Бешеный мир - Роман Глушков

– Внимание, Квадро и этот, который с тобой… прости, бродяга, не знаю твоего имени! – прогремел над мостом усиленный мегафоном голос. – Даже не вздумайте сопротивляться! Один выстрел с вашей стороны – и вы будете уничтожены!

Голос принадлежал не Горлохвату, а кому-то более пожилому, но тоже явно авторитетному. Неужто самому Цельсию?

– С кем я говорю?! – крикнул я, открыв дверцу и высунувшись наружу. – Это ты, что ли, Цельсий?!

– Это я, Квадро! – подтвердили с левого берега. – И, знаешь, что я думаю: а ты ведь меня обманул! И это весьма прискорбно, ведь Горлохват предупреждал тебя, что в моем городе так делать не нужно.

– Не может быть! – возмутился я. – Какой обман, о чем ты?! Разве твои химики не проверили товар и не убедились в его качестве?

– Дело не в порошке, – пояснил Цельсий. – Дело в том химическом препарате, который вы якобы не нашли у Ходока. Ты готов поспорить со мной, Квадро, что если мы сейчас обыщем твою тачку, то не найдем в ней бутыль или канистру с какой-нибудь странной жидкостью?

– Моржовый бивень ему в глотку! – прорычал вполголоса Ананас. – Иваныч, мы что, и впрямь позволим им шмонать нашу тачку?

– Погоди, не кипятись. Не будем раньше времени закусывать удила, – попросил я. И снова обратился к ковровчанину: – Нечестный спор у нас с тобой получится. Мало ли, какую «химию» вы у меня найдете и скажете, что она принадлежала Ходоку. И что я вам на это отвечу? Что купил ее на рынке? А как мне это доказать – чеков-то у нас давно никто не выписывает!

За весь вчерашний вечер мы с Панкратом и словом не обмолвились о канистре. Я был в этом стопроцентно уверен, поскольку выпивал в меру, не до потери памяти и пульса. Так что Цельсий не мог знать о канистре наверняка и сейчас действовал наугад. Но действовал грамотно и раскусил нашу хитрость. Он предположил, что если мы не привезли канистру в город, то, вероятно, припрятали ее где-то в окрестностях. А чтобы проверить это, нас надо сначала отпустить, позволить нам забрать груз из тайника, а уже потом задержать и обыскать. И, естественно, сурово наказать, если догадки Цельсия подтвердятся и обыск увенчается успехом.

Да, только наказать и никак иначе! Простить нас после этого будет невозможно в принципе. Начни наркобарон прощать всех, кто водил его за нос, как посмотрят на него его подручные и конкуренты?

Итак, что нас ждет дальше? В лучшем случае у нас отберут все. А потом, раздев донага, отпустят на произвол судьбы играть в прятки с копателями – игра, в которой нам почти наверняка не выиграть. В худшем случае… Ну, здесь такое множество вариантов насильственных смертей, что замучаешься их все перечислять. Как показывает практика, в этом вопросе фантазия у наркобаронов очень богатая.

– Хватит трепать языком, Квадро! – Цельсий был явно не расположен к переговорам. – Выходите из машины с поднятыми руками и без оружия! И молитесь, чтобы мои люди не нашли у вас то, что мне нужно. Эй, не заставляйте меня считать до трех – просто выйдите и все! Или лучше упростите задачу и нам, и себе – отдайте эту штуку сами, по-хорошему! Обещаю, вам это зачтется!

Не отыскать канистру в салоне Большого Вождя подручные Цельсия могли лишь в одном случае: если бы все они были поголовно слепы и лишены обеих рук. Поэтому я мог молиться хоть Христу, хоть Магомету, хоть Будде, хоть всем им вместе взятым – это не спасет нас от грядущего судилища.

– Эх, знал я, что рано или поздно станцую в обнимку с Костлявой. Но не думал, что это случится сегодня, здесь, на этом долбанном мосту! – Набычившийся Ананас сунул в рот сигарету и, злобно сопя, прикурил ее от зажигалки. – Ну что скажешь, Иваныч? Как по мне, сейчас самое время закусывать удила. Вижу, ты еще не кипятишься, но у меня пар уже отовсюду валит. Того и гляди, крышку с котелка сорвет, и черта с два ты ее потом обратно на место прикрепишь.

– Хватит брюзжать! Живо доставай рустамовский сканер и жми на красную кнопку! А я пока пойду сыграю в игру «заложник – террорист».

Из-за отсутствия пояснительных надписей на кнопках навигатора, взятого нами у мертвого Ходока, мы так и не выяснили, зачем нужна самая большая из них – красная, накрытая колпачком и торчащая особняком от остальных. Я предположил, что это была та самая тревожная кнопка, с помощью которой Ходок вызвал себе на подмогу спецназ «Гегемонии». Мысль была резонная, ведь других средств связи мы у беглеца не обнаружили. Что ж, настало самое время проверить мою догадку на практике. Или прыгать в реку и надеяться, что мы не разобьемся о воду, не утонем или что нас не пристрелят с моста…

Дилемма, которую я предпочитал пока решать не в пользу каскадерского варианта.

