За гранью восприятия - Алексей Фомичев

За спиной вдруг раздался сильный удар. Я инстинктивно отскочил и только потом сообразил – что-то упало в той комнате. Тяжелое, аж дверь задрожала.

Ощутимо прихрамывая и шипя сквозь зубы, заковылял к дверям, опасливо поглядывая на сейф. Если эта шутка полетит и даже по касательной попадет по мне – хана. Стальная чушка весом под три сотни кэгэ пришибет наверняка.

Я миновал половину комнаты, когда раздался очень громкий скрежет и визг, а затем потолок с правой стороны вдруг рухнул на пол. А за ним полетел всякий хлам. Железные трубы, уголки, кирпичи, бетонные блоки… Меньше чем за минуту навалило приличную гору в человеческий рост.

За всем этим великолепием я наблюдал, сидя в двух шагах от сейфа. И чем больше наваливало хлама, тем больше я понимал – сейчас все это полетит в меня. Периметр решил доконать удачливого гостя и подготовил целый арсенал метательного оружия. Как, например, вот тот кусок бетона с торчащей в разные стороны арматурой. Или вон тот металлический уголок около метра длиной.

Прыгать, скакать, уворачиваться глупо. Особенно если все полетит одновременно.

– Что, сука, решил добить? – вслух сказал я, вставая в полный рост. – Надоело ждать?..

Поведение не самое умное, но стыдно мне уже не будет. Не успеет заесть стыд…

Я ждал старта этой кучи, прикидывая, есть ли хоть какой-то шанс, когда сзади тоже нехило треснуло. Отскочив в сторону, взглянул на источник шума и остолбенел.

На этот раз падала вся стена. Вся! Нехотя, словно в замедленной съемке, роняя куски побелки и штукатурки.

Бежать некуда, до дверей далеко, позади завал, стена как раз упадет на его край. Удержать огромный кусок бетона невозможно…

А дальше был подвиг. В прямом смысле слова – подвиг. То есть подвигание. Если точнее – опрокидывание. Но тоже героическое.

В одно мгновение я оказался у сейфа и с разбегу, со всей силы, что еще была в израненном теле, с помощью заряда ярости опрокинул тяжелый прямоугольник на бок и упал рядом, прикрыв голову руками.

Ухнуло! Стена со всего маху упала вниз, скрежетнула по куче хлама и с громким треском разломилась пополам.

Сейф, поваленный вперед, образовал возле себя мертвую зону высотой около семидесяти сантиметров и тем самым дал мне укрытие.

В лицо дохнуло свежим воздухом, в уши ворвался сонм звуков. Музыка, крики, грохот салюта, рев моторов. Я открыл глаза и увидел привычный городской пейзаж, который покинул около часа назад. И что удивительно, наблюдал его с высоты второго этажа. Лежа на краю комнаты. Стена упала, закрыв собой обе двери, но отворив новый выход. Внизу земля, дальше густой кустарник и деревья.

Неужели все? Или Периметр забросил меня в иной мир? Уходить или нет?

Выручила знакомая музыка. Попса. Такую дрянь только у нас могут петь. А потом в какофонию звуков вклинилось радио.

«… Московское время двадцать три часа сорок пять минут. На улице отличная погода, и в эту замечательную ночь мы дарим вам…»

«Дома…» – мелькнула мысль. Я повис на руках, пытаясь разглядеть, что внизу, и прыгнул.

Сразу упал на бок, не рискуя опираться на больную ногу. Встал, глотнул свежего воздуха и произнес вслух то, о чем подумал перед прыжком:

– Дома…

И сразу почувствовал боль во всем теле. Тронул лицо, провел рукой по затылку. Пальцы ощутили кровь на волосах и шее. А еще на ноге и плече. Одежда в клочья, щиток на левой руке вдребезги, кроссовок порван…

Фигня! Это мелочи. Главное – жив.

