Царь Соломон - Люкимсон Ефимович

— А что бы ты сделал на его месте? — поинтересовался пес.

— Да я бы позвал эту жену и сказал бы ей: «Слушай, ты! Попробуешь еще раз стоять на своем, и я сделаю твою жизнь такой горькой, что ты будешь жалеть о том, что докучала мне, до конца своих дней!»

Тут друг Соломона прекратил писать завещание, позвал к себе жену и слово в слово повторил ей слова петуха. С того дня эта женщина уже никогда не осмеливалась докучать мужу.

Вторая легенда связана со знаменитой фразой из Книги Екклесиаста: «…мужчину одного из тысячи я нашел, а женщину между всеми ими не нашел» (Екк. 7:28).

Когда Соломон произнес эту фразу, гласит легенда, многие сидевшие с ним за столом мудрецы засомневались в ее справедливости по отношению к женщине. Тогда Соломон заявил, что берется доказать, что он прав.

На следующий день вызвал он к себе во дворец богатого и уважаемого в стране человека.

— Давно уже я слежу за тобой и думаю, что ты — самый достойный из всех моих подданных, — сказал ему Соломон. — Поэтому решил я тебя назначить губернатором одной из наших провинций и выдать за тебя мою дочь. Но так как не подобает царской дочери быть второй женой, то для того, чтобы я мог осуществить эти планы, ты должен убить свою жену и детей. Вот тебе меч, которым ты должен это сделать, и завтра я жду тебя с их головами. Сделаешь — и станешь вторым человеком в стране после меня!

С такими словами Соломон протянул этому аристократу специально изотовленный меч, внешне казавшийся настоящим, но на самом деле сделанный из очень мягкого дерева — почувствовать удар таким мечом было можно, но убить или даже просто причинить серьезную травму — нельзя.

В великом душевном смятении вернулся этот человек к себе домой. С одной стороны, предложение царя вскружило ему голову, но с другой — одна мысль поднять меч на жену и детей приводила его в трепет. Грустный, сидел он за столом, не притронувшись к поданной женой еде и не отвечая на ее вопросы. Ночью, когда все заснули, взял он данный ему царем меч, вошел в спальню и увидел, как спокойно спит его жена, а рядом с нею — их младший сын. Заболело у него сердце, поспешил он выйти из спальни и лечь в горнице.

Спустя несколько часов, посреди ночи, он проснулся. «Ты можешь стать вторым человеком в стране, царским зятем! — напомнил он себе. — И единственные, кто этому мешают — это жена и дети!» Полный решимости, он снова взял меч, снова вошел в спальню, посмотрел на жену — и даже не достал меч из ножен.

Наутро явились царские слуги и передали, что Соломон с нетерпением ждет его в своем дворце.

— Великий царь! — сказал этот богач. — Я возвращаю тебе твой меч. Прости меня, но я не в состоянии выполнить твой приказ. Я не хочу быть вторым человеком в стране в обмен на убийство моей любимой жены и детей. Если же ты считаешь, что за нарушение твоего указа я достоин смерти — казни меня!

Рассмеялся Соломон, велел преподнести этому человеку подарки и отпустил домой.

Прошел месяц, и велел Соломон позвать к себе во дворец жену богача.

— Давно уже я обратил внимание на твою красоту и хочу взять тебя в жены! — сказал ей Соломон. — Причем так велика моя любовь к тебе, что ты будешь не просто одной из жен, а самой главной женой, подлинной царицей! Но, как ты понимаешь, я не могу отобрать тебя у мужа. Поэтому вот тебе меч, убей им ночью своего мужа, принеси мне завтра его голову, а потом мы сыграем свадьбу!

— Слушаю и повинуюсь! — ответила женщина, вся светясь от счастья от обещания царя.

Вернувшись домой, она приготовила вкусный обед, встретила мужа, накормила его, напоила вином, а когда он захмелел и заснул, достала выданный ей царем меч.

Взглянула женщина на мужа — и у нее сжалось сердце. Как-никак он был отцом ее детей; с ним у нее были связаны многие добрые воспоминания. Но затем вспомнила она, что царь обещал сделать ее великой царицей, размахнулась — и ударила супруга мечом по шее!

Тут меч согнулся, муж проснулся от полученного удара и стал спрашивать жену, за что она причинила ему боль. Разрыдалась женщина, призналась во всем мужу и сказала, что очень сожалеет о своем поступке.

А утром прибыл в их дом гонец и передал, что царь ждет их во дворце.

Когда явились супруги во дворец, Соломон встретил их на своем величественном троне, вокруг которого сидели все мудрецы синедриона и его бейт-мидраша — школы мудрости.

Попросил царь обоих супругов рассказать о том, как каждый из них воспользовался выданным ему «мечом». Когда же закончил каждый из них свою повесть, то ничего не оставалось мудрецам, как признать, что прав был премудрый Соломон, когда сказал: «Мужчину одного из тысячи я нашел, а женщину между всеми ими не нашел».

Думается, многим читателям эта история показалась пристрастной и даже злой. И насколько же это видение женской природы Соломоном контрастирует с другими историями из Танаха и Талмуда, славящими ум, доброту, преданность и человечность женщины.

Но самое удивительное после всего вышесказанного об отношении царя Соломона к женщинам, а также о его попустительстве язычеству состоит в том, что именно ему приписывают авторство книги, которую одни считают величайшим образцом любовной лирики, а другие — исполненной глубокой мистики книги о взаимоотношениях народа Израиля с Богом.

Как уже понял читатель, мы говорим о Книге Песни песней Соломона.

Глава пятая

«ПЕСНЬ ПЕСНЕЙ»

Чтобы понять всю притягательную силу, всю художественную мощь «Песни песней», достаточно сказать, что к ее мотивам или к попытке ее перевода обращались такие русские поэты, как Г. Р. Державин, А. С. Пушкин, А. А. Фет, Л. А. Мей, К. М. Фофанов, В. Я. Брюсов, М. А. Волошин, Саша Черный…

И это — только в русской поэзии; вдобавок не считая бесчисленного множества поэтов ее второго и третьего эшелонов, которые также пытались соперничать с автором бессмертной поэмы или выразить свой восторг перед этим произведением.

Что касается еврейской религиозной философии, то она утверждает, что далеко не каждое поэтическое произведение можно назвать словом «шир» — «песня». «Песня» — это то, что рождается в состоянии запредельного вдохновения, в состоянии такого духовного порыва, когда человек или даже весь народ прорывается за материальные границы мира. А потому подлинная песня может быть обращена только к Творцу этого мира, проявлением желания слиться с ним.

Всего за человеческую историю, развивают эту мысль раввинистические авторитеты, суждено создать лишь десять подлинных песен.

Первую такую песню спел Адам, когда был прощен его грех с плодом с Древа познания добра и зла.

Вторая песня была сложена Моисеем и идущими за ним сынами Израиля во время чуда рассечения Чермного моря.