Бешеный мир - Роман Глушков

Роман Глушков

Бешеный мир

«Как ужасно не знать, кто вечером будет живой, а кто – мертвый».

Глава 1

Капитан псковского гвардейского десантно-штурмового батальона Александр Ураганов был очень крутым парнем. Даже сам юго-западный склон Эвереста не мог бы сравниться с ним в крутизне, поскольку, я уверен, у Сашки хватило бы сил и упорства покорить сей легендарный альпинистский маршрут. Единственное, что еще могло считаться круче Урагана, так это вареные яйца. Но он в конце концов обставил в этом плане и их! Жаль, только радоваться победе не пришлось ни ему, ни мне. Потому что когда в одно далеко не прекрасное утро в голове Ураганова прозвучал Зов, мозги капитана тут же сварились вкрутую, и он превратился в зомби. Со всеми вытекающими отсюда проблемами. И самой главной из них было обуявшее Сашку, нестерпимое желание сожрать своего напарника…

…То есть меня!

С чем я, разумеется, категорически не согласился. И оказал яростное сопротивление сашкиной попытке позавтракать мною.

Мы проработали на пару с Ураганом полтора года – достаточный срок для того, чтобы называться не только деловыми партнерами, но и настоящими товарищами. Мы столько раз вытаскивали друг друга изо всяких передряг, что даже перестали говорить друг другу за это спасибо. Хотя, говоря начистоту, Сашка спасал меня чаще, чем я его, ведь он, влипая в неприятности, всегда имел больше шансов выпутаться из них, не дожидаясь подмоги. Что, впрочем, было в порядке вещей для человека, способного убить за раз голыми руками, а также ногами, полдюжины врагов-людей или двух-трех простых зомби-копателей. Я же – сорокапятилетний цирковой артист, – не мог похвастаться такой физической мощью. С моими силенками и одного-то зомби в рукопашном бою не одолеть. А кидаться с кулаками на такого свирепого зомби, в которого вдруг превратился капитан Ураганов, было и вовсе равносильно самоубийству…

А началось то злополучное утро вполне обыденно. Как об этом зачастую пишут в книгах: ничто не предвещало грозу. Кроме разве что обычной майской грозы – той самой, которую так любил поэт Тютчев. Однако сверкающие зарницами, тяжелые тучи ползли по горизонту не к нам, а на запад, к Самаре, и, по всем признакам, должны были обойти нас стороной. Мы же с Сашкой проснулись по привычке с первыми лучами солнца и, прежде чем возобновить наш путь, уселись завтракать.

Я не сомневался, что сегодня мы наконец-то настигнем банду Дырокола, за которой гонялись вот уже вторую неделю. Так что перед финальным этапом нашей погони было необходимо хорошенько подкрепиться. Еще неизвестно, доведется ли нам пообедать, а я не испытывал удовольствия охотиться за негодяями на голодный желудок.

Мы торопились. Но пять минут, потраченные мной на умывание и мытье посуды, нам погоды не делали. Так, по крайней мере, я тогда думал. И думал неправильно. Потому что, пока я ходил к реке и обратно, в нашем маленьком лагере успели произойти судьбоносные перемены.

Вернувшись к машине с вымытыми мисками, ложками и кружками, я обнаружил, что напарник все еще не загасил костерок и не собрал вещички, чем он вроде бы хотел заняться в мое отсутствие. Напротив, то, что он творил, было не упаковкой наших нехитрых пожитков, а их распаковкой. Сидя на коленях у костра, Сашка рвал полиэтиленовый пакет, содержимое которого высыпалось перед ним на землю. И тем не менее он продолжал кромсать пакет в клочья, как будто именно это, а не сворачивание лагеря, интересовало его сейчас больше всего.

– Какого черта ты делаешь? – раздраженно спросил я, остановившись позади занятого ерундой товарища. – Опять, что ли, психуешь из-за того, что Дырокол удрал от нас под Бобровкой?

Вместо ответа Сашка сунул себе в зубы обрывок пакета и, рыча, затряс головой – ни дать, ни взять хищник, поймавший и треплющий мелкую добычу.

Все это напоминало глупую и неуместную шутку. Вот только капитан Ураганов был не тем человеком, который стал бы валять передо мной дурака. Потомственный офицер в четвертом поколении, он сохранял достоинство, даже играя со своими детьми; жена и дети Сашки проживали неподалеку от Саратова, в фортеции Красный Яр. А выходя на тропу войны и почуяв запах врага, Ураган являл собой прямо-таки воплощение серьезности и целеустремленности. И всегда смотрел на меня – циркача, потомка таких же циркачей, – с неодобрением, когда я, бывало, откалывал ради куража один из своих аренных трюков.

