Отечник проповедника - игумен Марк Лозинский

См. также: Молчание; Самоукорение; Труд

Рассказывали об авве Памве. Приближаясь к смерти, в самый час своей кончины он говорил стоявшим около него святым мужам: "С того времени, как, придя в эту пустыню, построил себе келию и поселился в ней, не помню, чтобы когда-либо я ел иной хлеб, кроме приобретенного своими руками, и никогда не раскаивался в словах, которые говорил когда-либо, даже до сего часа. А теперь отхожу к Богу так, как-будто еще и не начинал служить Ему." (Достопамятные сказания. С. 288. № 8).

336. К умирающему авве Сисою явились святые Антоний, пророки, Апостолы, Ангелы, но он просил, чтобы оставили его на покаяние; затем ему предстал Господь, и он скончался, просияв, как солнце

См. также: Покаяние.

Рассказывали об авве Сисое. Перед его смертью, когда около него сидели отцы, лицо его просияло, как солнце. И он сказал: "Вот пришел авва Антоний." Немного погодя: "Вот пришел лик пророков." И лицо его заблистало еще светлее. Потом он сказал: "Вот вижу лик Апостолов." Свет лица его усилился, и он с кем-то разговаривал. Тогда старцы стали спрашивать его: "С кем ты, отец, беседуешь?" Он отвечал: "Пришли Ангелы взять меня, а я прошу, чтобы на некоторое время оставили меня для покаяния." Старцы сказали ему: "Ты, отец, не имеешь нужды в покаянии." Он отвечал им: "Нет, я уверен, что еще и не начинал покаяния." А все знали, что он совершен. Вдруг опять лицо его заблистало, подобно солнцу. Все пришли в ужас, а он говорит им: "Смотрите, вот Господь. Он говорит: "Несите ко Мне избранный сосуд пустыни," — и тотчас предал дух и был светел, как молния. Вся храмина наполнилась благоуханием. (Достопамятные сказания. С. 250. № 12).

337. Перед своей кончиной авва Агафон был восхищен на Суд Божий и трепетал, не зная, угодны ли его дела Богу, и испустил дух с радостью

См. также: Смирение; Суд Божий

Когда настало время кончины аввы Агафона, он пробыл три дня без движения, лежал с открытыми глазами и смотрел в одном направлении. Братия толкнули его, сказав: "Авва! Где ты?" Он отвечал: "Предстою суду Божию." Братия сказали ему: "Отец! Неужели и ты боишься?" Он отвечал: "Хотя я старался всеусиленно исполнять заповеди Божии, но я человек и не знаю, угодны ли мои дела Богу." Братия допытывались: "Неужели ты не уверен, что твои дела благоугодны Богу?" Старец отвечал: "Невозможно удостовериться мне в этом прежде, нежели предстану Богу, потому что суд Божий — это одно, а человеческий — это другое." Когда братия хотели задать еще один вопрос, он сказал им: "Окажите любовь, не говорите со мной, потому что я занят," — и тут же испустил дух с радостью. Братия видели, что он кончился, как бы приветствуя своих возлюбленных друзей. (Еп. Игнатий. Отечник. С. 61. № 25).

338. Авва Иоанн Колов умирал с радостью, как бы возвращаясь на родину

Когда авва Иоанн отходил из этой жизни, отходил в радости, как бы возвращаясь на родину. Смятенные братия окружили одр его, они убедительно просили его, чтобы он в духовное наследство оставил им какое-либо особенно важное наставление, которое споспешествовало бы удобнейшему достижению ими христианского совершенства. Он вздохнул и сказал: "Никогда я не исполнял своей воли и никогда не учил тому, чего сам прежде не сделал." (Еп. Игнатий. Отечник. С. 297. № 48).

339. Умирая, благочестивый старец был полон радости

Один благочестивый старец, достигнув глубокой старости, слег, наконец, на смертный одр. Братия окружили его и горько плакали о разлуке. Старец же, напротив, был полон радости и, открыв глаза, тихо улыбнулся, помолчав немного, опять улыбнулся и через несколько минут тишины улыбнулся в третий раз. "Мы плачем, а ты смеешься," — сказали ему братия. "Да, — отвечал старец, — смеюсь. И в первый раз я улыбнулся тому, что все вы боитесь смерти, в другой — тому, что вы не готовы к ней, а в третий — что иду от трудов на покой." (Прот. В. Гурьев. Пролог. С. 94).

