Мегаморф, или Возвращение Реликта - Василий Головачев

Через несколько мгновений процесс завершился.

Ошеломлённый Ясен посмотрел на запястье расширенными потемневшими глазами. Браслета не было. Он всосался под кожу без следа, представляя собой не материальный предмет, а сгусток энергоинформационного поля.

Кто-то похлопал его по плечу.

– Как ты себя чувствуешь?

Ясен поднял голову. И вселенная, вошедшая в него, развернулась в психике уже не калейдоскопом цветовых комбинаций, а реальным знанием происходящих тысячи лет назад событий.

– Я знаю…

– Вот и славно. – Горан сел за стол.

Ванесса подала гостю стакан с горячей беловатой жидкостью, напоминающей по вкусу горьковатую травяную настойку.

– Пей, это мохитовый тоник.

Ясен послушно осушил стакан, не обращая внимания на температуру жидкости. Голова прояснилась окончательно.

– Присядь.

Он сел на придвинутый стул.

Алонсо упёрся ладонями о столешницу, подался к нему.

– Что такое Космориум?

– Реакция Абсолютного Игрока, – ответил Ясен без промедления, – на появление незаявленных Игроков.

Присутствующие в комнате обменялись взглядами.

Горан покачал головой.

– Интересная формулировка – незаявленных.

– Он прав, – хмыкнул Алонсо. – Все разумные системы нашего домена не должны были участвовать в Игре как самостоятельные Игроки. Тартар, Чужая, Орилоух, Гея, да и сам Конструктор. Ну, хорошо, про войну законов вы знаете. А что такое Пресапиенсы?

– Архитектор, Конструктор. – Ясен подумал. – Инженеры.

– Которые в нашем домене не появились, из-за чего он и породил цивилизации биологического вида, то есть нас, гуррах, немоидов, негуманов и кучу других. Кстати, вы не усматриваете в этом вмешательства Абсолютного Игрока?

Ясен хотел сказать: не усматриваю, – но терафим опередил его:

«Скажи ему, что все клетки-домены Универсума настроены на индивидуальный ордерогенез. Это всеобщий закон жизни».

Ясен повторил фразу Нестора вслух.

Алонсо почесал череп, посмотрел на Милича.

– Я придерживаюсь другой точки зрения. Все мы живём только по воле Абсолюта, проявляющегося везде и во всём. Раньше говорили – по воле Бога. Хорошо, допустим, вы правы. Были Пресапиенсы, попытавшиеся изменить Метавселенную в соответствии со своими целями, появились мы, а что будет после нас?

– «Заумь», – пробормотал Ясен, вспомнив речи Истомы.

Ванесса и Горан подмигнули друг другу, сдерживая улыбки.

– Как? – озадачился Алонсо.

– Постразумные системы, Послесапиенсы…

– Почему же «Заумь»?

– Это термин моей дочери, – вмешалась Ванесса. – Ей очень нравится эта формулировка. «Заумь» – разумная система «за разумом», результат развития цивилизаций типа Геи.

– В древности существовала поговорка: ум за разум зашёл, – добавил Горан. – При оценке неадекватного поведения людей.

– Очень символично, – фыркнул Алонсо. – Ум за разум. Детский лепет на лужайке. Впрочем, мои коллеги недалеко ушли, они предпочитают называть коллективное бессознательное Геи, а по сути Игрока – ББ.

Горан засмеялся.

Ванесса посмотрела на мужа с неудовольствием.

– Что здесь смешного?

– ББ – это аббревиатура слов «безголовая баба».

– Чёрт-те чем занимаются ваши коллеги, Алонсо, – осуждающе заметила Ванесса.

Учёный пропустил её слова мимо ушей.

– Похоже, вы неплохо разобрались в информации фрейма, у вас действительно очень хороший экстразапас. А как вы думаете…

– Хватит пытать его узкоспециальными вопросами.

– Пусть прояснит мои сомнения.

Ванесса бросила взгляд на мужа. Тот кивнул.

– Чем, по-вашему, – продолжил Алонсо, – станет заниматься ББ… э-э, я имею в виду нашу «Заумь»?

«Скажи, что проблемы больших коллективных надразумных систем со сложно ориентированной логикой, – шепнул Нестор, – не поддаются человеческой оценке. Хотя Гея скорее всего после восстановления потенциала не станет заниматься пустой философией».

– Гея не станет заниматься пустой философией…

Брови Алонсо снова поползли на лоб, и Ясен поспешил добавить:

– Ваша «Заумь» наверняка попытается снова вступить в Игру.

– Как?

– Смогла же она нейтрализовать нагуали и стенки Космориума.

– С помощью других разумных систем. Подключились Сеятели, орилоуны, чужане, файверы.

– Они могут подключиться снова, – простодушно заметил Ясен. – Мы же приехали к вам для организации утраченных связей?

Алонсо взялся пальцами за костистый подбородок.

– Устами младенца… м-да! Об этом я не подумал. – Он глянул на Милича, в свою очередь разглядывающего гостя с недоверчивым уважением. – Я бы хотел с ним поработать. Не возражаете? С чем я не согласен, так это с оценкой «пустой философии». Уже паранормы начинали заниматься созданием этических полей высшей сложности, разработкой слабокорректных логик и смысловых конфигураций невозможного, а чем станут заниматься постразумные системы типа Тартара, одному Богу известно.

– Абсолютному Игроку, ты хочешь сказать? – уточнил Горан.

– Пусть будет Игроку.

– Если наш гость не возражает, вы ещё пообщаетесь, друг мой. Ваш вывод?

– Он и в самом деле сын Предтечи.

Ясен сжал губы.

– Не надо так…

– Что не надо?

– Я сын Влада Велича…

– И внук Ставра Панкратова, который тысячу лет назад сформировал Закон, остановивший ФАГа. Возможно, тебе тоже удастся нечто подобное, чтобы мы прорвались из резервации Великой Равнины в большую Вселенную. Так что хочешь или не хочешь, на тебе лежит такая ответственность…

– Алонсо! – сверкнула глазами Ванесса.

– А что? – не смутился он. – Мне сказали, что он – будущий хозяин домена. Было такое?

– Не спеши, дружище, – мягко сказал Горан. – Ему ещё многое надо узнать и осознать. Не будем гнать лошадей.

– Кого? – не понял разидей.

– Ты родился на Гее?

– Разумеется.

– Тогда можешь и не знать, что такое лошадь.

– Если лошадь можно «гнать», то это какой-то зверь.

– Логично.

Ванесса засмеялась.

– Содержательный разговор двух бывших паранормов. У вас ещё есть вопросы к нашему гостю?

– Фрейм должен был содержать информацию об изменении параметров пространства. Я имею в виду мерность.

Ясен удивился словам Алонсо, так как учёному его уровня должны были быть известны данные о трансформации континуума до Падения. Но вслух говорить об этом не стоило, и он сказал:

– До Падения мерность пространства Метагалактики падала и была нецелочисленной, причём чуть ниже трёх, какова она сейчас, я не знаю. А разве у вас нет соответствующих измерителей?