Шаман - Алексей Калугин

– А, раньше ты не мог это сказать?

– Бамалама! – развел руками Брейгель. – Откуда же я мог знать, чем все это закончиться!

– Попробуй вставить пакаль на место, – предложил Орсон.

– А, зачем? – спросил Камохин. – Мы ведь не собираемся снова под дождь.

– На всякий случай, – строго посмотрел на стрелка биолог. – Мало ли что.

Про себя Камохин назвал Орсона перестраховщиком. Но вслух ничего говорит не стало. Хотя сам он предпочел бы оставить пакаль, чтобы вернуться в ЦИК не с пустыми руками. Хотя бы для того, чтобы поддержать свое реноме самой удачливой группы, ни разу еще не возвращавшейся из квеста без пакаля.

Осипов аккуратно взял пакаль за два уголка и вставил его на прежнее место.

Ничего не произошло.

Пасть змеи осталась закрытой.

– Может быть, ты не той стороной его вставил? – Орсон покрутил прямой ладонью со сжатыми пальцами, переворачивая ее с одной стороны на другую.

– Я вернул пакаль в то же самое положение, в каком он находился, когда я его вынул, – ответил Осипов. И добавил: – В точности!

– Ну, тогда, может быть, нужно, наоборот, перевернуть его? – англичанин показал Осипову тыльную сторону ладони и тут же перевернул ее.

– Или пакаль срабатывает только один раз, – высказал иное предположение Брейгель.

– А, может быть, нужно выждать какое-то время, прежде, чем ставить его на место, – добавил Осипов. Просто, как вариант.

– Ной! – крикнул вглубь змеиной глотки Зунн.

– Да! – отозвался эхом голос мункумболе.

– Вы далеко ушли?

– Не очень!

– Подождите нас!

– Хорошо! Только не задерживайтесь!

– А, что там?..

– Поторопитесь!

– Ну? – Зунн посмотрел на квестеров. – Так, что?

– Все! Забираем пакаль и уходим! – скомандовал Камохин.

– Я бы не стал этого делать, – с укоризной и. может быть, даже с осуждением посмотрел на него Орсон. – Этот пакаль нам не принадлежит.

– Нам не принадлежал ни один пакаль из тех, которые мы взяли, – возразил Камохин. – Давай, Док-Вик!

Снова воспользовавшись пинцетом, Осипов достал пакаль и протянул Камохину. Стрелок мельком глянул на пакаль, сунул его в нагрудный карман и хлопнул ладонью по липучке.

– Пошли, – кивнул он в сторону прохода. – Нехорошо заставлять старика ждать.

Глава 28

Центр Изучения Катастроф.

Административный Сектор.

Ирина сделал глоток молока и, не спуская взгляда с испещренной одной ей до конца понятными знаками и символами грифельной доски, отвела руку назад. Строггард подхватил стакан и поставил на стол.

– Ну, вот, кажется, что-то вырисовывается! – радостно произнесла девочка.

Взбежав по маленькой приставной лесенке, поставленной специально для нее, она быстрыми взмахами мела зачеркнула три квадрата, помеченные трехзначными кодами, от которых тянулись линии к другим, так же пронумерованным фигурам, нарисованным на доски. Наклонившись, она зачеркнула еще и красный треугольник с цифрой «82».

Строггарду, внимательно наблюдавшему за действиями Ириши, временами приходила в голову недобрая мысль о том, что девочка попросту его дурачит. Дело в том, что хотя Ира и комментировала все свои действия, Строггард очень скоро потерял нить ее рассуждений. А Багдасарян со Светланой, похоже, даже и не пытались вникнуть в ее замысловатую, многомерную логику. Возможно, они были правы, потому что так они, по крайней мере, не чувствовали себя глупее пятилетней девочки, чей мозг легко перерабатывал невообразимо огромный объем информации, причем делал это быстрее, чем самый мощный компьютер. В самом деле, это здоров смахивало на трюк. Вот, только, смысла в этом надувательстве не было никакого. К тому же, когда Строггард время от времени пытался вновь включиться в процесс Ириных рассуждений, он понимал, что девочка не несет околесицу, а рассуждает вполне разумно и здраво. Вот, только, угнаться за ее процессом мышления было абсолютно невозможно. Еще сложнее было удержать в памяти ту сложную логическую структуру, которую с поразительной легкостью выстраивала Ирина для того, чтобы тут же на нее опереться и сделать некие выводы, переворачивающие все представления о логике с ног на голову. Она делал это, даже не задумываясь над тем, как это у нее получается. Для нее это было так же просто, как играть в «крестики-нолики».