Непослушными пальцами достал аптечку – небольшой прямоугольник из прочной пластмассы – и открыл его. Достал тюбик промедола, снял колпачок, выдавил тонкую струйку лекарства и всадил иглу в ногу.

Мне еще ковылять до дома, так что силы пригодятся. Главное – не попасть никому на глаза, и особенно милиции. В таком виде как раз к ним загреметь не хватает.

Спрятав аптечку, я вытер лицо и похромал к тропинке, ведущей к лицевой стороне здания…

… Труднее всего было обработать спину. Пара крупных синяков, три-четыре помельче, множество порезов, царапин. Руки и так едва двигались, а уж достать до лопаток и позвоночника… Но другого выхода нет.

Я стоял в прихожей между двух зеркал. И глядя в одно, видел во втором отражение спины. Вид был еще тот… Хреновый вид. Впрочем, остальное выглядело не лучше. Предплечья обеих рук представляли собой один сплошной синяк. Вздутая кожа, черные подтеки, сгустки запекшейся крови. Голени ног по цветовой гамме почти повторяли руки. Порезов поменьше, черноты побольше. Грудь и живот пострадали меньше всего, но и они не смогли уцелеть. Как и голова.

Шея травмирована в двух местах. Глубокие порезы до сих пор не затянулись. Я несколько раз плеснул на них перекисью водорода, но кровотечение так и не остановил.

Но раны ладно, это само собой. А вот то, что процесс перевязки сильно затруднен из-за невозможности шевелить руками и двигать корпусом, это да. Это мешало.

Первым делом я вкатил себе противостолбнячный укол, потом с помощью ватного тампона и теплой воды насколько возможно отмыл тело от грязи и пота. Процесс сопровождался шипением и руганью сквозь зубы. Словом, «непередаваемые ощущения»…

«Периметр взялся за меня всерьез. Словно три моих прохода уязвили его тонкую нервную систему, и он решил покончить с наглецом. Прежде были цветочки, а сегодня ягодки. Странно только одно. Почему… Ох, ёп!..»

Рука соскользнула и задела широкий порез у плеча. Боль хлестнула по спине, отрикошетила в голову и ушла в ноги. Ничего, терпимо…

«… Так вот, странно, что он не использовал оружие. Всякие там лазеры, пулеметы, гранаты. Ведь его изготовители владеют огромным арсеналом средств уничтожения. Что же они не догадались поставить простенький ручник в каком-нибудь углу? Или конструкцией не предусмотрено использование оружия?»

На все синяки, ушибы, шишки ушло две колбы с заморозкой. Еще один – на прочие раны и ранки. Царапины залил коллоидом, заклеил бактерицидным пластырем, а сверху замотал бинтом. Много, но во сне все повязки могут слететь, надо их закрепить.

Процесс лечения совмещался с процессом оценки произошедшего.

… Основной принцип работы Периметра – уничтожение естественным способом. Простым и незамысловатым. Чтобы смерть посмевшего переступить его порог выглядела как несчастный случай. Когда труп найдут, то установят причину гибели. А она будет обыденна до смешного. Удар кирпичом, отрезком трубы, смерть от падения с высоты, обрушения пола, ожога кипятком, поражения током…

Да, наверное, я правильно разгадал принцип Периметра, но от этого легче не становилось. Погибнуть от пули или от удара куском бетона – не все ли равно. Смерть – она и есть смерть.

«А он выбрал хитрый способ устранения. Весь комплекс Периметра построен на двух этапах. Первый – нанести удар по нервам. Напугать, нагнать страху. Ведь вид сбесившихся предметов, норовящих раскроить голову сам по себе, – стресс. Да еще какой! Один тот длинный коридор похуже всех ужасов, виденных раньше! А потом, когда человек сломлен психологически, его заставляют совершить ошибку и подсовывают какую-нибудь аномалию. Он сам налетит, не имея возможности правильно и вовремя отреагировать…»