Ранчо - Даниэла Стил

Зоя застонала:

– Ты неисправима! Гетеросексуал – привлекательный и одинокий. Но я все равно не заинтересована. Все, закрыли тему!

Зоя была очень тверда. Для Тани это баловство, тогда как для нее... Однако Таня решила, что Зое он нравится, несмотря на все ее протесты.

– Почему? Почему ты не заинтересована? У него что, какой-то неисправимый изъян? Запах изо рта, дурные манеры, судимость, пороки, вызывающие всеобщее осуждение? Или с тобой просто трудно поладить? – Зоя действительно всегда отличалась огромной требовательностью к своим кавалерам.

– У меня ни для кого не остается времени. Я с головой погружена в работу, к тому же у меня есть дочь.

– Ужасно! – всплеснула руками Таня. – Ты не можешь прожить до конца жизни одна. Это попросту вредно для здоровья.

– Ничего подобного! Я уже не молодая женщина и могу себе позволить одиночество. Для свиданий-то я старовата. Что делать, если мне не хочется?

– Ну, спасибо за предостережение. – Таня отодвинула пустую тарелку. – Ты на год старше меня, следовательно, в моем распоряжении есть еще год, а потом все – занавес! Кстати, если ты кому-нибудь проболтаешься, что я такая старуха, я тебя прибью.

– Не бойся, – усмехнулась Зоя, – мне все равно никто не поверит.

– Поверили бы. Но я не позволю и буду утверждать, что ты прирожденная врунья. Хватит ломаться! Как его зовут? Ты меня заинтриговала.

– Сэм. А по тебе плачет психбольница.

– Чего же ты тут сидишь с такими сведениями? Скорее в редакцию самой желтой из всех желтых газетенок! А он мне понравился. Ты очень ярко его обрисовала.

– Ты ровным счетом ничего о нем не знаешь. – Зоя старалась не нервничать. Таня уже вывела ее из себя, что всегда умела делать.

– По крайней мере, я знаю, что ты смертельно его боишься, – значит, дело серьезное. Ты бы так не переживала, если бы речь шла о каком-нибудь идиоте. По-моему, ты сама понимаешь, что он тебе подходит. Давно вы знакомы?

– С медицинского факультета. Вместе учились в Стэнфорде.

Зое не верилось, что она послушно отвечает на все эти вопросы. Мэри Стюарт знай себе ухмылялась, подводя губы помадой. Все как в юные годы: точно так же они болтали за завтраком в Беркли. Таня, до чертиков влюбленная в своего Бобби Джо, воображала, будто весь остальной мир тоже должен быть влюблен и помолвлен. С тех пор она почти не изменилась.

– С самого медицинского факультета! Почему же ты столько времени тянула? – не успокаивалась Таня.

– Потому что мы оба интересовались тогда другими людьми. У каждого была собственная жизнь. Я на какое-то время потеряла его из виду, а теперь он помогает мне по работе. Сэм – славный человек, и только. Что-то я не пойму, каковы наши дальнейшие планы: ездить верхом или весь день перемывать бедняге Сэму косточки?

– В общем, ты должна дать ему шанс, – проворчала Таня, вставая. Давно она не получала такого удовольствия от беседы, подруги – тоже. – Я голосую за Сэма. Предлагаю вернуться к этой теме позднее.

– Обязательно! – пообещала Зоя, закатывая глаза. Мэри Стюарт поторопила подруг в загон. Как они ни спешили, все равно прибыли туда последними. Танино появление снова произвело сенсацию: все шептались и пялили на нее глаза, дети толкались и показывали на нее пальцами. Двое достали фотоаппараты, но она успела отвернуться, Таня привыкла позировать перед поклонниками, но терпеть не могла вторжения в свою частную жизнь, – сейчас она в отпуске.

– Звезда закатилась, – прошептала она Зое.

Подруги усердно заслоняли Таню от зевак, и вскоре вся троица заняла места в дальнем углу. Женский голос называл фамилии отдыхающих и клички лошадей. Накануне подруги заполнили анкеты, ответив на три вопроса: ваше умение ездить верхом, отношение к лошадям и желание кататься. Таня в своей анкете написала: «Хорошее. Терпеть не могу. Иногда, с подругами». Мэри Стюарт и Зоя были средними наездницами, правда, Мэри Стюарт поопытнее, но уже несколько лет не занималась выездкой. Зоя же всего несколько раз в жизни ездила верхом, причем с последнего раза минуло много времени. Так что ни одна из них не собиралась демонстрировать высокий класс верховой езды, ограничиваясь прогулочной. Администрация ранчо заранее предупредила, что из-за наплыва гостей им не смогут устраивать поездки отдельно от остальных. Но Таня особенно и не возражала. Если ей станет невмоготу из-за приставаний поклонников и их желания беспрерывно ее фотографировать, она вообще прекратит верховые прогулки. А пока что можно попытаться.

Подруг вызвали одними из последних. Кроме них оставалось всего трое гостей ранчо. Старшая по загону подошла к Тане, высокий ковбой показал ее лошадь.

– Мы хотели немного рассеять толпу, – объяснила Лиз Томпсон, худая высокая особа на шестом десятке, с обветренным лицом и крепким рукопожатием. – Вряд ли вам доставило бы удовольствие позировать перед полусотней фотографов-любителей, ставя ногу в стремя.

Таня поблагодарила за столь предусмотрительную любезность.

– Я прочла в анкете, что вы – небольшая любительница лошадей, потому могу предложить смирного старичка.

О ком она: о ковбое или о коне? Впрочем, мужчину, проверявшего седло, к разряду старичков никак не отнесешь: это был сильный, широкоплечий человек лет сорока. Когда ковбой обернулся, она отметила про себя, что он симпатичный и смотрит на нее с любопытством. Приглядевшись, Таня отнесла его к категории приятных мужчин. Правда, скулы широковаты и подбородок слишком выпирает, но в целом ничего. К тому же у него оказался такой же выговор, как и у нее: он тоже уроженец Техаса, хотя из противоположного конца штата. Он не стал развивать эту тему. В отличие от большинства людей, стремившихся коснуться ее, хоть каким-то образом потрогать знаменитость, ковбой ограничился подтягиванием шпор и подпруги и помощью ее подругам. Как только она уселась на Большого Макса – так звали жеребца, – он тут же исчез, даже не представившись, и Таня узнала его имя случайно. Ковбоя звали Гордон.

Зое досталась резвая пятнистая кобыла. Лиз обещала, что животное будет вести себя смирно, и Зоя устроилась в седле очень удобно. Мэри Стюарт подвели пегую лошадку с белой гривой.

Большой Макс – рослый черный конь с длинной гривой и хвостом – еще в загоне проявил норов. Таня заподозрила, что животное на самом деле не такое уж смирное, как утверждала Лиз. Та заверила ее, что конь успокоится, как только покинет загон: просто ему не по себе в замкнутом пространстве.

Старшая по загону уделяла Тане много внимания, гораздо больше, чем Гордон, который перешел к другим своим подопечным – паре средних лет из Чикаго. Мужчина и женщина представились как доктор Смит и доктор Вайман, но состояли, судя по всему, в браке. Они были даже похожи друг на друга, что очень развеселило Таню, и она поделилась своими наблюдениями с Зоей.