– Здесь, здесь и здесь, – девочка обвела кружками три числовых кода в разных концах доски. – И, пожалуй, еще вот здесь, – она отметила еще один код и повернулась к хозяину кабинета. – Это четыре основных источника распространения проклятия невезения. Можно, я буду говорит «проклятие»? – Ирина недовольно наморщила нос. – Мне страшно не нравится слово «эпидемия» – оно совершенно не отвечает сути происходящего. «Проклятие», конечно, тоже не совсем то, что мы имеем в виду, но, все же, ближе по смыслу.

– Конечно, называй, как тебе нравится, – с готовностью согласился Строггард. – А, можно перевести эти данные, – Гунар взглядом указал на доску, – в адреса тех мест, которые нужно изолировать?

– Запросто. – Девочка села на верхнюю ступеньку лесенки и быстро записала что-то в блокнот. – Держите, – вырвав страничку, она протянула ее Строггарду.

Даже не взглянув на то, что там было написано, Строггард выдернул из кармана телефон.

– Проклятье!

Связь снова не работала!

– Я же говорила, что это слово лучше подходит, – довольно улыбнулась Ириша.

– Все равно, это не очень хорошее слово, – строгим голосом заметила Светлана. – И хорошим девочкам не стоит использовать его слишком часто.

– Слова сами по себе не бывают хорошими или плохими, тетя Света, – возразила Ириша. – Все зависит от смысла, который мы в них вкладываем.

– Мне кажется, она права, – кивнул Багдасарян.

– Я сейчас вернусь!

Сорвавшись с места, Строггард вылетел из кабинета – на случай, если в отсутствии связи нужно будет передать срочное сообщение, в холле ожидали посыльные

– Ну, ты и задала ему жару! – весело подмигнул девочке Ашот Самвелович. – И как это у тебя только получается?

– Элементарно, – Ирина посмотрел на исписанную разноцветным мелом доску. – Что вы видите, когда сидите за столом?

Несколько удивленный таким вопросом, Багдасарян посмотрел на кофейный столик, на котором стояли чашки с блюдцами, полупустой кофейник и блюдо с пирожными.

– Я вижу то, что стоит на столе, – сказал он. И, еще немного подумав, уверенно кивнул: – Да. Именно так! То, что стоит на столе! – повторил Ашот Самвелович и с довольным видом перевел взгляд на девочку.

– Верно, – согласилась Ирина. – Вы видите то, что стоит на столе. В то время, как самое интересное происходит под столом.

Ашот Самвелович изумленно приоткрыл рот, как будто собирался что-то сказать. Но передумал и, дабы скрыть смущение, потянулся за кофейником. Уже взяв в руку кофейник, он вдруг быстро наклонился и заглянул под стол.

– Там ничего нет! – разочарованно сообщил он Ирине.

– Она просто шутит, – попыталась успокоить ученого Светлана.

– Вовсе нет! – тряхнула косичками девочка.

В кабинет снова вбежал Строггард.

– Ира! – похоже, он был возмущен. И даже, возможно, зол. Что было совершенно на него не похоже. – Мне кажется, ты допустила ошибку!

– Нет, – сходу отмела подобное предположение девочка.

– Три адреса, что ты вычислила – это жилые помещения. Я уже отправил охрану, чтобы изолировать их. Но, четвертый адрес… – Строггард на секунду запнулся, как будто ему нужно был сглотнуть застрявший в горле кусок. – Это служба охраны ЦИКа! И не какое-то там помещение общего пользования, а… – снова короткая пауза. – Это кабинет начальника охраны!

– Рудина? – не веря своим ушам, переспросил Багдасарян.

– Именно! – размашисто кивнул Строггард.

Багдасарян откинул голову на спинку кресла и во все горло захохотал.

– Все верно, – спокойно подтвердила Ира. – Это кабинет начальника охраны Центра.

– Но, мы не можем его изолировать?

– Почему?

– Да, почему? – повторил вопрос девочки Ашот Самвелович.

Ситуация, повергшая в замешательство Строггарда, Багдасаряну, определенно, нравилась.

– Потому что там сидит начальник охраны! – ответил обоим сразу Строггард. – И без него…

– У него есть заместитель.

Строггард сжал губы и провел кончиками пальцев по лбу.

– Послушайте, – он сказал это, чтобы успокоить, в первую очередь себя самого. – Я и так сегодня уже здорово надавил на Рудина.

– Вы не требовали от него ничего сверх того, к чему обязывает его должность.

– Все верно. Но, запереть Рудина в его же кабинете – мне кажется, это будет перебор.

– В таком случае, нам следует обо всем этом забыть, – Ирина спрыгнула с лесенки и взяла в руку влажную губку. – Нельзя остановить проклятие, действу избирательно. Понимаете? Проклятие – оно ведь не взирает на чины и должности.