Бешеный мир - Роман Глушков

Я снял шляпу, пригладил рукой волосы и осмотрелся. Куда бы я направился отсюда на месте бандитов? Точно не на юг, в сторону Волги. В окрестностях Тольятти полным-полно зомби, и вряд ли там получится спокойно отдохнуть. А вон тот лесок на горизонте для этой цели вполне сгодился бы. Стало быть, его и надо осмотреть в первую очередь.

Оставив несчастное семейство не упокоенным – хорони я всех попадающихся мне на пути мертвецов, то давно надорвался бы от такой неблагодарной работы, – я продолжил путь по полевой дороге на запад. Она имела множество развилок, и мне нужно было глядеть в оба, чтобы не сбиться со следа Дырокола. Он и его банда передвигались на легком грузовике, отпечатки чьих покрышек я хорошо запомнил. И мог отличить их от множества других, хотя на безлюдных проселках таковых попадалось мало.

После утраты напарника мне приходилось еще внимательнее следить за дорогой. А вернее за теми встречными, кто мог подвернуться мне на пути. Прежде, наткнувшись на копателей, Сашка обычно доставал пулемет, а я жал педаль газа в пол. И добивал тараном-рассекателем джипа тех противников, которых Ураган не успевал скосить пулями. Теперь же, без огневого прикрытия, таран стаи зомби, особенно крупной, был бы слишком рискованным. Те из них, кто не угодит под колеса, могут уцепиться за Большого Вождя и запрыгнуть в салон через окна. Поэтому в местах, где впередилежащая дорога просматривалась плохо, я сбавлял скорость, дабы в случае чего успеть быстро развернуться и рвануть на попятную. А иногда, когда меня одолевали сильные сомнения, я и вовсе останавливался и выходил из машины. После чего либо прислушивался – стаи зомби не умели передвигаться беззвучно, – либо поднимался на придорожную возвышенность и изучал округу в бинокль.

Это надо было сделать и перед тем, как соваться в лес, на подъезде к которому как раз возвышался холм. Остановив машину так, чтобы холм заслонял ее от глаз вероятных наблюдателей, что могли засечь меня из-за деревьев, я, пригибаясь, взобрался на вершину. Где и залег в траве с биноклем, собираясь хорошенько изучить раскинувшийся передо мной пейзаж – живописный, но наверняка таящий немало опасностей.

Правда, за пять минут слежки я так и не высмотрел ничего подозрительного. Деревья, покачивающие кронами, да пролетающие над ними птицы – вот и все движение, которое мне удалось обнаружить. Хорошо это или плохо? Наверное, хорошо, потому что сталкиваться с копателями сейчас, когда я подобрался совсем близко к Дыроколу, было бы нежелательно.

Решив покинуть наблюдательную позицию, я зачехлил бинокль, как вдруг на выходящей из лесу дороге показались две человеческие фигуры. Меня и их разделяло метров четыреста. Но даже с такого расстояния было заметно, что эти двое сильно торопятся, то и дело переходя с быстрого шага на бег и обратно. Поскольку обе фигуры двигалась неуклюже, я решил, что это – два голодных зомби, преследующие мелкую добычу. Ту, что я не могу рассмотреть в траве – белку, суслика или одичалую кошку. Но, вновь поднеся к глазам бинокль, я понял, что ошибся. Это все-таки оказались не копатели, а обычные люди. Один из них был перепачкан кровью и припадал на левую ногу, чье бедро было перебинтовано наложенной прямо поверх штанины, грубой повязкой, тоже успевшей насквозь пропитаться кровью Второй выглядел менее потрепанным, хотя тоже хромал. Правда, по иной причине – на нем не было обуви, и долгий бег босиком не пошел его ступням на пользу.

Убегать, растеряв в суматохе оружие и обувь, а также невзирая на раны и истертые в кровь ноги, человек может лишь от одной угрозы: стаи зомби (бандиты давно настигли бы этих двоих на своем грузовике). Поэтому я не усомнился в том, что вскоре увижу и копателей – беглецы драпали слишком медленно, чтобы суметь оторваться от них. Тем не менее, время шло, а они так и не появлялись. Что было довольно странно, учитывая, в какой спешке эта парочка ковыляла по дороге.

Но еще страннее это стало выглядеть, когда я разглядел беглецов получше. И понял, что напрасно им сопереживаю. Более того, теперь мои симпатии переметнулись на сторону тех, кто выгнал этих двоих из леса. Выгнал и, как хотелось надеяться, вот-вот их настигнет.

– Ах вы, сукины дети! – процедил я сквозь зубы, разглядев на беглецах тюремные наколки. Очень похожие на те, которые описал мне наниматель, видевший нательную роспись бандюг Дырокола собственными глазами. – Полагаю, один из вас – Юрок-Хлыщ, а второй – Жека Рваные Уши! Отлично, вы-то мне и нужны! Только где же ваши кореша и сам гребаный Дырокол, позвольте полюбопытствовать? Неужто их сожрали зомби, и мне можно идти открывать по такому случаю шампанское?

Озвученная мной самому себе версия выглядела правдоподобно. Если банда Вована и в самом деле напоролась на копателей и не сумела дать им отпор, двое из семи бандитов могли под шумок задать деру, пока зомби пожирали их приятелей. Так оно было или нет, но насчет шампанского я, конечно, преувеличил. Пока я не удостоверюсь, что Дырокол мертв, и не добуду доказательство его смерти (голова, кусок кожи с бандитской татуировкой, либо драгоценности, которые он отобрал у убитых им родственников нанимателя), мне рано праздновать победу.

А где я могу разузнать последние новости о судьбе Вована? Ну, разумеется, у тех его подручных, что спешили сейчас мне навстречу!

Они растеряли не все свое оружие. Когда босоногий Жека Рваные Уши оглянулся в сторону леса, я заметил у него револьвер, засунутый сзади за ремень. Возможно, что револьвер или пистолет был и у хромоногого Юрка – носимая им навыпуск рубаха не позволяла определить это издали. Но, судя по торчащим из-под ее полы, большим ножнам, Хлыщ тоже убегал не с голыми руками. Несмотря на потрепанный вид обоих бандитов, мне не стоило недооценивать их как противников. Поэтому я не полезу на рожон, а сделаю все возможное, чтобы наша неминуемая встреча огорчила лишь их, но не меня.

Пока я спущусь с холма, они наверняка успеют заметить Большого Вождя. И насторожатся. А, значит, с возвращением к машине придется повременить. Поступлю иначе: не стану омрачать мерзавцам радость, которую они испытают при виде автомобиля, и позволю им к нему приблизиться.

Сбежав вниз по противоположному от дороги склону холма, я обогнул его таким образом, чтобы он заслонял меня от противника. И чтобы, когда бандиты надумают осмотреть брошенный джип, я смог объявиться позади них. Поначалу они, конечно, начнут озираться, ища хозяина машины с еще не остывшим мотором. Но поскольку хозяин не встретил их выстрелами и вообще не давал о себе знать, Юрок и Жека решат, что он попросту испугался и схоронился от незнакомцев в траве где-то неподалеку. После чего они осмелеют и ослабят бдительность. Что мне, собственно, от них и требовалось.

Огибая холм, я на какое-то время выпустил эту парочку из виду. А когда вновь увидел ее, высунувшись украдкой из придорожных кустов, она как раз приближалась к Большому Вождю с оружием наизготовку. Я был прав: у Юрка также оказался при себе пистолет, который он не потерял в суматохе бегства. И который он, как и Жека, без колебаний пустит в ход, если хозяин автомобиля рискнет показаться бандитам на глаза.

Я не мог допустить, чтобы они забрались в автомобиль. Потому что тогда мне придется стрелять в них через лобовое стекло, а дырявить его мне не хотелось. Вдобавок когда бандиты не найдут в замке ключи от зажигания, они наверняка попытаются запустить двигатель с помощью ножа, раскурочив при этом замок или повредив проводку. Короче говоря, если я не желаю Большому Вождю зла – а я, естественно, этого не желал, – мне придется позаботиться о том, чтобы он не пострадал в моих разборках с подручными Дырокола.

Не опуская оружия, парочка разошлась. Рваные Уши направился вдоль правого борта машины, а Хлыщ – вдоль левого. Оба продолжали на ходу о чем-то переговариваться – очевидно, выражали удовольствие от столь ценной и, главное, своевременной находки.

При мне были все четыре револьвера. Хаос и Бедлам как всегда находились в набедренных кобурах. Террор и Фатум – в тех, что крепились к ремню за спиной крест-накрест – затем чтобы максимально упростить быстрое выхватывание второй пары стволов. В прошлом это помогало мне при исполнении на арене моего коронного трюка «24 выстрела из 4 револьверов за 6 секунд!». Теперь я ходил, обвешанный ими, всего лишь по привычке. А она у старого циркача вроде меня являлась не просто блажью, а практически вторым инстинктом самосохранения. И если любой другой наемный стрелок никогда не выбрал бы себе в качестве основного оружия револьвер, со мной все обстояло с точностью до наоборот. И все потому что в моих руках – руках профессионального револьверного трюкача и жонглера, – тот был намного скорострельнее и смертоноснее полуавтоматического пистолета. А на короткой дистанции – метче и безотказнее любого пистолета-пулемета или автомата.