340. Душу нерадивого монаха сопровождали на Небо Ангелы; праведник же не был удостоен этого; прозорливому старцу было открыто, что Ангелы не явились к подвижнику потому, что при кончине он был утешен многими родственниками

См. также: Ангелы; Прозорливость

Поведал некий старец. Два брата жили по соседству с ним. Один — странник, другой — туземец. Иноземец жил немного нерадиво, туземец был великим подвижником. Настало время, и иностранец скончался в мире. Прозорливый старец, сосед их, увидел множество Ангелов, сопровождавших его душу. Когда он приблизился ко входу на Небо, на вопрос о нем пришел голос свыше: "Ясно, что он был немного нерадив, но за странничество его отворите ему вход в Небо." После этого скончался и туземец, и собрались у него все его знакомые. Старец увидел, что Ангелы не пришли для сопровождения его души, и удивился. Упав ниц перед Богом, он спросил: "Почему иноземец, живший нерадивее, сподобился такой славы, а этот, будучи подвижником, не удостоен ничем подобным?" И последовал ответ: "Подвижник, умирая, видел своих плачущих родственников, и этим душа его была утешена, а странник хотя и был нерадив, но не видел никого из своих. Находясь в таком состоянии, он плакал сам, и Бог утешил его." (Еп. Игнатий. Отечник. С. 524. № 115).

341. Кончина преподобного Никона Радонежского

Преподобному Никону Радонежскому в предсмертном видении было показано место его будущего упокоения: вместе с Преподобным Сергием. Перед смертью он произнес сам в себе: "Изыди, душа, туда, где тебе уготовано место, гряди с радостью — Христос призрит тебя." (Е. Поселянин. Московский патерик. С. 30).

342. Предсмертная молитва и блаженная кончина голгофского иеросхимонаха Иисуса

Однажды иеросхимонах, служивший больному старцу иеросхимонаху Иисусу, тайно через скважину посмотрел на больного и увидел, что, проводив из келии иноков, старец встал с одра, преклонился на колена посреди келии и начал молиться со слезами Богу и Пресвятой Богородице, призывая и святых угодников, и в молитве этой часто поминал устроенную им святую киновию и братию. После молитвы он лег на одр и перекрестился. Через несколько минут опять встал с одра и на коленях молился Господу с воздетыми руками: "Господи, Боже мой! Благодарю Тебя, что призрел на мое смирение и сподобил меня скончаться в православной вере в Тебя, в исповедании и в исполнении заповедей Твоих! Прими, Владыко Преблагий, в мире дух мой, а Твоих рабов, которых во едино стадо через меня, грешного, собрал, сохрани…" Непродолжительна была эта молитва добродетельного подвижника, и он лег на одр. В эти минуты лицо умирающего изменилось, с устремленным к небу взором оно сияло необъяснимым спокойствием и радостью. Он пребывал уже недвижим, в молчании, будто бы с кем-то душевно беседовал. Вдруг старец прервал свое молчание восклицанием: "Благословен Бог отцов наших! Если так, то уже не боюсь, но в радости отхожу от мира сего!" С этими словами в келии появился необыкновенный свет, разлилось великое благоухание и слышен был пресладкий голос многих неизвестно где поющих псаломскую песнь: "я ходил в многолюдстве, вступал с ними в дом Божий со гласом радости и славословия празднующего сонма" (Пс. 41:4). В эту минуту блаженный на своем одре совершенно обратился лицом вверх, ноги вытянул, руки положил на персях крестообразно, и душа его отлетела в обители небесные, куда постоянно стремилась в течение всего своего земного странствования. (Соловецкий патерик. С. 130).

343. Игумен Филарет Глинский видел сияние на небе и душу преподобного Серафима, возносимую Ангелами на Небо

См. также: Ангелы.

Ночью 2 января 1833 года после утрени, стоя на крыльце своей келии, отец Филарет Глинский увидел сияние на небе и чью-то душу, с пением возносимую Ангелами на Небо. Долго смотрел он на это чудное видение. Подозвав к себе некоторых братий, оказавшихся тут, показал им необыкновенный свет и, подумав, сказал: "Вот как отходят души праведных! Ныне в Сарове почил отец Серафим." Видеть сияние сподобились только двое из братии. После узнали, что, действительно, в ту самую ночь скончался отец Серафим. (Глинский патерик. С. 91).

344. Глинский схимонах Евфимий умирал со слезами радости

См. также: Любовь к Богу; Слезы радости

Когда Глинский старец схимонах Евфимий приближался к кончине, он просил напутствовать его Святыми Таинствами. Просьба была исполнена: над ним совершили Таинство Елеосвящения и Святого Причащения. По принятии Тела и Крови Христовых он сидел на коечке, мирно ожидая своего переселения в иной мир, При светлой улыбке из его глаз лились слезы. Один из братии по своей простоте спросил отходящего старца: "Батюшка, что вы плачете, разве и вы боитесь умирать?" Старец, посмотрев на него с приятной улыбкой, сказал: "Чего мне бояться? Идти к Отцу Небесному и бояться! Нет, брат, я, по благости Божией, не боюсь, а слезы, что ты видишь, это слезы радости. Столько лет душа моя стремилась ко Господу, а теперь приближается желанное время, — я скоро предстану Тому, к Которому всю мою жизнь стремилась моя душа, и увижу Его, вот слезы и текут." Мирно пребывая в сердце с любимым Господом Иисусом, он скоро испустил последний тихий вздох, с которым его блаженная душа оставила земное многотрудное тело и потекла к любимому Господу со страхом и радостью. (Глинский патерик. С. 242).