– Как на нее, заразу, жать-то? – спросил Ананас, достав из бардачка прибор и сковырнув пальцем крышечку над красной кнопкой. Мы все время держали его под рукой – на случай, если вдруг придется экстренно избавляться от этой компрометирующей улики.

– Подавай сигнал SOS столько, сколько сможешь, – пояснил я, вытаскивая стоящую позади моего сиденья, проклятую канистру.

– Я тебе что – моряк или летчик?! – огрызнулся напарник. – Откуда мне знать, как надо правильно «сосать» этой твоей морзянкой!

– А, дьявол! – выругался я, забыв о том, что бывшие уголовники могут не знать многих вещей, которые в современном опасном мире знают назубок и взрослые, и дети. – Жми так: три точки – три тире – три точки без пауз!

– Э-э-э… Что еще за, мать их, тире и точки?! А еще проще можно объяснить? – потребовал Панкрат. – Или ты до сих пор не понял, с каким остолопом имеешь дело?!

– Точка – короткое нажатие на кнопку, тире – в три раза дольше, – уточнил я, достав канистру и одевая пояс с револьверами. – Теперь разберешься?

– Теперь да! – кивнул Ананас. – Стало быть, три коротких, три длинных, потом опять три коротких без паузы… Несложная наука. Эй, а ты что еще задумал?

– Пошел тянуть время! – ответил я. И, нацепив пояс, взял в одну руку канистру, а в другую – ручную гранату. – Ты, главное, делай свое дело и не обращай на меня внимания. Как бы я там ни выпендривался и чем бы этих ублюдков ни стращал – не обращай и все…

Тем временем несколько «ублюдков» на той и другой стороне моста начали осторожно продвигаться к нам, продолжая держать нас на мушках. Не иначе, это им было поручено обыскивать наш джип. Когда я вылез из него с канистрой в руке, они оживились, решив, что я последовал совету их босса и добровольно преподношу ему дар, разве что не на блюдечке с голубой каемочкой. Но радость врагов оказалась скоротечной. Узрев у меня в кулаке гранату, из которой я демонстративно вырвал чеку и поднял ее вверх, показывая всем, головорезы тут же попятились обратно. Но отступили не до заслонов, а остановились где-то на полпути к ним.

– Я тут подумал и вспомнил: лежит у меня один химикат, который, возможно, ты ищешь, Цельсий! – выкрикнул я так, чтобы меня было слышно на том и на другом берегу. – Ты выиграл – забирай, он твой! Только есть проблема: мне не нравятся условия обмена. Поэтому либо ты соглашаешься на наши условия и получаешь товар, либо не получаешь ни его, ни нас. Понимаю, за что ты на меня обозлился. Ну извини, так уж вышло. Знаешь, что: а давай забудем былые обиды и начнем все с чистого листа. Только по нашим правилам, разумеется!

– Да кто ты такой, Квадро, чтобы диктовать мне свои правила в моем городе! – взвился Цельсий. – Здесь я – закон! И за неподчинение мне у нас отвечают головой! И ты, черт побери, отлично знал это еще до того, как приехал в Ковров!

– Кто я такой?! Я – человек с гранатой! И еще у меня есть ценная штуковина, которую эта граната может раздербанить, – напомнил я. – Хотя, если бы ты меня дослушал, то понял бы, что мои условия вполне справедливы! В сложившихся обстоятельствах, само собой!.. Так вот, о чем я. Сейчас ты нас пропустишь и мы отъедем так, чтобы ты и твоя банда перестали мозолить нам глаза. Затем мы выставим канистру на дорогу, выпустим сигнальную ракету и отправимся дальше, а ты подберешь ее. Ну а после сам решай, как с нами быть. Но мой тебе совет: лучше вернись в город. Потому что я не гарантирую, что когда ты пустишься за нами в погоню, твои машины вдруг не подорвутся на минах.

– Ты блефуешь, Квадро! – ответил на это наркобарон. – Ты же серьезный человек и опытный профи! Ты не взорвешь себя ради какой-то банки с жидкостью. Отдай ее нам, а потом мы все успокоимся и подумаем, что нам с вами делать.

– Если в этой банке – обычный растворитель или отбеливатель, почему, скажи на милость, ты так из-за нее взбеленился? – ехидно поинтересовался я, покосившись на оставшегося в кабине Ананаса. Он усердно нажимал на красную кнопку, и, как хотелось надеяться, действительно посылал в эфир сигнал «SOS». Хотя с тем же успехом он мог и заниматься ерундой, ведь мы понятия не имели, зачем нужна эта кнопка.

– Это не твое дело, Квадро, и не стоит тебе совать в него нос, – отказался отвечать на мой вопрос Цельсий. – Ты и так уже переступил ту черту, за которую тебе не стоило заходить. Но у тебя и твоего приятеля еще есть шанс выйти сухим из воды. И я не намерен в третий раз повторять тебе, как им воспользоваться.