Что же вдруг ни с того ни с сего нашло на Сашку? Тут напрашивался лишь один ответ – самый нежелательный и самый страшный.

Проклятый Зов, сгубивший к этому дню едва ли не половину населения планеты, все же дотянулся до моего напарника. И теперь он, лишенный разума и превращенный в зомби-копателя, начисто забудет обо всем, что еще пять минут назад было для него дороже всего на свете. Забудет и пошагает отсюда прямиком на северо-запад – в Москву, к Котловану. Туда, куда стремятся все до единого зомби, и где сегодня царит такой кромешный ад, который не пригрезился бы в безумных фантазиях самому Иерониму Босху. И любому, кто встанет на пути зомбированного Урагана, грозила скорая и неминуемая расправа.

А первым таким кандидатом на уничтожение – или, вернее, на пожирание живьем, – предстояло стать мне – его другу, соратнику и деловому партнеру.

Вообще-то, будь на то моя воля, я бы не стал мешать Сашке. И отпустил бы его с миром, постаравшись уйти от него как можно незаметнее. Но дело в том, что спасаться бегством было поздно. Едва я подал голос, как все внимание Урагана сразу переключилось на меня. А что бывает, когда зомби-копатель замечает вблизи от себя нормального «чисторукого» человека, всем известно. И никаких исключений из правил тут не было, нет и быть не может в принципе.

Отшвырнув растерзанный пакет, новоиспеченный копатель вскочил на ноги и, продолжая утробно рычать, вперил в меня остекленевшие глаза с ненормально расширенными зрачками. Лицо Сашки также ненормально побледнело и сделалось как у трехдневного покойника – пепельно-серым, цвета папиросной бумаги.

Уже по этим двум признакам можно почти безошибочно диагностировать одержимость человека Зовом. Третьей такой особенностью являлись его движения – неестественные, словно бы механические. Они могли быть как дерганными, так и заторможенными, но за их нескладностью всегда скрывалась огромная смертоносная сила.

В случае с Ураганом зомбирование могло усугубиться тем, что оно не затронуло его отточенные до автоматизма, боевые навыки. Такое порой случалось, когда под воздействие Зова попадали настоящие профессионалы своего ремесла, использующие его на уровне инстинктов. И тогда обычный с виду копатель становился гораздо опаснее. Особенно, если в своей прошлой жизни он имел дело с оружием, взрывчаткой или огнеопасными веществами.

– Только не профи! – пробормотал я, осторожно развернувшись и попятившись к автомобилю. Посуда в моих руках легонько дребезжала, выдавая охватившее меня, нервное напряжение. – Только не профи, мать твою! Только не профи, чтоб тебя!..

Черта с два! Фортуна никогда не считала меня своим любимчиком, что в очередной раз и доказала.

То, что из Сашки получился зомби-профи, было абсолютно предсказуемо – с его-то десантно-штурмовой подготовкой! Я понял это еще до того, как он на меня набросился – по тому, как он весь подобрался перед броском, уподобившись взведенной пружине автоматного затвора. Точно также он вел себя перед боем со своими прежними врагами. И так он повел себя сейчас, готовясь свернуть мне шею одним сильным и молниеносным движением. Или проломить мне ударом кулака височную кость. Или выдрать кадык, что давалось Урагану с той же легкостью, с какой я срывал с ветки яблоко. А, может, он хотел прикончить меня другим смертоносным приемом, которых в его арсенале насчитывалось предостаточно. Это уже не имело для меня значения, так как, повторюсь, в рукопашном бою с Сашкой мои шансы на победу были нулевые.

В данный момент при мне был только нож – жалкий защитный контраргумент против ветерана-десантника, и я не удивлюсь, если в итоге мой же нож воткнется мне же в глотку. Чтобы вооружиться чем-то посерьезнее, мне следовало добежать до автомобиля. В его багажнике хватало огнестрельного добра, способного остановить зомби. А еще на водительском сиденье лежал мой пояс с револьверами, который я держал под рукой всю ночь, но перед завтраком убрал в машину. Ее и меня разделял всего десяток шагов. Небольшое расстояние, если бы речь шла об обычной драке. И – довольно существенное в стычке с копателем-профи. Во время бегства я волей-неволей повернусь к Сашке спиной, а это верная гибель. Вдобавок мне еще надо открыть автомобильную дверцу и вытащить оружие. Это тоже займет считанные секунды, вот только противник не даст мне даже такой малой форы.

Боевая пружина, в которую превратился Ураган, недолго держалась на взводе. И выстрелила, едва помутившийся взор напарника засек движущуюся цель. Мгновение, и копатель устремляется ко мне с животным рыком, при этом взгляд его остается остекленевшим, а лицо – мертвенно-бледным, ничуть не багровея от злобы.