупреждаю, конечно, кое о чем. Мы с Фэйтом уже больше года договариваемся заранее, какие операции заваливаем, а какие нет. А на авроров мне, извините, плевать. Очень я их не люблю. Особенно Моуди. И Крауча тоже. За то, что он дал в руки Кесу такие серьезные доказательства моей глупости. «А ты, Севочка, мне не верил...» Да я больше никому не верю. Даже себе.

Вычислить логику Фэйта невозможно. Мысленный путь идиота – непостижим. Гения – тоже. В данном случае – это неважно. Фэйт всегда балансирует между крайней гениальностью и крайним дебилизмом. Поэтому власти расценивают происходящее как развлечение Упивающихся Смертью. Темный Лорд сейчас силен, как никогда. Никто не знает его сторонников. Кто на него работает, а кто - нет. Ходят слухи, что он полностью владеет своими слугами. Они подчиняются Повелителю даже против своей воли. Всем страшно. За друзей, за родных. Буквально каждый день в газетах появляются новые сведения об убийствах, исчезновениях, замученных пытками. Министерство магии в полной растерянности. Там не знают, что делать. Становится все сложнее скрывать происходящее от магглов. Их тоже убивают. Смысла в убийстве магглов Министерство не видит никакого, поэтому объясняет происходящее развлечением Упивающихся Смертью. На самом деле, я тоже так думал. До очередной беседы с Кесом.

- Томми не стратег. Он фантазер. Ученый-теоретик. Но я так понимаю, что стратегов он нашел. Кто организовал погром в Сохо?

- Не знаю.

Но я знаю. Я точно знаю, что разгром ночных злачных заведений планировал Фэйт. Он просил меня не мешать. Что ему там понадобилось, я тогда так и не понял, но мешать, конечно, не стал.

- Это было замечательное дело. На нем можно было очень хорошо заработать. Сомневаюсь, что Томми до этого додумался. Он бессеребреник.

Ага, как же. В замок Забини мгновенно вселился. Бескорыстная душа.

Заработать... Так вот, что Фэйту там было нужно... А в Пророке написали, что на магглов напали потехи ради... Кстати, после этой истории настоящая паника и началась.

Кес видит, что я его обманываю...

- Неужели наш родственничек так отличился? Это наводит на некоторые размышления...

- Я тут выяснил одну вещь. Случайно...

Кес буравил меня очень неприятным взглядом. Интересно, о чем он хочет поговорить. Неужели про Айса узнал...

- В общем так, Люциус. Я хочу, чтобы ты избавился от своих колумбийских плантаций. Продай их. Если хочешь, то можешь продать мне. Я подумаю, что с ними сделать.

Не понял. Ему-то какое дело?

- С какой стати?

- У тебя дурная наследственность, Люци. С наркоторговлей в свое время связался твой отец. Правда, у него это получилось совершенно случайно. Он, по-моему, так до конца и не понял, во что ввязался. Но это плохо для него кончилось, если ты не забыл. Вопрос закрыт. Или ты уходишь из этого бизнеса добровольно и навсегда, или я тебя из него вывожу. Способы, которыми я это сделаю, тебе не понравятся.

Вот никогда бы не подумал. Я был уверен, что отца моего убили совсем по другим причинам. Мне казалось, что это скорее связано с вопросами политическими. Отчасти поэтому я и старался в своей деятельности обходить Министерство.

Но я сразу ему поверил. Не знаю, почему. Как будто я не понимаю, что он пытается вывести меня из самого грязного бизнеса, который вообще можно вообразить. В принципе, он мне выбора не оставил...

Ему я, конечно, не продам. Такие игрушки можно продать слишком хорошо, чтобы торопиться. Надо аукцион устроить… Да…

- И потом, подумай сам, мой мальчик. Зачем тебе лишние проблемы? И климат для тебя совсем неподходящий. Доход, конечно, ни с чем не сравнимый, но это же очень опасно. Насколько я могу судить, ты не пропадешь. Придумай что-нибудь другое. Если тебя так тянет именно к преступной деятельности, лучше уж печатай фальшивые деньги.

- Нет, фальшивые деньги я не могу. Это нарушит экономическую стабильность страны. Не подходит. У меня легального бизнеса гораздо больше.

- Так ты печатай деньги другой страны, в чем проблема? Японии, например, или там Китая.

А это идея.

Все, что говорит мне Кес, конечно, имеет смысл. Вот только найти его я могу не всегда...

- Ты, Севочка, хочешь стать героем эпоса или трагедии?

Откуда я знаю?..

- Основное отличие эпоса от трагедии в том, что в эпосе герой творит свою судьбу, а в трагедии он борется с судьбой. Дурная привычка постоянно бороться с судьбой делает человека весьма несчастным. Привыкнув к борьбе, он уже не может без нее жить и провоцирует ее нарочно, вызывая, в лучшем случае, досаду окружающих. Оставаясь эпическим героем, ты имеешь право выбора, перерождаясь в трагического, ты становишься заложником условий игры. Неважно, как обойдется с тобой судьба. Оставаясь самим собой, ты утверждаешь жизнь, меняясь – смерть. Не меняйся, мой мальчик. Никогда не меняйся. Может, тогда все обойдется. Зачем нам трагедии?..