Фанаты бизнеса. Истории о тех, кто строит наше будущее - Андрей Кузьмичев

ПОСТ О ТОМ, КАК НАДЕЖДА ОБРЕЛА НАДЕЖДУ В ПЕРВОЙ ПЯТИЛЕТКЕ ПОСТОЯННОГО ЭКСТРИМА И ЭКСПРОМТА

И вот я помню, когда я тебя встретил, то мне сразу вспомнилась классика из школы: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет»…

Надежде повезло – эпоха «тебя посодють, а ты не воруй!» из легендарного кино «Берегись автомобиля», где сурово звучал приговор «Твой дом – тюрьма!», – стремительно сменялась другой, мало понятной большинству представителей советского народа – «Деньги, товарищи, еще никто не отменял!». Так что она училась в техникуме и одновременно «неслабо спекулировала: мой гражданский муж тоже занимался всей этой спекуляцией». «Годы в Москве я себя тренировала в разных видах продаж, – рассказывала она. – Получая повышенную стипендию – 25 рублей, – я ее проедала на мороженое. Очень хорошие получались деньги. Первые поездки в Польшу за какими-то товарами были совершены в возрасте 19 лет».

1 августа 1990 года, после окончания техникума, Надежда родила двойню, но дети в тот же день умерли.

«…Я поехала к родителям на две недели… и после этой поездки в следующие 20 лет в этом замечательном городе не появлялась», – спокойно говорит Надежда. «Эта история привела к очередному выпихиванию меня на другую орбиту».

Оказавшись на новой орбите жизни, героиня вновь решила испытать судьбу – сначала поступила в Губкинский институт нефти и газа, но, проучившись с полгода, «бросила этот институт. Потому что в спекулятивном бизнесе декабрь – это время косилова денег». Понять, что это за бизнес, сложно, можно лишь предположить, что в то далекое время большой риск и большие деньги ходили парой. И Надежде пришлось с этой парой не просто познакомиться, а подружиться, чтобы научиться зарабатывать не просто шальные деньги, а очень большие деньги.

Глосса о «луже» и красоте бизнеса

Когда я стояла в «Лужниках», то была уверена, что одежда, которую я предлагаю, делает людей красивее. То есть я не просто торговала плащами, я дарила красоту. Впрочем, я понимала, что спрос на куртки и пальто может закончиться, а «кушать хочется всегда», поэтому однажды занялась продуктами питания. И не ошиблась. Красота этого бизнеса в том, что люди вместе с пищей получают полезные вещества и становятся здоровее. Когда дело стало стабильным, у меня появилась возможность и самой прикоснуться к красивому: фотосессии, запись альбома и клипов для моего супруга, концерты, которые я делаю, создание художественного фильма «Ванечка» и, как венец всего, – моя книга[193].

Но все познается в сравнении, ведь речь идет о том, как простая девчонка становилась коммерсантом: на этом пути промахи чередовались с малыми победами. Однажды, отправившись в Сингапур за видеокассетами, «про которые нам говорили, что их все покупают», купили «видеокассеты не того качества, не того размера, не той длины. А до этого мы купили зубную пасту, которая не держалась в тюбиках». И это был не самый большой промах – в том бизнесе без правил, предприниматели, выискивая очередную удачную покупку, «понимали, что на нее есть очень большой спрос, но не знали, как отстоять потом себя в том, чтобы потребовать с тех, кто нам поставил, компенсацию. Мы приняли все эти риски на себя, и на нас на эти деньги “стучали” по 10 % в месяц кредитного процента». В итоге они долго «умудрялись наступать на грабли: мы покупали [товар] не того качества, которое потом можно продать». «Здесь кроме чутья, нужно умение спросить потом за свое, – поясняет Надежда. – Например, у тебя должен быть классный контракт, чтобы потом приехать к поставщику и спросить о том, что он тебе поставил. А мы ни в одном случае этого не сделали».

Схема бизнеса челноков – а Надежда влилась в их стройные ряды, – оказалась простой, почти как у Маркса: «нал – товар – нал» – «берете наличные деньги, платите и привозите». Схема проста, но подавляющее большинство граждан потускневшей великой державы в то время использовали ее лишь для удовлетворения простых надобностей, начиная с бытовых и кончая грезами о покупке вазовской «девятки» с загадочным цветом металлик. Но как побороть страх перед очередным светлым будущим и суровым наступившим настоящим, где деньги стали важнее, чем место под колпаком идеологии; как заставить себя изо дня в день без выходных трудиться не покладая рук? А ведь любые женские руки требуют ежедневного ухода, не правда ли?

«Зачем делать маникюр, если потом в Шереметьево грузчики опять будут отказываться загружать коробки в одну машину и это придется делать самой, – писала о том времени Надежда. – Им было выгодно “развести” меня на вторую машину, загрузка которой оплачивалась отдельно. Поэтому я сама залезала в кузов и начинала утрамбовывать груз – огромные тяжеленные короба размером в упаковку самого большого в те времена телевизора»[194]. Схожую картину увидели тележурналисты, когда снимали для миллионов зрителей Марту Стюарт – королеву домохозяек США. «Руки Марты от запястий и ниже были покрыты ссадинами, царапинами и синяками. Ногти сломаны, на суставах пальцев мозоли, – писал Кристофер Байрон. – Это не руки телезвезды, это были руки чернорабочего… Эти руки были лучшими из всех возможных свидетельств крепости натуры и мужества, горевших внутри их гостьи. За внешним лоском элегантности, позади подстриженных лужаек и организованных вечеринок по выходным, была женщина, встававшая на заре, кормившая 120 кур и коз, пропалывавшая цветочные клумбы, раскидывавшая 500 фунтов дубовой коры и мха и не заходившая в дом до того, пока все в пределах видимости не начинало выглядеть идеально»[195].

Только ли фанатизм и упорство, помноженное на изнурительный труд, вели обеих предпринимательниц к успеху? Да – особенно если учесть, что потом, в один прекрасный момент, в их непростой жизни все вокруг менялось. Надежда пояснила это так: «Одна сделка за другой, неприятности за неприятностями привели нас к тому, что однажды нам повезло: мы привезли перчатки, которые нам позволили отбиться за предыдущие проблемы».

На самом деле предыдущие «проблемы» – непременная часть успеха. К. Андерс Эрикссон, изучая врожденные и приобретенные аспекты таланта, пришел к следующему заключению: то, что мы называем врожденным талантом, слишком часто переоценивается. «Многие считают, что рождены с какими-то естественными ограничениями, – считает он, – однако существует крайне мало свидетельств, что человек способен достичь исключительных результатов без прилагаемых усилий к совершенствованию того, что у него получается».