Ранчо - Даниэла Стил

Она сама следовала этому предписанию. Таня послушно взялась за йогурт.

– Хочешь, чтобы я набрала лишний десяток фунтов? – Но, несмотря на свое ворчание, она вдруг ощутила голод. Йогурт оказался только началом. Зое пришлось вторично отлучиться к общему столу. Таня встретила ее возвращение суровым взглядом. Ей не обязательно было оглядываться, чтобы знать, что творится вокруг. – Ну как?

– Ты о еде? Лучше не придумаешь, – удивленно ответила Зоя. Ей все казалось очень вкусным; только что поданная яичница источала головокружительный аромат. Но оказалось, что Таню интересует не завтрак, а завтракающие.

– При чем тут еда, глупышка? Я о людях. Чует мое сердце...

– Вот оно что! – Зоя покосилась на Мэри Стюарт, принявшуюся за яичницу. Ей не хотелось расстраивать Таню. – По-моему, все нормально.

– Опиши. Должна же я знать, к чему готовиться! Как, настроены местные индейцы? Дружелюбны ли они? – Она надеялась, что к ней постепенно утратят интерес. Иногда так и было в местах, где она появлялась, но чаще ей приходилось спасаться бегством, что сейчас не входило в ее планы. Очень хотелось перестать привлекать внимание, смешаться с толпой, но на это, видимо, нельзя уповать.

– Сейчас разберемся. – Зое было чудно, что люди при виде подруги начинают ходить на головах. – Две дамы интересуются, натуральные ли у тебя волосы, их мужья спорят насчет груди: силикон это или мясо. Одному приглянулась твоя попка. Три женщины утверждают, что у тебя подтянутое лицо, но пять других твердят, что это чушь. Куча девчонок подросткового возраста до смерти хотят взять у тебя автографы, но матери обещают их казнить, если они к тебе пристанут. Официанты влюбились все как один и не находят в тебе изъянов. Вот, собственно, и все. Да, еще мексиканец, жаривший нам яичницу: ему захотелось узнать, верно ли говорят, что ты наполовину мексиканка. Я ответила, что вряд ли, и он расстроился.

Таня ухмылялась, слушая Зою. Возможно, подруга несколько преувеличивает, но в целом верно передает ситуацию. Так происходит всегда и всюду. Главное – чтобы ей не слишком досаждали. В противном случае отпуск пойдет насмарку.

– Скажи любителю моей попки, что она настоящая. Я попрошу секретаршу отправить ему ксерокопию.

– А грудь? – серьезно спросила Зоя! – Мы готовы выступить с заявлением на эту тему?

– Пускай читают журнал «Пипл». На следующей неделе там будет материал на эту волнующую тему.

– Да, вот еще: одна особа желает узнать, под каким знаком Зодиака ты родилась. Клянется, что ты – Рыбы, как ее сестра. Рвется показать тебе ее фотографию.

– Не могу поверить! – не выдержала Мэри Стюарт. – Как ты все это выносишь?

– Я этого не выношу. Ты не заметила, что я уже тронулась рассудком? – Таня с улыбкой попробовала овсянку. – Говорят, к этому привыкаешь. Может, я тоже привыкла, только сама не в курсе. – В действительности многое она принимала без возражений и бесилась только тогда, когда поклонники перебарщивали или становились грубы. Чаще всего тем все и кончалось, в этом и заключалась проблема. Мелочи вроде знака Зодиака, беспардонных вопросов и автографов были так безобидны, что она готова была их терпеть со снисходительной улыбкой.

– Меня бы это превратило в психопатку, – призналась Зоя. – Всякий раз, когда твое имя появляется в проклятых журналах, у меня ползут мурашки по коже.

– И у меня, – подхватила Мэри Стюарт, – Веришь ли, иногда я хватаю в супермаркете целую пачку и куда-нибудь прячу, – в ее голосе звучала гордость.

Таня тепло улыбнулась подругам: так приятно сознавать, что после двух десятилетий в Голливуде у нее есть близкие люди, которые думают и заботятся о ней, хотя и на расстоянии. В их присутствии она чувствует себя как за каменной стеной.

– Не знаю, как можно к такому привыкнуть! – вздохнула Таня. – Порой мне бывает очень больно: обо мне такое пишут, столько врут! Хочется сбежать, спрятаться и не высовываться. Иногда подумываю вернуться в Техас. Но мой агент твердит, что теперь мне никуда не деться. Даже если я прерву карьеру, меня не перестанут осаждать. Для чего тогда убегать? Так по крайней мере у меня остается возможность петь и зарабатывать кое-какие деньги.

Мэри Стюарт улыбнулась. «Кое-какие» деньги были на самом деле астрономическими суммами. Увидев, как на нее смотрят подруги, Таня усмехнулась:

– Хорошо. Кучу денег. Черт возьми, должна же существовать хоть какая-то компенсация!

– Все это – тоже компенсация. – Зоя с улыбкой огляделась. Она была благодарна ей за приглашение. – Если бы не ты, я бы не брала отпуск еще одиннадцать лет. Все случилось так неожиданно...

– Что заставило тебя согласиться? – поинтересовалась Таня, которая давно хотела спросить об этом подругу.

Зоя решительно ответила:

– Я подцепила грипп, чувствовала себя отвратительно. А тут подвернулся очень надежный сменный врач. Ему я полностью доверяю. Собственной практики у него нет, и он в основном подменяет других докторов. Сэм пообещал позаботиться о моих больных и буквально вытолкал меня в шею – у меня уже было твое приглашение приехать в Вайоминг.

– Какой молодец! – сказала Таня. – Он женат?

– Нет. Не волнуйся, Сэм не назначает моим пациентам свидания – он их лечит. – Зоя засмеялась: иногда Таня проявляла способности в сводничестве – ей всегда нравилось знакомить соучеников.

– Я не о пациентах, а о тебе самой. Ты с ним встречаешься? – Таня была наделена безошибочным чутьем.

– Нет. Некоторое время я встречалась с одним хирургом, оперирующим рак груди, но это была несерьезная связь. Теперь я одна.

Мэри Стюарт знала про Адама, а больше ни о ком не слышала.

– Неужели врачи встречаются только с коллегами? – удивилась Таня. – Ведь это так сужает кругозор! То же самое происходит у актеров. Скука!

– Просто другим людям трудно понять наши нагрузки, то постоянное давление, под которым мы живем. У насочень ограниченные интересы.

– Так что же твой заместитель? Он ничего? – спросила Таня.

– Перестань! – Зоя покраснела, что не укрылось от Тани. – Он врач, только и всего.

– Брось! Мы же видим, как ты краснеешь! – Мэри Стюарт смеялась над обеими. Зоя ерзала на стуле, испытывая смущение от Таниного допроса. – Видимо, очень привлекательный мужчина, к тому же неженатый. Какой он из себя?

– Плюшевый медвежонок. Здоровенный, неуклюжий кареглазый шатен. Довольны? Да, я раз с ним поужинала, но больше не собираюсь встречаться. Он это знает. Удовлетворены?

Однако Таня не унималась:

– Почему не собираешься? Он часом не гетеросексуал? В Сан-Франциско их, кажется, меньшинство. – Она виновато развела руками.

Зоя застонала: