Стеклянная свадьба - Изабель Вульф

– Марокко, – объяснил Джос. – Люблю эту страну. Вы там были?

Я замотала головой.

– Что ж, когда-нибудь отправимся вместе. После этих слов я покраснела, и сердце застучало с удвоенной силой.

– А теперь, – добавил Джос с коварной улыбкой, – на очереди моя спальня. Хотите взглянуть?

Он взял меня за руку и повел по коридору. Сердце мое забилось еще сильнее. Джос открыл дверь, и я заглянула внутрь. Все было белым – ковер, шкафы и вышитое белоснежное покрывало на огромной кровати. Я перевела взгляд на стену. Пейзаж изображал магнолии, подымавшиеся из земли над низким кустарником; вдали на фоне темнеющего неба виднелись два жирафа, склонившие друг к другу шеи. На переднем плане к небольшому водоему подошел лев, чтобы напиться. Мне почудилось, я слышу, как он лакает воду.

– Изумительно! – выдохнула я, смеясь и качая головой. – Значит, вы лежите в постели, смотрите на эту роспись и воображаете, будто вы в Африке.

– Это гораздо лучше обоев! – заявил он. – Но довольно говорить о моей живописи! Я надеюсь поразить вас искусством шеф-повара.

Мы снова спустились в кухню, напоенную аппетитными ароматами.

– Вы просто мастер, если сумели приготовить карри, – заметила я, когда он приподнял крышку над кастрюлькой, в которой варился рис.

– Это нетрудно, – отозвался Джос. – Весь фокус в том, чтобы правильно соединить специи. Я делаю собственный гараж масала: смешиваю тмин, фенхель, куркуму, кардамон, горошины перца и гвоздику. Процесс немножко напоминает смешивание красок на палитре, – тоном знатока пояснил он.

– Пахнет, во всяком случае, божественно, – сказала я. – И вкус божественный, – добавила я десять минут спустя, когда он подал карри на стол. Пока мы сидели на кухне, оживленно беседуя, я вдруг поняла, что Джос перестал быть незнакомцем – теперь я столько узнала о нем. Я узнала о его матери – он очень близок с матерью – и о его работе. Он назвал мне имена двух-трех своих друзей, но пока ничего не упомянул о бывших женах или подругах. Если говорить откровенно, я на это надеялась, потому что не хотела об этом знать. В конце концов, мы еще совсем недавно познакомились, и он мог сказать нечто такое, что мне бы не понравилось. Поэтому я сознательно решила обуздать свое любопытство по поводу его прошлого и думать только о том, что происходит здесь и сейчас. Пока мы болтали, я чувствовала себя абсолютно сытой, счастливой и немножко пьяной. Внезапно Джос протянул руку через стол и накрыл ею мою.

– Фейт, – мягко заговорил он. – Фейт, я…

В этот момент зазвонил телефон.

– Черт! – вырвалось у него. Он быстро извинился и встал. Но вместо того чтобы взять трубку на кухне, вышел в холл. Я не хотела, чтобы он думал, будто я подслушиваю, поэтому решила очистить тарелки. Нажав ногой на хромированную педаль мусорного ведра, я уже приготовилась соскрести туда остатки риса, когда разглядела, что поверх остального мусора в ведре лежал большой разноцветный пакет с надписью «Тандури». Я в ошеломлении смотрела на пакет. Просто открой и подавай на стол! Все уже готово! – было написано чуть ниже. Я была захвачена врасплох. Такая вдохновенная речь о тмине и куркуме, а он всего лишь воспользовался пакетиком с готовым соусом. В первый миг я страшно возмутилась, но потом начала смеяться. Ну конечно! Как трогательно. И как забавно. Он же сказал, что пытается произвести на меня впечатление. Когда Джос вернулся на кухню, я снисходительно улыбнулась ему.

– Прошу прощения, – извинился он, проводя рукой по густым волосам. – Э… Звонила мама. Она любит поговорить.

Я посмотрела на часы. Десять минут одиннадцатого.

– Было очень вкусно, – сказала я. – Большое спасибо, но мне, пожалуй, пора.

– О, – разочарованно протянул он. – Неужели пора?

– Да. Меня ждет Грэм.

– Значит, он не доверяет неизвестным мужчинам? – понимающе улыбнулся Джос.

– Никогда не устраивала ему проверку. Интересно, как он встретит вас? Думаю, вы ему понравитесь, потому что нравитесь мне.

– Правда? – отозвался Джос. Он стоял очень близко. – А как сильно я вам нравлюсь? – как-то по-детски выпытывал он. Теперь я уже ощущала на лице его дыхание – теплое и сладкое.

– Вы мне… очень… нравитесь, – застенчиво ответила я.

– Фейт, это правда? – снова спросил Джос, и его руки легли мне на талию.

– Да, – шепотом ответила я. – Правда.

– Я тебе очень, очень нравлюсь?

– Да, – шепнула я в тот самый миг, когда его губы коснулись моих. – Ты мне очень, очень, очень нравишься.

Теперь он целовал мою шею.

– Очень, очень, очень или очень, очень, очень, очень?

– Вообще-то очень, очень, очень, очень, очень, – пробормотала я, пока он расстегивал мою блузку.

– Очень в шестой степени? – спросил он.

– Нет, в десятой.

– Значит, я тебе правда-правда нравлюсь?

– Ммм. Правда-правда.

– Поедешь со мной в Африку?

– В Африку? А… Э… да, – подтвердила я.

– Только лучше не тревожить льва, – предупредил он, ведя меня вверх по лестнице.

– Конечно, лучше, – подтвердила я. – Нужно идти очень-очень тихо.

– Вот именно. Шшшш!

– Шшшшш! Смотри, ты спугнул его! Хихикая, мы скинули обувь и начали раздевать друг друга. Я стянула рубашку у него с плеч, а он опустил молнию на моей юбке, потом медленно расстегнул до конца блузку, и она соскользнула на пол. После этого мы, смеясь и целуясь, упали на громадную кровать. Я перевела глаза на потолок и увидела, что он голубой, с тонкими белыми мазками. В поисках мошки в воздухе кружил одинокий стриж.

– Перистые облака, – пробормотала я, – предвещают хорошую погоду.

– Я знаю, – отозвался Джос. – А знаешь ли ты, что предвещаю я? – он медленно спустил с моего плеча бретельку бюстгальтера. – Я предвещаю, – шептал он, целуя мое левое плечо, – что мы с тобой займемся любовью.

– Мммм, – промычала я, содрогаясь от желания.

– Какая ты красивая.

– Разве? – пробормотала я, словно в трансе. – Мне так не кажется.

– Конечно, красивая. Можешь мне поверить, я художник, я знаю, – мягко добавил он.

Возможно, это из-за вина, но внезапно произошло нечто странное. Я смотрела в большие серые глаза Джоса, а мне казалось, что они карие. Я гладила его темно-русые волосы, но вдруг мне захотелось, чтобы они были рыжеватыми. Я смотрела на его превосходно сложенное тело атлета, а жаждала увидеть полноватое тело Питера. Джос был роскошным, просто роскошным мужчиной, но мое желание испарилось, точно утренняя роса.

– Фейт, что случилось? – спросил Джос.

– Ничего, – отозвалась я. – Ничего, кроме…

– Да? – Я помолчала, чувствуя у самого уха его дыхание. – Что случилось? – снова спросил он.